– Парень оказался слабым, – вмешался Листратов. – Там такая запутанная любовная история… Словом, много лет назад Майя Новицкая, поссорившись со своим женихом Альбертасом, отбывшим на учебу за границу, скоропостижно вылетела замуж за человека, которого, как оказалось после регистрации брака, терпеть не могла. Тем не менее назло любимому прожила с ним несколько лет. Вернувшись на родину, Альбертас Варнас, как вы догадываетесь, тоже назло любимой женился. Впоследствии оба созрели для того, чтобы критически оценить собственное поведение. В результате пришли к выводу, что друг без друга жить не смогут. Пережив разводы вместе с их последствиями, подали заявку о регистрации своего брака. До дня бракосочетания оставалось две недели, когда произошла трагедия на дороге… Альбертас так и не смог смириться с положением вновь обманутого и брошенного жениха. Тем более что его первая жена категорически отказалась принять его назад, в лоно семьи. Не захотели с ним общаться и дети, которых у него было двое. Как это часто бывает с нашим слабовольным братом, Альбертас решил утопить горе в вине. Ну и утопил. Только нечаянно вместе с собой. В начале апреля полез по пьянке купаться и утонул. По нашей просьбе литовские коллеги допросили мать Альбертаса. Она помнит, как к ним приходила красивая, стройная, темноволосая женщина и спрашивала его. Представилась дальней родственницей Новицких. Дома были она и старший сын, Миколас… Сначала разговора не получалось, но, когда женщина, назвавшаяся Дианой, извинилась и сказала правду о поводе, по которому приехала, – Майя разбила ее семью, с ней поделились своим горем. Пошли в ход и старые фотографии Альбертаса с Майей. Мать Альбертаса разволновалась, почувствовала себя плохо и вынуждена была уйти, чтобы прилечь. Дальнейший разговор Диана вела с Миколасом. Через два дня она уехала в Москву. А еще через пару недель туда же уехал Миколас. Благо работал по свободному графику – членом преступной группировки.
– Что-то подобное я себе и представляла, – милостиво кивнула я Листратову. – Эта пара быстро пришла к соглашению: старший брат Альбертаса выводит на чистую воду самозванку и Владимира – Миколас, несмотря на несогласие с его выводами Дианы, был твердо убежден, что Суворов знал правду и позарился на наследство Майи. Задачей Миколаса было не только восстановить справедливость, но и вынести виновным собственный приговор, приведя его в исполнение. Трудно сказать, посвятил ли он Диану в то, что приговор этот должен быть смертным. Я не верю, что она желала лишить свою дочь любимого отца, к тому же обеспечивающего Вике достойное будущее. Ей было достаточно изжить из дома наглую девку, считавшуюся его женой, да еще претендующую на роль матери Вики, и, воспользовавшись сумятицей, забрать дочь к себе. Ответственности за прошлое она уже не боялась. Ее вину, если, конечно, она виновата, подтвердить некому. А Вика поверит в ее собственную версию случившегося: мама никого не пыталась отравить – бабушка сама перепутала лекарства, а дедушку Диана пыталась просто успокоить на время с помощью снотворного. Кредиторы наверняка угрожали ей по-крупному. Возможно, и жизнью дочери. Владимир потом со всеми рассчитался, правда? – обратилась я к Суворову, и он согласно кивнул. Лицо было странно застывшим. – С лестницы дедушка тоже упал сам, что при виде «покойницы» вполне допустимо… Диана весьма оригинальным способом знакомится с коллегой Владимира – Михаилом. Аккуратненько бросается под его машину – так же, как недавно бросилась под нашу. Помнишь Дима?
Дима, нахмурив брови, серьезно посмотрел на меня и кивнул. Надо сказать, очень нехотя.
Вполне понятно. Достаточно вспомнить наш испуг и то, как Димка сломя голову носился с гражданкой Мошкиной у себя в больнице. Трудно сказать, о ком или о чем он сейчас сожалел больше – о себе, одураченном, или о потерянном времени…
– Короче, мы с мужем можем представить себе состояние Михаила, – продолжила я. – Это случилось в тот день, когда он возвращался обратно из аэропорта, куда отвозил Владимира, улетавшего в командировку. Мне только не ясно, зачем она заявилась к ним в офис. Наверное, нужно было что-то уточнить. Рыжий парик потом наверняка сменила, поскольку Михаил о рыжей посетительнице, интересовавшейся им, ничего не знал. На выходе из офиса Диана столкнулась с Марком. Думаю, сначала она испугалась, а потом сообразила, что не в его интересах сообщать кому-либо об этой встрече и успокоилась. Михаил, отлепив Мошкину-Суворову от капота своей машины, успел ее разглядеть и потерял дар речи… Нет. Не верно. Этим даром он был изначально обделен. Словом, Дианка очаровала его до такой степени, что в тот день он не вернулся на работу. Они стали встречаться, что оставалось тайной для коллектива и даже для Суворова. Возможно, это была просьба «застенчивой» Дианы.
– Извини, но ты не права, – поправил меня Суворов, вылезая из кресла и тени, отбрасываемой на него Марком. – Мишка был моим другом. И я знал, что в его жизни появилась женщина. По натуре он действительно не коммуникабельный, и шутить на эту тему я никогда бы не стал. Меня просто удивляло, что он никогда не приезжал с ней к нам. Решил, что Мишка не принял окончательного решения о серьезности своих намерений по отношению к этой женщине.
