Можно себе представить, как сразили Ульку плачевные итоги поездки Мусалова. Несмотря на достаточно позднее время, она была готова рвануть в Москву даже пешком. Единственным утешающим объяснением исчезновения родных людей могло быть только то, что Олег повез маму в больницу, где ее и госпитализировали. Сам он решил перекантоваться в приемном покое до утра. Проверка Ульяной этого варианта через единую справочную дала положительный результат. Мусалов незамедлительно везет Ульяну в больницу. Олега они там, естественно, не находят, зато находят Галину и, преодолев обоснованное сопротивление медперсонала, забирают ее с собой. То, что им удалось выяснить у нее, приводит обоих в ужас. По дороге в Офонареево…
— Офигеево, — поправила Наташка.
— Скорее всего, Офинеево, — влез со своей поправкой Олег.
— Не важно! — прервала их я. — На обратном пути в загородный особняк Мусалова Ульяна, полная решимости выяснить у нас с Наташкой судьбу Олега, уговаривает его заехать к нам. Возможно, он был против, а возможно, не стал ее сопровождать, опасаясь негативных последствий, тем более что в машине находилась тяжело больная женщина. Наталья, вспомни наше эффектное возвращение домой после того, как мы пристроили Прутковых на временный постой в Кэтькину квартиру.
— Можно подумать, у меня склероз. И что ж в нем было эффектного?
— То, что мы, зайдя в подъезд, почти тут же слиняли обратно. Задержались только из-за твоей болтовни с Зинкой. Наталья, не надо пылить! Я же не в укор тебе это сказала. Просто к тому, что за нами следовал худощавый молодой человек, который явно не спешил, чем и разозлил Зинку. Она велела ему катиться на лифте своей дорогой, он подчинился, но очень неохотно. От скуки я отметила, что лифт остановился на пятнадцатом этаже. Конспирация! Оттуда до нашего тринадцатого рукой подать.
— Это была Ульяна, — всхлипнул Олег. — Зачем же вы сбежали?
— Затем! — огрызнулась Наташка. — Тебя, дурака, спасать. Мы еще и до дома не доехали, когда ты позвонил и сказал, что к вам ломится наряд милиции. А тут еще этот тип в подъезде, явно дожидавшийся нас. Кто ж знал, что он — Ульяна? Время шло, от тебя никаких известий. Решили вернуться и узнать новости на месте. И вообще, я не понимаю, чем ты недоволен. Твоя мама с женой… Твоя жена с твоей мамой гостят у хорошего человека, в прекрасных условиях.
— Они не просто гостят, они прячутся, — печально поправила я. — Также как и наша Кэтька. Мне только непонятно, что делает там белобрысый экземпляр человека.
И зачем к Мусалову милиция наезжала. Боюсь, что завтра днем наша вылазка к нему будет небезопасна.
— Ты на что намекаешь? А вот я боюсь ездить мимо кладбища именно ночью! Впрочем, я этого и днем боюсь, но при дневном свете, по крайней мере, видно, куда меня нелегкая несет со страха.
— Я пошутил. К кладбищу ведет другая дорога, — покаянно признался Олег.
— Длиною в жизнь, — поддержала его я. Прутков мою поддержку не оценил и принялся уверять, что расстояние до погоста значительно меньше — в пределах километра от развилки. Чуть больше, чем до Офигеева. Суеверная Наташка, заметив, что машина застоялась, бьет копытами ей по мозгам, тронулась с места и решительно покатила вперед. Осознав свою оплошность, Олег замолчал. Ненадолго. Завел старую песню, но в новой аранжировке. Странным голосом и предельно вежливо попросил остановиться, чтобы выйти из машины. Даже мотивы объяснил: добежит до особняка порядочного человека Мусалова, разведает обстановку и, если все в норме, попробует туда проникнуть. За мать он спокоен, сама Анастасия обещала ему, что с ее головы ни один волос не упадет. Она за невестку не отвечает, а вот за Ульяну… В любом случае, нас он будет держать в курсе. И вообще, великое нам спасибо, тратим на спасение его семьи свое драгоценное время, нервы и бензин.
Наташка, расчувствовавшись, зашмыгала носом и, жалуясь на плохую видимость грядущих событий, попросила Олега заткнуться. Мы едем ужинать к Мусалову. И не стоит ее отговаривать. Мобильники берем с собой, но ради конспирации лучше их выключить. Кто знает, что ждет впереди. Вдруг ужинать придется вприглядку? С уличной стороны окна.
5
Машину оставили на прежнем месте, порадовавшись отсутствию света в соседних, очевидно необитаемых зимой, домах. К нашему удивлению, Прутков, молчавший всю дорогу, не торопился вылезать. Почему, стало понятно только тогда, когда Наташка, рывком открыв заднюю дверь, поинтересовалась, не нужно ли ему особое приглашение? Оказалось, что он только этого и ждал. Потеряв равновесие, выпал на Наташку. Вместе они, соблюдая правила конспирации (никто из них не заорал) кувыркнулись на снежную целину.
Мое предположение, что Прутков уснул или потерял сознание, не оправдалось. Когда я стряхивала его с Наташки, выяснилось, что уснула или потеряла сознание только его совесть. Он был безнадежно пьян, о чем свидетельствовала более чем наполовину пустая бутылочка с Наташкиным спиртом. Он не выпустил ее из рук даже в момент падения. Одним случайным глотком явно не обошлось.
Встав на ноги, подруга повела себя странно. Неужели при падении крепко ударилась? Вместо того чтобы в резкой форме, не исключено, что с применением физического насилия, выплеснуть на Олега все накипевшее в душе возмущение, деловито предложила затащить его в машину. И с удовольствием отметила, как нам повезло — не будет путаться под ногами.
Процесс перетаскивания Пруткова на заднее сиденье машины был очень трудоемким. Пока определялись, как затаскивать — вперед ногами или головой, анфас или в профиль, изрядно вываляли его в снегу, благо он не возражал. Мало того, слегка похрапывал, что вызвало умиление у ненавидящей пьяных Наташки. Ну точно, ударилась затылком. Причина выяснилась только по окончании тяжелой работы, когда я, не выдержав, в сердцах обозвала Пруткова слабовольным придурком.
— Ириша, не надо обижать парня, — смиренно заступилась она за него. — Как он нас благодарил за бескорыстную помощь! А ведь это мы устроили ему часть неприятностей, о чем он, к счастью, не догадывается. И они не имеют никакого отношения к шиншилловой шубе. С обнаружением этой меховушки проблемы его семьи, казалось, должны бы кончиться. Разводом там, или примирением сторон, а как получится. Да что я тебе говорю, ты и сама все прекрасно понимаешь. Каким-то бронзовым боком сюда причастна «Небесная Венера». Не за нее ли Галину пытались убить? А еще тандем Кэтьки со стоматологом. Чего стоит один пистолет с патронами в Кэтькином холодильнике. Но больше всего поражает… Учти, я это говорю не к тому, что меня такое положение дел категорически не устраивает.
Подруга стряхнула с волос нападавшие снежинки и натянула на голову капюшон.
— Наоборот, радует. Только радость… со слезами на глазах. Суетимся, мельтешим, крутимся во всей этой заварухе, но именно нас с тобой никто не преследует. Словно мы напялили на себя не выходящие из моды шапки-невидимки. Жаль только, что страдают совершенно безвинные люди.
— Ну с шапками-невидимками ситуация легко объяснима, — я невольно заразилась настроением подруги. — Ты ошибаешься, нас ищут. Пока точно не знаю, с какой целью, предполагаю благоприятный вариант, но как все повернется…
