Душеприказчик не учел одного. Маноло очень хотела помочь ему в поисках, поэтому позвонила в Овьедо Тамаре, попросила оказать Альбрехту посильное содействие. Главным образом, материальное. Сказала, что приехала бы сама, но ложится на операцию…
О состоявшемся разговоре Альбрехт не знал. Маноло, ничего не объясняя и ничего не желая слушать, потребовала у него вернуть ей деньги. Он привез их уже в больницу, намереваясь выяснить причину. Разговаривать с ним Маноло категорически отказалась. В пятницу, накануне ее смерти, Альбрехт, позвонив в ординаторскую, уговорил врача в порядке исключения подозвать больную Осипову к телефону. Звонок был якобы из Испании. Светлану Владимировну отыскали мигом. Но, услышав голос Альбрехта, она, не слушая его, потребовала раньше следующей недели ее не беспокоить. А лучше вообще не беспокоить, операция переносится. Женщина не знала, что Альбрехт звонил ей уже из аэропорта Шереметьево. Бето, которому он тут же передал трубку, крикнул «Мама!» в пустоту. Маноло извинилась перед врачами за беспокойство и попросила больше ее к телефону не подзывать.
– Что вы сказали Маноло, Тамара Владимировна?!
Мне показалось, что Наташка привстала с места с одной целью: придушить сеньору, чтобы не мучилась на диване от еле слышных рыданий и стонов. Рыдания сотрясали больные ребра. С силой нажав подруге на плечо, я заставила ее сесть на место. Не страшно, что кособоко, есть же такое лестное определение «косая сажень в плечах».
– Я-а-а… не знала! – в отчаянии пролепетала Тамара. – Она сказала, что тяжело больна, но по-прежнему надеется увидеть Бето перед смертью, что дала значительную сумму Альбрехту, что… Я испугалась! Попросила не верить этому проходимцу, он просто пользуется ее деньгами, Бето умер, и мне это достоверно известно… Я немедленно приеду и все ей объясню… вместе с Владимиром. Я же не зна-ала!!! Думала, он и вправду давно у-у-мер! Этот мерзавец скрыл от меня, что нашел Бето живы-ы-ым!
Рыдания стали оглушительными. А тут еще всеобщий гвалт, порожденный желанием каждого немедленно призвать всех к тишине и спокойствию.
Хуже всех было моей свекрови. У нее резко подскочило давление, ноги этого не выдержали, она слабо ойкнула и присела. Никто не заметил, когда она подошла и с какого именно момента слышала откровения Альбрехта. Стояла себе тихонечко на кухне, не решаясь переступить порог, и слушала драматическую историю, сродни какой-нибудь шестисотой серии мексиканского телесериала.
Наташка с поразительной скоростью пробралась через образованный мною затор и, подскочив к бабуле, организовала новый – свой собственный. Вышибать ее из дверного проема было сложнее, чем меня. Я, по крайней мере, поддаюсь на уговоры. Едва красавец Альбрехт успел предложить мне помощь, чтобы подняться с пола, как я уже вскочила самостоятельно. Потому как Димка рекомендовал. По его же рекомендации Ромик пытался напоить Тамару Владимировну водой. После второго, успешно пролитого на нее стакана, сеньора де Суарес прекратила рыдания и крепко сцепила зубы. Пришла в себя или просто побоялась затонуть на диване. Стало значительно тише.
– Вот до чего доводят мыльные оперы! – проворчал Димка, демонстрируя матери показания электронного измерителя артериального давления. – Ты, Мария Ивановна, с головой ныряешь в чужие трагедии на правах законного члена семьи. Будем лечить!
– Неправда, Дима. Мыльные оперы, наоборот, меня закалили, – слабым голосом возразила бабуля. – Ко всему привыкаешь. Я там такого насмотрелась! Каждый день новая трагедия. Инъекцию пусть мне Наташа сделает, у тебя вид, как у главного злодея последнего сериала. Я просто сверх меры порадовалась за вашу Маноло. Все-таки она встретилась с сыном! При случае передайте им от меня привет и наилучшие пожелания.
