– Какая гадость! – морщясь, молвил Маэстро и с благодарностью принял от меня дольку лимона в сахаре.
– Да уж, это тебе не соната для скрипки соло. Зачем напиваешься? И где ты был весь сегодняшний день?
– Ш-ш-ш-ш… – заговорщически прошипел Яша. Резко вздернул голову, тряхнув свалявшимися лохмами. – Мы – десять негритят! Поняла? Откидываем лапти по одному. – Он всхлипнул, прижал к себе скрипку и объявил: – Бетховен! Людвиг Ван…
– И кто входит в этот состав избранных? – мгновенно вернула я его к прежней теме. – Я про негритят, Яша. Не про Бетховена.
– Мы! Ты думала меня обмануть?
Он, хитренько улыбнувшись, погрозил мне пальцем.
– Не хотелось отсюда сматываться, вот и наплели про изменение завещания в свою пользу. Где она? Копия завещания, а? Ведь так и не показали! Яков Александрович Сахновский – не дурак. – Он горделиво выпятил грудь. – И тетка моя покойная, хоть и дура, но… не дура! С какой стати ей отдавать нажитое нечестным трудом свекра имущество совершенно посторонним людям, а?..
Я молча пожала плечами.
– То-то! – изрек Яша, ткнув перстом в потолок. – Но на Якова Александровича Сахновского можно положиться. Про вашу выдумку – никому! Могила!
Карие глазки Маэстро торжествующе блестели. На секунду мне даже показалось, что в них плещется коньяк.
– Яша, я тебе очень благодарна, но все-таки, где негритята?
– Негритята? – Маэстро нагнулся и заглянул под стол: – Нету! А что, они тоже приехали на поминки?
– Яша, ты говорил про десять негритят…
– Ах, десять! Да-а-а-а… Я – один негритят! – Продолжая обнимать скрипку, он загнул на руке большой палец. – Родители, бабка с Ванькой – уже пять штук. Янка – шесть, покойные Леонид и Анита – восемь. Еще Даринка и Гала – все в сборе! Кроме покойников. И судья – среди живых!
Мне показалось, что Яша на глазах трезвеет. Продолжал он вполне осмысленно:
– Серафиму убили! Поняла? Мать говорила, что их с отцом, Аниту и Леонида вызывали к следователю. В крови у тетки обнаружена убойная доза сердечного гликозида. Знаешь, что это такое?
Я понятия не имела о сердечных гликозидах, но с готовностью сообщила, что с таким термином знакома.
– Серафима рано утром умерла, через пару часов ее в морг отправили, а все продукты, что были в тумбочке, – на помойку. Но вроде нашли бутылочку с ее отпечатками пальцев. Из-под какого-то пойла… Напитка, словом. Она любила лечиться травками. Травушка-муравушка зелененькая! – заблажил он во весь голос, то тут же притих и приложил палец к губам, призывая меня к молчанию. Затем тревожно посмотрел на дверь, я тоже невольно оглянулась. Мне показалось, что она слегка приоткрылась.
Тихо, на цыпочках, я подошла к двери, рывком потянула ее на себя – в коридоре было пусто.
– Сквозняк! – объявила Яше.
За время моего отсутствия он успел глотнуть «Каберне» и встретил меня с перекошенной физиономией.
– Хорошее вино, – еле выдавил из себя. – Я сегодня полдня в кладовке просидел в качестве свободного слушателя и понял, кто «судья»!
– Кто? – невольно ощутив дрожь в коленках, громким шепотом спросила я. Во рту неожиданно пересохло.
Выхватив из рук Маэстро вино, я сделала большой глоток и перекосилась еще больше, чем он.
– Янка – стерва! – убежденно заявил Яша. Неловко забирая у меня бутылку, он плесканул вином мне на футболку. – Как думаешь, отчего умерла Анита?
Следующим глотком из горлышка бутылки Яша дал мне время на размышление.
– Не знаю, – честно призналась я в конце концов.
– Завтра узнаешь, – уверенно изрек Маэстро. – От передозы снотворного. Я слышал, как вы уходили на море, а Янка скандалила с бабкой по поводу отсутствия своей пиалы с зеленым чаем. Так вот, пустую пиалу с остатками чая и заварки я обнаружил на столике в комнате Аниты. К приезду следователя она оттуда исчезла.
Последнее слово Яша буквально пропел женским сопрано, сделав смычком витиеватый жест вверх.
– Но Анита успела ее вылакать и понеслась переселяться к Наталье. Помнишь, как в самый первый вечер вы нахлебались такого же чайку? Я-то предпочел кефир. Вы и подумали, что я так пошутил. Только у вас доза была маленькая. Вы не являетесь участниками увлекательной домашней игры «Кто хочет стать миллионером?».
– Надо было пересмотреть все кухонные шкафы, не ограничиваясь одним! – ахнула я. – И Наташка забыла…
– Зато у меня память хорошая! – с гордостью произнес Яша. – Кухонный санитар! Вначале нас всех хотели немножко усыпить, чтобы втихаря пошуршать в кабинете Серафимы! Теперь ни одной пачки зеленого чая с жасмином не найдете.
Я так и осталась стоять с открытым для вопроса ртом. Чтобы не выглядеть совсем тупой перед пьяным, но хорошо соображающим Яшей, сделала вид, что мучаюсь жаждой, и схватила со стола первую попавшуюся бутылку. Кто ж знал, что там водка… На секунду перехватило дыхание. Выплевывать эту мерзость было некуда. Пришлось давиться ею самой.
– На, занюхни! – Яша сочувственно протянул кусочек хлеба. – Мне тоже не нравится выпивка, а уж водка – тем более.
Вдохнув аппетитный хлебный запах, я в полной мере оценила эту заботу. Неожиданно разгорелся аппетит. Пробежавшись с тарелкой по остаткам поминального шведского стола, я подвинула стул ближе к Яше и предложила закусить вместе со мной. Он сморщился еще больше, чем от «Каберне», и отказался.
– Почему ты решил, что Аниту напоила снотворным Янка? – сделав вынужденную паузу, чтобы опустошить тарелку, спросила я.
Яша хмыкнул:
– Да вы торчали у себя и ничего не видели. Анита, вернувшись с прогулки, вообще не спускалась вниз. У нее болела голова. Поднимаясь к себе, она попросила «заботливую девочку» принести крепко заваренного чайку. Янка, не обнаружив Галы на кухне, кляла их обеих. Но чай заварила и велела Гале, вернувшейся с поломоечного фронта, отнести его Аните. Когда настоится. Гала и отнесла. А сама Янка уселась в столовой смотреть какой-то диск. Позднее, когда отец притащил с пляжа мою бабку, у них начались разборки с Янкой по поводу чая, который якобы выхлебала бабуся.
– Да, но Гала может подтвердить, что не она готовила этот чай!
– Янка ее заткнет. Кто это видел? Кто слышал, что она носила пиалу Аните? Кроме меня. А меня здесь вроде как и не было! А то, что Янка на весь дом специально орала, якобы искала свою пропавшую пиалу чая, вы точно слышали. На вас и было рассчитано. Она подставила Галу, и та будет молчать. Зачем ей терять хлебное место, если Янка действительно наследница? Честно говоря, надоели они мне все хуже горькой редьки! Если бы не один мой дурацкий поступок!.. Серафима на меня обиделась. Заявляется во сне с претензиями, – перешел Яша на таинственный шепот. – А недавно Анита навещала, понимаешь?! Я тут спокойно себе на тарелочке сплю, а она перед глазами мельтешит, мельтешит… Танцует, словом.
