– Не ошибаешься.
– Недвижимость и счета за границей?
– Положим, да.
– Потом денежный поток постепенно превратился в небольшой, но надежный ручеек. Здесь, в России, он тебя вполне устраивал. В отличие от Ренаты.
– Она думала, я ее обманываю. Но турфирма действительно давала не очень большую прибыль. Со временем я хотел перебраться за границу. Надоело все! Рената – наркоманка со стажем. Я много с ней возился, таскал по врачам и клиникам, не давал ни копейки, но без толку. Со временем ушло все – любовь, жалость… Осталось только отвращение – это чувство сильнее ненависти. Ненависть иногда затмевает разум, отвращение постоянно держит его в тонусе. Ненависть ко мне была у Ренаты.
– А как она познакомилась с братом Марины Геннадием Хрюшановым?
– Вы и это выяснили? Браво! – грустно сказал Ренат. – Ну как могут познакомиться два заядлых наркомана? Предполагаю, что на рынке сбыта. Не думаю, что их связывали какие-то слишком личные отношения, хотя Рената умела вскружить голову кому угодно. Дело в том, что благодаря их связи мы познакомились с Маришкой. Именно она позвонила мне с просьбой о помощи. Хотела оградить своего брата от Ренаты.
Руслан замолчал, раздумывая, стоит ли рассказывать подробности. И я продолжила сама:
– У Ренаты неожиданно появились собственные немалые деньги. Забил новый источник дохода: Геннадий, работавший на химзаводе, имел доступ к ртути и использовал его на всю катушку. Ворованную ртуть сбывала Рената. Не удивлюсь, если и за границу. С помощью твоей турфирмы, но тайком от тебя. Это не добавило нежности в ваши отношения. Геннадия поймали на воровстве и арестовали. Ты сам просил его не выдавать Ренату?
– Через Маришку. В тот момент думал только о себе и своей фирме. Тем не менее заставил Геннадия написать обличительные показания. Их заверил нотариус. Это стоило больших трудов и денег, но, когда я показал бумагу Ренате, понял, что все сделал правильно. В ней умерла великая актриса, осталось одно дерьмо!
– Эти показания тоже отправились в тайник?
– Разумеется. А после истории с киллером я уехал за границу. Решил, черт с ней. Пусть живет, как хочет. Стабильный доход у нее есть, больше я ей ничего не должен. Нет меня для нее на этом свете. Подумывал перетащить к себе Маришку. Наши отношения нельзя было назвать любовью, но нам было вместе достаточно хорошо. В прошлый мой приезд мы даже подали заявление о регистрации брака.
– Здесь, в Москве? – удивилась Наташка и скептически поджала губы.
– В Нидерландах есть определенные трудности с изменением фамилии жены или мужа на фамилию мужа или жены, если они не граждане страны.
– Давайте ближе к делу, – заволновалась я. – Начинает темнеть. Если Андрей кинется нас искать, никому не поздоровится.
– Можете послать ему сообщение о том, что с вами все в порядке. Или вы так не считаете? – Руслан протянул мне мобильник.
– Ну ты совсем перестал соображать! Как я пошлю сообщение с рогожинского телефона? Да его в два счета найдут, а через него тебя и нас. Анну-то ты наверняка у него запрятал. Не знаю, что ты там наплел этому порядочному человеку, но не сомневаюсь, что дал ему слово не оставлять нас без помощи. Хотя и порывался это слово нарушить. Я не могу и не хочу жить за решеткой. Только на родном тринадцатом этаже.
– Тебе бы сыщиком работать. И что мы тут торчим? Надо приобрести новый мобильник, – спокойно отреагировал Руслан, заводя двигатель.
– Я бы с удовольствием продала вам свой, но его конфисковали, – вздохнула Наташка и сунулась вниз за сумкой. Долгое время она была занята тем, что вытаскивала из карманов и раскладывала по кармашкам сумки все, что приготовила на вынос, собираясь бежать. Сопровождалось все тихим бормотанием – подруга разговаривала со всеми вещичками, вплоть до тюбика губной помады.
Приобрести мобильник не удалось, салоны связи не попадались. Зато встретился душевный человек – водитель фуры, остановившийся на ночевку у знакомых в деревне. Он как раз выволакивал из кабины ящик с водкой, когда мы тихо остановились рядом и напугали его до такой степени, что он готов был подарить его нам. Поэтому слезную просьбу позволить воспользоваться мобильным телефоном, торчащим у него из верхнего кармана спецовки, воспринял с радостью.
Посланное нами Андрею сообщение отличалось краткостью: «Мы в порядке».
Дальнейший путь коротали в непринужденной беседе о вреде наркомании, заедая общеизвестные истины кусками хлеба, варварски отламываемого прямо от батона, и колбасой – прототипом той, с которой отец Федор, сломленный уничтожением стульев из гарнитура генеральши Поповой, влез на скалу. Разговор по делу начался только после того, как Наташка предложила не рваться изо всех сил во Владимирское, а переночевать в уже знакомом нам месте. Если хозяйка при виде нас не лишится дара речи.
Руслан категорически отказался останавливаться где-либо на ночлег. Пару минут покемарил и снова готов был вести невидимый бой с врагами с помощью лихого бегства от опасности.
– Я поняла, почему ты не спал вторую, вернее, первую ночь, – торжественно объявила Наташка и икнула. – Ну дайте же мне минералку, кто заначил?! Не видите, человек мучается? – икнула она второй раз. Дальше мы уже не считали – в коротких промежутках она пила минералку и объясняла причину вынужденной бессонницы Руслана. – Ты гнал свои иностранные лошадиные силы к Рогожину. Хотел выяснить, не устроена ли там для Анны ловушка. И именно тебе звонила Анна среди ночи – ждала инструкций. Лихо вы оба нас дурачили!
– Мне в первую очередь пришлось думать о Женьке. После того, что я выяснил, вас неминуемо должны были арестовать еще по дороге. Вместе с машиной. Я Анну сразу же, как только она мне позвонила, еще в Москве, настоятельно просил повременить с отъездом, уладил бы все сам. Во всяком случае, без спецэффектов.
– Не на-адо! Мы к взрыву непричастны! А сматываться Анне следовало незамедлительно. Маньяк прислал последнее предупреждение. – Наташка прервалась и задумалась: – Странное какое-то, судя по началу. «Новая услуга…» Похоже на рекламу оператора мобильной сети. Ир, зря мы его до конца не дочитали!
Я не стала напоминать подруге, с чьей легкой руки эсэмэска исчезла из раздела сообщений. А Наташка тут же вернулась к главное теме:
– Кстати, Руслан, почему Анна тебя не послушалась?
Руслан не ответил. Потому что не хотел отвечать. Это сделала за него я:
– Он не мог признаться в том, что находится в Москве. Анна была уверена, что голландский друг прилетит в три часа следующего дня. Не было на следующий день рейса из Амстердама, Руслан. Я проверяла. А сказать правду ты не рискнул по простой причине – в момент вашего разговора Рената уже была мертва. Ты смог убедиться в этом сам. Ее убили перед твоим приходом. У перепуганной угрозами Анны могли появиться серьезные причины тебе не доверять. И без того от страха съехала крыша – даже в нас видела убийц и похитителей.
– Боже мой! – послышался надрывный стон «голландца».