– Встретилась, встретилась. Только вот на этом мы временно с тобой и расстанемся! – Димка был ласков, но категоричен. – Конечно, Маноло с ним встретилась, после чего жила долго и счастливо. Продолжение тебе Ирина потом расскажет. Наталья, помоги нашей маме проследовать на экзекуцию в ее комнату. Похоже, моя жена тоже не в лучшей форме. Иришка, займись делом. Надо промокнуть Тамару Владимировну, потом переодеть. Желательно промокнуть и диван или хотя бы постелить какую-нибудь клееночку. Эх, Ромка, санитара из тебя точно не получится. Господин Аль! Не стоит беспокоиться, из вас уже давно получилось, все что надо. Я сам помогу жене, а вы пока отдохните. Займите свое место рядом с Романом.
Я сразу поняла, что Дмитрий Николаевич не хочет оставлять меня в обществе душеприказчика ни на минуту, даже при свидетелях. Спрашивается: если я вся такая из себя никчемная, как он временами утверждает, зачем столь настойчиво оберегать меня от чужого мужского внимания? Сбагрил бы на чужую шею, и ладно. Отвечается: потому что на самом деле мне цены нет.
Наталья обернулась быстро – боялась пропустить продолжение. Зря торопилась. Альбрехт, получивший короткую передышку, с новой силой возобновил препирательства с сеньорой де Суарес. Взбодрившись от холодной воды, она принялась предъявлять претензии душеприказчику за то, что он не только утаил факт выздоровления Альберто, но и не сообщил ей о времени прощания с Маноло.
– Я звонил вам в Овьедо! Кстати, по просьбе самой Маноло, – запальчиво возразил господин Ковач. – Никто не подошел к телефону. Она передала мне эту просьбу в пятницу через своего сына, я оставил вам сообщение на автоответчике. Приедете, детально ознакомитесь. Маноло просила вас не утруждать себя присутствием на ее похоронах. Разумеется, она намеревалась жить, но такова была ее воля. Дословно: «Я не хочу видеть Тамару ни при жизни, ни у своего гроба».
– Да ладно вам, Тамара Владимировна! – приняла я сторону душеприказчика. – Зачем вам автоответчик? Ведь эти же самые слова вы услышали от Маноло лично, когда заявились к ней в клинику в четверг. Только тогда Маноло еще не знала, что Бето действительно жив, а господин Альбрехт выглядел в ее глазах корыстным чудовищем. Кстати, вашу передачу она отдала другим больным.
Я пытливо уставилась на женщину. Кто знает, может, очередной раз ошиблась в предположениях, как, например, с Альбрехтом.
– Передачу? Какую передачу? – прогудела Тамара неожиданно низким голосом. – Да не было у меня с собой никакой передачи. Я ведь даже не знала, что ей можно… Сначала решила улететь назад, но потом надумала подождать до вторника. Вдруг после операции Маноло что-нибудь понадобится? Какие-нибудь редкие лекарства. Я не могла уехать вот так… без прощения…
– И чем вы эти дни занимались? – Я не сводила с сеньоры глаз.
– Чем? Как-то пыталась себя занять. Побывала в знакомых местах, навестила могилку мамы и брата. Хотела повидать давнишних знакомых, но они, как выяснилось, были на даче, где именно, я не знала. А во вторник, во второй половине дня, позвонила в клинику – узнать о результатах операции, и мне сообщили ужасную вещь…
Тамара Владимировна судорожно вздохнула и точно также выдохнула. Лицо исказила гримаса боли. То ли физической, то ли душевной…
– Я сразу позвонила во Францию Володе и потребовала немедленно приехать. Он сказал, что едва ли успеет прилететь ко времени похорон, но прилетит непременно. Володя так долго меня успокаивал…
