Наташка плела что-то про талоны к врачу-стоматологу, который нас ждет не дождется, потом про украденный на днях у дочери Инессы Александровны мобильник, про две доски, которыми следует забить взломанную дверь крест накрест и, наконец, про соседей, которым надо оправдывать свое звание хороших. Спасатель торопился. Сунул Наташке в руку листочек, предложив прозвониться дочери по другому номеру. Его дала сама пострадавшая. Что касается соседей, то их, увы, в наличии не имеется. Одна куда-то уехала, вторая вообще еще не переехала — у нее затяжной евроремонт, осложненный последствиями мирового финансового кризиса.
— Удачи вам! — крикнул бородач уже из кабины лифта.
— У меня собака взбесится, — пожаловалась Наташка и пнула бесполезную дверь Инессы ногой. — Где эта дочь своей матери шимонается? Чесс… слово, если сейчас не отзовется на звонок, бросаем все, как есть, и уезжаем.
Для убедительности своего решения подруга шарахнула по двери и кулаком.
К нашей великой радости, удалось прозвониться дочери с первого раза. К нашему великому огорчению, женщина сразу же бросила трубку, едва услышала: «Вашу мать…» Впрочем, она успела разъяснить, что дети за родителей не отвечают. Последующие звонки натыкались на равнодушное сообщение автоответчика: «Аппарат абонента выключен…»
— Раз нас принудительно пригласили в гости, давай хотя бы зайдем и присядем, — предложила Наташка. — Надо сообщить в милицию, пусть там разбираются, почему эта нахалка дочь такая безответственная. Видите ли, она, как дите, не отвечает за маму!
— А потом эта баба скажет, что из квартиры похитили… Ну, я не знаю… Золото, бриллианты, деньги, антиквариат. Чего там у них нет и никогда не было. Лучше здесь постоим, зато не наследим. Попробуем позвонить ей чуть позднее.
Пять минут стоянки в полном молчании показались вечностью. И тут, словно для того, чтобы скрасить тягучие минуты, судьба подкинула нам своеобразное развлечение: за дверью Ольгиной квартиры обнаружились признаки жизни. Кто-то явно обо что-то споткнулся. И это «что-то» отлетело в сторону и бумкнуло. Следом наступила тишина. Я бы даже сказала, выжидательная.
Вжавшись в стенку по максимуму, мы тщетно пытались стать плоскими, как вагонка. На крайний случай — горбыль. Совершенно лишняя предосторожность, ибо место, где мы торчали, обзору из глазка Ольгиной двери не поддавалось. Мертвая зона. Но так нам было спокойнее.
Напряженное прослушивание увенчалось сомнительным успехом. Уши уподобились радарным установкам, мне показалось, что я улавливаю шелест крыльев бабочек, летающих на просторах Московской области. А шум уличной городской жизни просто резал слух. Однако из квартиры Ольги Сергеевны не доносилось ни звука.
— Кот заявился… — со второй попытки озвучила шепотом свое предположение Наташка. — По месту постоянной регистрации. Его с дачи мыши выжили, вот он и прилетел.
— Спецрейсом. От пинка Ольгиного охранника. Наверное, артист массовок и эпизодов тоже не любит котов, — поддержала подругу я. О других вариантах думать не хотелось.
Стоять в одном положении стало невыносимо. Ныли ноги, ломило спину. Я первая себя пожалела, расслабилась и предложила позвонить в Ольгину квартиру. Наташка легко согласилась и позвонила. Только не в дверь, как я рассчитывала, а по номеру городского телефона. Трезвон, хоть и приглушенный, был хорошо слышен — наверное, уши «навострились».
— Никого нет, — пожала плечами Наташка.
— Но ведь я четко слышала шлепок. Следовательно, должен быть источник звука.
