Разрушительных последствий того, во что мой приступ храбрости вылился, я не могла предвидеть даже в своем страшном сне. Еще не совсем придя в себя от содеянного, с трудом пыталась понять, почему не своим голосом орет не объект моего прямого попадания по его ботинку, а дуэт — Дмитрий Николаевич и… я. Иже с ним. Только Димка сам по себе, а я на сленге ниндзя. Еще большее недоумение вызвала валяющаяся на паласе торцевая часть кровати. До этого муж постоянно жаловался, что она мешает ему вытянуть ноги, потому-то он, несчастный, и вынужден спать по диагонали, Спрашивается, чего же тогда так по ней убиваться?
— В-во к-как я ее!.. — начиная ощущать определенные болезненные проявления в нижней части правой конечности, не очень уверенно похвалила себя я.
— Ирина! Четыре утра! — простонал муж, но с явным уклоном к смеху. — Рановато для модернизации мебели. Хорошо хоть мои собственные ноги не попали в переделку, вовремя перевернулся и под себя поджал. Что тебе снилось, крейсер «Аврора»?
— Н-не помню… скорее всего прошлое, революционный аврал. Прямо какой-то стихийный выкидон. Наверное, от лекарства. Успокоительное успокоительному рознь, если одно из них поддельное. Дим, а кровать до утра не развалится?
— Ну, если на ней не спать… Не чинить же ее среди ночи. Я, пожалуй, пойду на диван. Разложим?
— Не хочется крушить все спальные места в доме. Вот доломаю койку… — Это я бормотала уже в полусне, тихо радуясь привычной окружающей обстановке.
А утром меня разбудил крепкий кофейный аромат. Еще пребывая в состоянии сонного оцепенения, я успела удивиться тому, что запахи тоже могут сниться. Открыв глаза, тут же закрыла их снова: не может быть — ни за что ни про что кофе в постель. Так не бывает.
— Так не бывает!!! — громко заявила я, ибо Димка вообще не пьет этот напиток, считая его вредоносным. И не поощряет моей горячей к нему привязанности.
— Бывает! В меня оно уже просто не лезет. Не пропадать же добру, — быстро развеяла мои романтические надежды Наташка. — Час жду, когда твоя светлость очухается. Судя по тому, что у вас здесь творится, Ефимов не зря на дачу слинял. Не отпирайся! Ты его этой доской всю ночь лупила. За дело или для профилактики?
Носком тапка подруга осторожно сдвинула отломанную перекладину и с уважением поцокала языком.
— Надо же! А я ведь Ефимову не поверила. Сколько в тебе трудовых резервов зря пропадает! Если бы своими глазами не видела место ночного залегания хирурга, подумала бы… Ну ладно, не буду про сокрушительную любовь. Вставать-то намерена? Одиннадцатый час. Хотели же переписку с Чернецом проанализировать…
— Так ты наверняка ее уже перечитала.
— Перечитала. И почувствовала себя полной дурой. Только одно дело — я, а другое — косой взгляд со стороны. То есть твой — с пристрастием.
Часть третья
Искусственный отбор соратников
1
Натальина переписка с Чернецом длилась больше года. Ничего необычного в ней не было. Даже с учетом усиленно демонстрируемого мной по просьбе подруги «косоглазия». Иногда переписка прерывалась — Чернец неожиданно исчезал и так же неожиданно объявлялся. Интересный момент: у Наташки даже сомнения не возникло в том, что она учит жить не только старого знакомого, но и ровесника. С другой стороны, прожитые годы внесли свои коррективы. За скупыми, но наполненными живым юмором строчками виделся человек не столь категоричный в суждениях, как в юности. Пытаясь угадать его профессию, Наталья титулировала его званием учителя истории. Тому был прямой резон — большое количество исторических ссылок, приводимых Чернецом в обоснование разных выводов. Наташке это не очень нравилось, поскольку она не верила в вечность постулатов. Считала, что от них попахивает маразмом, ибо «все течет, все изменяется». В разное время бывают разные взгляды на одно и то же событие. Это как домашние котлеты, которых навертела с излишком. День-два они в охотку, а на третий — уже анахронизм. Владимир Романович отболтался тем, что до уровня преподавателя истории не дорос. Более того, именно история развития человечества до сих пор учит его, бестолкового, уму-разуму.
В Наташкином видении Чернецу, ведущему монашеский образ жизни, стукнуло не менее восьмидесяти лет. Он успел похоронить жену и жил в полном одиночестве, зато в согласии с самим собой. Периоды его временного молчания объясняла прохождением им очередного курса лечения в больничном стационаре. Возраст все-таки. Каждый раз интересуясь здоровьем анонимного собеседника, чистосердечно советовала ему внимательно приглядеться к окружающим. Вдруг да и сыщется человек, полностью разделяющий его взгляды на жизнь — некая бодрая соратница, моложе его не больше чем на десяток лет. Почему бы не предпринять попытку кого-то осчастливить? Вдруг эта попытка обратным концом осчастливит и его самого? И тут же приводила массу примеров. Не исторических.
Чернец отшучивался и переводил стрелки общения на другую тему. А их было несчетное количество. Создавалось впечатление, что сидят два разновозрастных, но душевно близких родственника на ступеньках крыльца и болтают на злободневные темы. Вплоть до того, где и как выгуливать собак.
Одно замечание Кириллова меня очень заинтересовало. По-видимому, у него кончилось ангельское терпение. — Милая Наташа, право слово, не стоит больше пугать меня одиночеством. Давай раз и навсегда закроем эту тему. Одиночество у меня относительное. Я не без роду и племени. Есть где и к кому приклонить голову. Друзей маловато — всего один, но кто сказал, что чем друзей больше, тем лучше? Количество никогда не будет знаком качества. Меньше друзей — меньше разочарований. Кстати, иногда одиночество просто необходимо. Никто не нанесет удар в спину.
В последнем своем послании он сообщил о возможных изменениях в режиме их переписки — работа требует полной самоотдачи. Наташка решила, что Чернец наконец подобрал себе подходящий скит, где намеревается засесть за мемуары, и пожелала ему творческих успехов.
— Ну и что скажешь? — с тревогой поинтересовалась Наташка, бегая по комнате с тряпкой в поисках несуществующей пыли. Ей бы бинокль… — Только не молчи. Нашла какие-нибудь акупунктурные точки в переписке? Чтобы нажать и все болезненное в голове рассосалось.
— Ничего конкретного. Но вот что можно предположить. У Кириллова имеется двоюродный брат, сын Елизаветы Марковны. Братья были очень похожи, именно поэтому девушка Ритуля, соседка Кирилловых с нижнего этажа, спутала сына Елизаветы с Владимиром. Наташка выронила тряпку и, не обращая никакого внимания на то, что она некрасиво повисла на подсвечнике, тихо опустилась на покоившийся в кресле копировальный агрегат, сверху прикрытый небольшой подушкой. Сама же переложила, чтобы навести порядок на рабочем столе Бориса. Кажется, под ней что-то треснуло. С чисто пластиковым звуком. Искренне надеясь, что подруга долго на технике не усидит, моментально вспорхнет, решила не бить тревогу. В таком состоянии будоражить Наташку еще больше — опасно. Для своего собственного здоровья. Однако подруга покидать свой «технический трон» не собиралась. Более того, перемежаясь с продолжающимся легким потрескиванием, из нее самой «полезла» распечатка сведений, далеко запрятанных в глубинах памяти.
