– Места будем занимать после окончательного осмотра. Мне бывшая комната Серафимы Игнатьевны не нужна, – заявила Наталья.
– Согласна, – кивнула я. – Беру комнату, дверь которой выходит на лестничную площадку второго этажа! Беру не глядя!
Я умолчала о том, что именно этой комнате должен был принадлежать широкий открытый балкон, увитый зеленью и заставленный горшками с цветами.
– Я с тобой! – тут же сказала дочь. – Если там нет второй кровати, отниму у Яши матрасик.
– Тогда я занимаю комнату слева, – проворчала Наташка. – Или… справа. Сразу предупреждаю, что вниз не пойду. Да оставьте вы двери открытыми, сейчас еще окна откроем – пусть все выветривается…
Я неожиданно занервничала и вернула закрываемую сыном дверь в гостеприимное положение.
– Хочу напомнить, что мы попали в этот дом по чистой случайности. Ни одна вещь в нем нам не принадлежит.
– Дом-музей, – подсказала Алена. – А Яша будет в нем сторожем. Кажется, отличительной чертой всех сторожей является способность к беспробудному пьянству. Будем считать, что тестирование он прошел.
Беглая ревизия дома показала: мы будем вынуждены охранять много квадратных метров.
Все помещения оказались радостными и светлыми, насквозь пропитанными солнцем и морем. Огромный холл смотрел на окружающий мир большими арочными окнами, правда, этот мир ограничивался только дорогой и участком. Увидев фортепьяно, мы с Натальей растерянно переглянулись. Остальное пространство занимали два угловых дивана и два кресла, лестницу украшали резные перила. Направо от входа располагались подсобные помещения. В одном из них, игравшем роль кладовой, имелась дверь в гараж, где стояла простая русская «десятка». В просторной столовой были такие же, как и в холле, арочные окна, и дверь, ведущая на открытую веранду. В самом торце пристроилась кухня. Метров пятнадцать, а то и больше. Основную часть дня она удачно находилась в тени. В большие окна заглядывали ветки сирени и жасмина. Меня откровенно удивило обилие современной бытовой техники. Если Серафима Игнатьевна жила здесь одна, зачем все это? Впрочем, я судила по себе. Если мне выпадало остаться дома одной, я вообще не подходила к кухонной плите, давая и себе, и ей время расслабиться и отдохнуть. В голову бы не пришло что-то взбивать, жарить, парить, варить… Впрочем, каждый любит себя по-своему.
По левую сторону коридора разместились четыре небольшие, почти одинаковые по площади комнаты и две душевых, совмещенные с санузлом. Одна жилая комната была абсолютно пустой, а три другие, очевидно, играли роль гостевых. Стандартный набор мебели – как в гостинице. Это навело на мысль, что обилие бытовой техники оправдано.
Верхний этаж был по-настоящему жилым. Меня, разумеется, чуть не угораздило вселиться в комнату Серафимы Игнатьевны. Едва переступив порог, я сразу это поняла по легкому беспорядку. Наспех застеленная кровать, брошенный на спинку кресла халат с беспомощно валяющимся на полу пояском. И более сильный, чем в других помещениях сладковатый аромат роз. Платяной шкаф был неплотно прикрыт – прищемилось пальто из тонкой замши. Создавалось впечатление, что хозяйка второпях выскочила из комнаты и вот-вот вернется…
Я не могу сказать, что испугалась. Страха совсем не было, а вот смятения хватало. Поэтому и шагнула назад, прямо на услужливо подставленную дочерью ногу. Аленка пискнула и пошатнулась, ее мгновенно подхватила Наташка. И если мою дочь она крепко держала в руках, то себя – не совсем. Обругала меня не очень понятным мне словом «растопша». Я ее простила. Пожалуй, сама не знает, что говорит.
Лешик со Славкой остались внизу и заинтересованно разглядывали три большие картины над лестницей, рассуждали – сопрут их или не сопрут. Не являясь большим знатоком живописи, я все же была уверена, что у Серафимы Игнатьевны не может быть подделок. Но вынести картину из дома достаточно трудоемкий процесс, мы бы не один раз успели заметить Якову: «Нам сверху видно все, ты так и знай!»
Сомнений в том, что Яша не заблудился, а прибыл точно по адресу, у меня не было.
Разместились мы в левом крыле. Я и Аленка – в небольшой комнате с видом на море. Наталья выбрала противоположную сторону – комнату с видом на дорогу. Ей так было спокойнее. Проявилась еще одна фобия – боязнь сновидений на тему свободного плавания без спасательного круга. Ребята заняли самую большую в этой стороне торцевую комнату. В ней была дверь, ведущая в башню. Двери всех трех комнат левого крыла оказались запертыми, чему мы несказанно обрадовались. Решили их не открывать – экскурсия по дому надоела. Мы с Наташкой уже успели сделать вывод – дворец и обстановка в нем подходят под описание гороскопа.
7
Яша продрал глаза к шести часам вечера. Мы уже успели не только разместиться, но и отобедать, а ребята – даже искупаться в море. Мы позволили себе только окунуться в бассейне: не могли предсказать, как поведет себя питекантроп, проснувшись. А проснувшись, он снова нас не узнал. Списали на то, что не видел раньше в купальниках и с мокрыми волосами. На наш «Добрый вечер!» Яша уронил драные котом штаны к ногам и завел старую песню:
– Извините, мы с вами знакомы?
– Поезд «Москва – Адлер», украденная курица, бессонная ночь на вокзале ради сохранения вашей поклажи, автобус на Виноградное, кошачий десант. Все! – коротко пояснила Наташка и тут же спохватилась: – Нет, еще приходим к себе домой, а в беседке ваше тело спит.
– Простите, я не понял…
Яша поднял с земли брюки и прикрыл ими свои плечи.
– Вы сказали «к себе домой»?
– Пойдемте-ка во дворец, – повязывая полотенце вокруг талии, предложила я, – там и разберемся.
Мало сказать, что Яша был ошеломлен, услышав наш пересказ завещания. Его лицо молчаливо вопрошало: «В своем ли я уме, не сон ли это? Как меня вообще угораздило сюда забраться? А главное, что теперь делать? И если покину это место, то куда потом деваться?»
Переглянувшись, мы с Наташкой решили для начала дать ему немного прийти в себя, накормить, напоить… Впрочем, он легко напивался сам. Но не суть важно. Спрашивать, кто он, собственно говоря, такой, надлежало только после обеда.
На наше предложение откушать, чем холодильник послал, Яша отреагировал довольно странно:
– Благодарю вас, я сейчас…
И вышел. Не было его примерно полчаса. А когда он появился, мы с Наташкой хором поздоровались, не признав в умытом и тщательно причесанном мужчине в легких полотняных брюках и фирменной белой футболке Яшу. Помимо всего прочего, он так благоухал мужской туалетной водой, что напрочь заглушил все аппетитные запахи, витающие на кухне. А готовить было что.
Холодильник Серафимы был забит до отказа. Мы решили, что стоимость не принадлежащих нам припасов компенсируется издержками на поездку, ведь она была вынужденной. Наталья практично рассудила, не пропадать же продуктам, если их наличие предопределено гороскопом. Да и отказ от гостеприимства, пусть даже и пустующего дома, Серафиме не понравился бы. В крайнем случае, можно восполнить запас при отъезде. Если найдется кому…