— Скорее всего, это виденный мной в понедельник труп мужика разгулялся. Мобилизовал все нерастраченные при жизни силы и хр-рясь по… чему-нибудь! Помнишь старый фильм «Привидение»? Там фантом чокнутого мужика в метро буйствовал. — Наташка довольно прищурилась. — Нет там никого. Хочешь — проверь. Я открою, а ты заглянешь в квартиру. В случае чего, я тебя прикрою.
— Прикрывать надо с той стороны, — мудро заметила я. — С этой ты только перекроешь мне путь к отступлению.
— Да ладно! Отступать будем вместе. Не могу же я оставить хоромы Инессы без присмотра.
— А меня?
— Так мысленно я буду с тобой!
— Оставь свои мысли при себе. У меня и своих хватает.
Я стала рыться в сумке в поисках ключей, надеясь, что не найду, но они сразу подвернулись под руку.
Замок открылся легко, а вот сама дверь проявила строптивость. Что-то упорно удерживало ее в закрытом состоянии, и я всерьез подозревала, что это внутренняя защелка.
— Я же говорила, труп мобилизовался, — еле выговорила Наташка. — А кто еще может там торчать? Домушникам у Ольги как-то нечего делать.
— Может, ее уголовник Дармоед вернулся за вещами? — предположила я, отступая назад и упираясь в подругу. — В таком случае, не будем его тревожить. Пусть человек спокойно собирается и уходит.
— Зачем ему Ольгины шмотки?
Не раздумывая, мы влетели в квартиру Инны Александровны. Сразу пахнуло чужим жилым духом, но глазеть по сторонам было некогда. Цепляться вдвоем за одну ручку двери, пытаясь сработать живым стопором, дело хлопотное и заранее обреченное на провал. Мешали и сумки под мышками. Наташка сообразила это быстрее, а посему оставила меня упираться одну и без совета со мной (я же вроде как занята — живой щит и какой-никакой, а меч, средство обороны) принялась названивать Чернову. Но самое интересное, что, услышав его злое «Ну!!!», сунула трубку мне под правое ухо. От растерянности, я поздоровалась и спросила, как он себя чувствует. И только хотела заговорить по существу, как Наташка слегка взвыла, отняла мобильники со скоростью автомата затараторила:
— Андрюша, нужен твой совет. Вчера оставила в Ольгиной квартире свои ключи от московской квартиры, сегодня заехали их забрать, а тут нас подрядили сторожить квартиру Ольгиной соседки, ты ее должен помнить. Соседка грохнулась в обморок, спасатели взломали дверь. А у Ольги внутри кто-то чем-то швыряется. И дочь у соседки — стерва. Не отвечает на звонки… Что ты сказал? Номер ее телефона? Сей момент! Записывай… Что ты еще сказал?.. А как же… Да. Мама дорогая!!! Я все поняла. Ты у нас Господь Бог. И тебе сверху виднее. Ирка, отпусти дверь, дурында. Вот вцепилась! Да, Андрюша, считай, что нас уже здесь нет.
Подруга торопливо сунула мобильник в карман и принялась отцеплять мои буквально приклеившиеся к дверной ручке пальцы, с натугой поясняя, что мы уходим, но дверь с собой не берем. Она в машину не влезет. А если и влезет, то на фиг нам не нужна. Дефицит стройматериалов — одна из теневых сторон ностальгии по прошлому. Чернов послал нас домой, и мы должны радоваться хорошему предложению. Мог бы послать и в другие места, куда совсем не хочется.
— Так это он сидит в Ольгиной квартире! — догадалась я, расслабилась и со вздохом облегчения разжала пальцы.
— Тс-с-с… — приложив указательный палец левой руки к губам, Наташка правой вцепилась в освобожденную мной ручку, фиксируя ее защитную способность. — Мы влипли! У Ольги сидит убийца! Охотился на соседку, а мы перебежали ему дорогу. Ты вырубила ее раньше. Но не радикально. Сломала ему весь кайф. Бросаем все и уходим. По — тихому. Пока убийца думает, что с нами делать.