– Хорошо. Ответь уж заодно – ты принял Миколаса Варнаса в штат охраны по рекомендации Михаила?
– Да. Даже не стал его проверять.
– Ну что ж, Диана прямо шла намеченным путем. К тому времени вы поссорились с Марком… Ну, не будем ворошить этот момент. Виктория улетела в Англию, через некоторое время вы с Майкой собирались ее навестить, но помешали дела… Диана Павловна была очень расстроена – Миколас медлил, ее личный план в отношении дочери сорвался. Она уже собиралась лететь вслед за дочерью, не исключено, что на деньги Михаила, но следовало проверить, действительно ли Вика в частной школе? Вдруг Владимир пристроил ее еще куда-нибудь? Пытаясь выяснить это обстоятельство, она напрямую звонит директрисе частной школы…
– Так вот для чего Михаилу потребовался ее телефон! – заорал Суворов и забегал по комнате, спотыкаясь о ноги тех, кто их вытянул, слишком вольготно рассевшись. – Как она научила его врать, а?! Номер-то просил якобы для хороших знакомых, желающих выяснить условия обучения!
Димка перехватил Суворова на развороте и направил назад в кресло.
– С чего это ты решил, что Михаил врал? – возмутилась я. – Скорее всего, Диана именно так и мотивировала свою просьбу выяснить этот английский номер – знакомые попросили. Я приблизительно знаю, что насторожило директрису, и после звонка Дианы она забила тревогу и позвонила Владимиру…
– Звонок Дианы последовал через пару минут после звонка Майи. Обе, естественно, представились мамами Вики… – буркнул с кресла Суворов.
– Ну, Петр Василич так и объяснил, – порадовалась я. – Диана стала готовиться к отъезду, но опять ее планы потерпели крах… Миколас появляется в доме Владимира Сергеича и намеренно демонстрирует себя лже-Майе. Та к своему ужасу узнает в нем старшего брата жениха погибшей при аварии настоящей Майи. Иначе чем объяснить ее дикую нервозность все последние дни? Он наверняка ее просто терроризировал своим вызывающим поведением и угрозами. Так вот, ее состояние в последние дни перед гибелью, а также подробный рассказ Вики и Марка о поведении самозванки, ее памяти, подтолкнуло меня к выводу, что эта молодая женщина была хорошо знакома с семьей Новицких, не раз бывала у них в доме и отправилась с ними в Москву непосредственно из Каунаса… Слава, вытащи из моей сумочки фотографию… К сожалению, не знаю ее имени. Отдай фотографию Виктору Василичу. Только ты, Виктор, ее не потеряй. Она единственная. Я обещала Вике вернуть. – Передавая фотографию, взглянула на ту, которая считалась Майей. Милое, не лишенное приятности лицо. Длинные светлые волосы и мягкая улыбка. Как странно… Две женщины, две жены Суворова жили одинаково чужой жизнью… – Лже-Майя заметалась, как мышка, пытающаяся удрать от когтей жестокого котяры. Наверняка Миколас ее здорово припугнул. Возможно, и тем, что ей не стоит его бояться. Суворов, когда узнает правду, сам с ней разделается, но так, чтобы не пропали незаконно присвоенные наследственные денежки. И она, понимая, что с ее счастливой, но чужой биографией покончено, идет на крайность – решает улететь в Лондон, снять «свои» деньги и бесследно затеряться на просторах какой-нибудь родины. А довольный Миколас в порыве злого удовлетворения сообщает Диане, что самозванка утром до аэропорта не доедет. Уж очень ненадежная у нее машина. Диана пугается. Ее совершенно не устраивает такой расклад. Эта женщина все-таки была добра к ее дочери. Я просто уверена, что она вечером позвонила сопернице и предупредила, чтобы та, если хочет остаться в живых, летела к намеченной цели или еще куда подальше, но ни в коем случае не отправлялась в аэропорт на своей машине и, может быть, посоветовала вообще вывести ее из строя. Мало ли кому взбредет в голову ей воспользоваться. Достаточно, например, подсыпать сахарного песочку в бензобак… Это я «от фонаря» утверждаю, – уверила я присутствующих. – Но машина-то жены утром у Владимира действительно не завелась! И Петр Василич впоследствии обнаружил в бензобаке сахарный песок… Милая самозванка решила, что охранник открыл Суворову правду, и тот, во избежание большого скандала, решил тихо похоронить эту правду вместе с ней самой в автомобильной катастрофе. Именно потому лже-Майя укатила в свой последний путь на машине мужа… На что Миколас, успевший раскусить Диану, и рассчитывал. Очевидно, Диана все-таки поделилась с ним своей феноменальной способностью сеять смерть среди близких людей и выдвинула требование исключить смертельный исход для кого бы то ни было. – Листратов хмыкнул, и я повысила голос: – Никому не навязываю свое мнение!.. После отъезда Майи в аэропорт убийца хладнокровно известил Диану, что теперь очередь за Суворовым… Володя, твой Михаил был в нормальном расположении духа в последнее для него утро? Ничего необычного в его поведении не заметил?
