– Давай это обсудим за чаем. У меня тапки примерзли.
Возвращение на нашу кухню вызвало удивление: удивлялся Борис, пришедший позвать жену к телефону – три раза звонила какая-то настырная баба, удивлялась Аленка. Борис удивлялся тому, что его жена вроде как дома вместе с Ириной Александровной, Алена – тому, что нас там нет. И уже вместе они удивлялись нашему вечернему прикиду – зимней верхней одежде и тапкам на босу ногу. Не удивлялся только Славка. Он все еще вел задушевный разговор с Зайчиком.
– Ну и что вас так поразило, родные? – ласково проворковала Наташка.
– Вы Листратову звонили? – Аленка буравила меня подозрительным взглядом.
– А як же! – не меняя тона, ответила подруга. – Вам всем горячий привет и наилучшие пожелания. Боря, ты, кстати, хоть иногда обращал бы внимание, кто открывает входную дверь. Вынесут тебя вместе с компьютерным столом и компьютером, и не заметишь. Все в работе, в работе, аки пчела…
– Мам, а зачем Наталья Николаевна ходила домой в твоей шубе? Да и на тебе теплая куртка… Борис Иванович, у вас в квартире ледниковый период?
– Ленусик, не говори глупостей, – ответила за Бориса Наташка. – Просто мы потом решили прогуляться… к мусоропроводу. А там соседка с нижнего этажа подошла. Словом, пришлось одеться потеплее. Боря, а кто звонил, не уточнял?
– Какая-то Лиза. Она с вокзала звонила. – Борис взглянул на часы. – Сейчас она уже в поезде.
– И что сказала? – Этот вопрос мы задали вместе.
– Сказала: «Значит, не судьба».
У меня сразу свело челюсти, а Наталья кинулась к телефону на кухне, как ледокол, расшвыряв нас в стороны… Зря торопилась. Даже нам было слышно, как Зайчик вполне человеческим голоском перечислял Вячеславу преимущества вегетарианства.
– Этому союзу суждена судьба СССР, – мрачно предрекла подруга, шваркнула трубку на место и собралась всплакнуть. Но вовремя узрела мой мобильник, спокойно отдыхающий на зарядке.
Номер сиделки она набрала по памяти, с красным от волнения и невыплаканных слез лицом. Впрочем, они у нее пролились на пару секунд позже, когда потревоженный мобильник вернулся на место.
– Натуля! Ты можешь внятно объяснить, что происходит?
Борис зря приставал к жене. Ей было не до него – она глотала злые слезы и посылала проклятия в разные направления.
– Ну уехал человек, не попрощавшись с тобою лично, что здесь страшного?
Не дождавшись ответа, Борис оскорбился и, заявив, что его завтрашний отъезд, судя по всему, будет событием гораздо меньшей значимости, ушел с гордо поднятой головой, в результате чего и отдавил хвост любопытному Шустрику. Душераздирающий вопль кота был последней каплей, переполнившей чашу моего терпения.
– Не могу больше! – устало сказала я и отправилась в спальню, где улеглась на кровать, так и не сняв теплую куртку. Заснула сразу же.
Проснулась среди ночи от сознания того, что рядом кто-то есть. А еще было страшно неудобно и жарко. Почему-то показалось, что сплю в туристической палатке, запакованная в спальный мешок. Но глаза уже уловили знакомые очертания знакомой мебели спальни. Полнолуние плюс городское освещение не давали ночной темноте разгуляться. Кое-как вытянув руку из рукава куртки и плохо соображая, включила ночник.
– Что? Что такое? Папик приехал? – еще хуже соображая, спросила дочь, оторвав голову от подушки.
– Нет, просто меня от жары разморило. Спи. Сейчас выключу свет. Ты случайно не знаешь, кто и зачем меня одел в куртку?
Но Алена, пробормотав что-то нечленораздельное и уронив голову на подушку, уже заснула. Выключив свет и переодевшись в ночную пижаму, я почувствовала, что выспалась. Часы равнодушно миновали отметку – пятнадцать минут второго и спокойно продолжили свой бег. Время работает на всех и на каждого в отдельности, не отвлекаясь ни на события глобального масштаба, ни, тем более, на мелочи.
Немного порассуждав о том, как порой бездарно расходую ценные секунды, я вспомнила, что сама себя уложила с вечера в кровать в почти полной готовности на выход. И еще не позвонила Маринке в отношении места встречи. А Наташка наверняка обиделась на мой странный демарш в спальню. Интересно, что хотела сказать перед отъездом сиделка Лиза? И как ее мобильник попал к Владу? Почему нам не позвонила Милочка?
На последнем вопросе я застряла, придумав кучу обоснованных ответов. Один из них, как оказалось впоследствии, был правильным, хотя и невероятным. Но я не выделила его, как основополагающий. Переключилась на другие: как, например, Лиза узнала Наташкин домашний номер телефона? Собственный ответ заставил меня мигом вскочить с кровати. Он сразу породил четыре версии, одна из которых мне ужасно не понравилась и, разумеется, оказалась верной.
Чтобы не мешать дочери спокойно спать, я осторожно покинула комнату, старательно избегая стыковки с кошками, и обомлела… Из кухни пробивался свет, оттуда же доносился тихий голос сына.
Сначала я решила, что он разговаривает сам с собой, затем – просто зазубривает какие-то постулаты. Угадала с третьей попытки – Славка трепался с Зайчиком. Бедная девочка! Хотя почему бедная? Наоборот, самый счастливый период, когда на протяжении доброй половины суток есть о чем поговорить с человеком, по собственному почину наделяемым самыми немыслимыми добродетелями. Это уж потом, в процессе семейной жизни, когда число их неуклонно стремится к понижению, удивляешься – как человек мог так измениться?
Приняв обличье глухонемой, я прошлепала на кухню, мимоходом отметив про себя, что опять «махнулась» с Аленкой тапками, и включила чайник. Сын удивленно взглянул на меня и глазами красноречиво указал на часы. Жестами дала ему понять: что хочу, то и делаю. И он мне не указ. Впрочем, как и я ему.
– Ну ладно, Зайчик, я тебя, наверное, утомил своими рассуждениями…
– Ты всех ими утомил, – зевнув, заявила нарисовавшаяся в дверях дочь.
«Вся в меня, – мелькнула мысль. – Очень чуткая».
– А у меня, наоборот, уже выспались и встали, – скроив для Аленки из собственного лица морду монстра, ласково сообщил Славка в трубку. – Ночной дозор. Сестра и маманька дозором обходят владенья свои…
Чай мы с дочерью пили в большой комнате. Чтобы не мешать ни себе, ни Славке. Без особого приглашения приплелись и кошки. Бутерброды с колбасой, к которой никто не притрагивался три дня, пошли «на ура». По телевизору шел фильм о семье, отправившейся в морской круиз на яхте.
– А давайте купим такую же посудину!
Сын вошел в комнату незаметно. Не иначе как на запах. Надо же! Зайчика на колбасу променял… Славкин отец такого бы не сделал. В молодые годы, конечно.
Аленка расторопно схватила последний бутерброд и, предусмотрительно от него откусив, предупредила, что новые делать не будет. Но Славка на это не среагировал.
– Вот что любовь с людьми делает! – филосовски заметила дочь. – Видишь, мамуль? И реакция уже не та, и хватка отсутствует, и идеи бредовые в голову лезут. Славик, я уж не спрашиваю, какой банк ты ограбил за то время, пока мы спали, но ответь хотя бы, зачем нам яхта?
