– Кто вы?
Тон вопроса был не слишком вежливым, тем не менее сам вопрос показался мне вполне справедливым. Вот только ответ вызвал у меня затруднение. Чуть ранее я уже представилась квалифицированной медсестрой. Не терять же Наташке из-за меня квалификацию! Пришлось вновь повторить краткую характеристику с места работы подруги.
Баритону этого показалось мало. Он потребовал сообщить имя и фамилию «квалифицированной медсестры». Я решила, что с него хватит и фамилии. Что за манера – навязываться со знакомством по телефону? Тем более что Наташка замужем.
Позднее, анализируя свое поведение, я начала сомневаться в том, что лобовое стекло машины выбито не мной. Куда только делась моя хваленая интуиция?
А собеседнику не терпелось выяснить и целый ряд других, как мне показалось, не имеющих отношения к делу, вопросов. Например, откуда я взялась?
На меня вдруг навалилась усталость. Пришлось в резкой форме напомнить ему, что в машине и на машине двое Сергеев. На выбор! Мне недосуг разбираться с их именами, тем более что разговорчивостью они не отличаются. Ребятам срочно необходима скорая медицинская помощь. В моем личном присутствии они уже не нуждаются. Одна из заповедей медиков – «не навреди!». Я со своей квалификацией, кажется, зашкалила за барьеры этой заповеди. Нет необходимого медицинского оборудования и инструментов. И вообще – меня ждут на рабочем месте иностранные коллеги по вопросу поставки мороженого товара.
На этих словах собеседник как-то странно всхрапнул, но мне некогда было продолжать прения. Нижние конечности распластанного на капоте паренька стали предпринимать попытки собраться воедино. В голове сразу прояснилось, и я поняла, что надо как можно быстрей уносить отсюда свои нижние конечности.
Я оборвала разговор и подкинула мобильник водителю. Забрав с заднего сиденья свою сумочку и многострадальный зонт, вежливо попрощалась, пожелав ребятам доброго здоровья, и торопливо направилась к дороге.
Ни встречных, ни попутных машин не было. Не было и никаких предположений о том, где нахожусь. Шагая в бодром темпе по обочине, я приводила себе в пример мою бывшую попутчицу. Следовало рвануть за ней раньше. Глядишь, уже и к Москве бы подбегала.
Потом пришло в голову, что шлепать в одиночестве на пустынной дороге – не лучший вариант. А уж встречные машины мне и совсем ни к чему. Даже в обличье «скорой». Попутные, с помятой бээмвэшной «мордой», – тем более.
Я торопливо сошла с дороги, углубилась в придорожную полосу лесопосадок и двинулась вперед, немного завидуя лапотному прошлому Руси. Ковылять по краю лесополосы в туфлях, пусть даже и удобных, но относительно дорогих итальянских, да на тонких каблуках – тихий ужас. Во-первых, жалко, во-вторых, очень затруднительно.
Примерно через километр чувство жалости к туфлям рассосалось. Затруднительность осталась. Босиком идти оказалось еще хуже, пришлось вернуться к исходному – обутому – положению.
Еще через какой-то промежуток пути исчезло и чувство затруднительности. Редкие деревья и кусты не могли скрыть, как по дороге в сторону покинутого мной места вынужденной парковки «БМВ» на бешеной скорости пронеслись три машины. Это произвело на меня неизгладимое впечатление и заставило моментально сконцентрироваться на возможных последствиях. Пришлось выкинуть мысли о временном неудобстве, взять нижние конечности в верхние, или, проще говоря, «ноги в руки», и понестись со скоростью, опережавшей график движения электропоездов на перегоне от станции Домодедово до нашей – дачной. Каждое лето там велся комплекс каких-то ремонтных работ. Попутно успела подумать, что конца этим работам в ближайшие сто лет, наверное, не будет.
В сумочке требовательно зазвонил мобильник. Не сбавляя темпа движения и не отвлекаясь на такие мелочи, как ямы и канавы, благодаря ливню превратившиеся в нешуточные водоемы, я вытащила аппарат и, бороздя просторы очередной макси-лужи, попыталась объяснить уважаемому шефу причины своей задержки.
Они его не устроили. Более того, он обозвал их «бредом сивой кобылы».
За «кобылу» я обиделась. Тем более что сивый – не мой цвет. Всю жизнь была шатенкой.
Это меня отвлекло. Невольно стала обращать внимание на дорогу, которую выбирала. Именно поэтому и споткнулась на ровном месте…
Сидя на коленках почти по пояс в глиняной болтушке с мобильником у правого уха, любимой сумочкой и зонтом под мышкой левой руки, я была необыкновенно хороша. Во всяком случае, так думалось. Иначе с чего же вылезший из-за кустов экстравагантный мужик уставился на меня с диким восторгом. Его руки крепко держали руль допотопного мотороллера.
– Забуксовала! – уверенно заявил он.
– Да нет. Просто жарко, – буркнула я, убирая мобильник в сумку. – Сейчас вот немного передохну и двинусь дальше. А кстати, есть поблизости что-нибудь сродни Ниагарскому водопаду? Мне бы умыться по пояс. Начиная с кончиков пальцев…
– Сделаем! – От мужичка, с неделю не брившегося, несло «Парламентом» (имеется в виду дезодорант) и уверенностью в успешном решении поставленной задачи. – Сама выплывешь или помочь?
– Сама, – довольная возможностью привести себя в относительный порядок, ответила я и предприняла попытку встать…
Не тут-то было! Для того чтобы подняться, следовало прибегнуть к помощи рук. Но вываляться по уши в грязи вместе с вещами в мои планы не входило. Я осторожно поползла на коленках к краю лужи, оставляя за собой на воде след сродни бурунам от глиссера. У мужичка от восхищения глаза буквально вывалились из орбит.
На подходе к месту причала меня осенила умная мысль, в результате чего я категорично заявила, что по дороге не поеду. Мужичок хохотнул, взъерошил на голове густую шевелюру слегка вьющихся темных волос и клятвенно заверил, что находится в своем уме. Дорога местного назначения ведет в поселок Ярцево. А там новые русские в массовом порядке «на корню» старые развалюхи скупают и строят для себя коттеджи. Вот и шастают на иномарках туда-сюда обратно. Сам он – любитель быстрой езды. При таком раскладе ошметки грязи наверняка полетят от меня в разные стороны. Не хуже пуль из автоматной очереди. А если в это время будет нестись кто-нибудь из местных толстосумов? Мне-то ничего – просто вытрясут из меня остатки грязи. В крайнем случае вместе с душой. А у него «лошадь Пржевальского» по обочине размажут – он любовно погладил руль своего мотороллера. Поэтому придется ехать окольными тропами.
Я успокоилась и уверенно поползла дальше. У края лужи оказалась хорошо замаскированная яма. Прямо омут какой-то! В нее и ухнула, как танк. Сумочка с зонтом предусмотрительно вылетели на берег, а я уткнулась локтями в грязь, для устойчивости воспользовавшись еще и собственным лбом.
Мужичок, не спрашивая моего позволения, цепко ухватил меня за воротник бежевой кружевной кофточки и разом его оторвал – наполовину.
Опомниться он мне не дал. Наверное, боялся истерики. Тут же уцепился другой рукой за воротник пиджака, лишив меня возможности не только говорить, но и дышать, и мощным рывком вытянул мое бренное тело на сушу.
