Я выразительно посмотрела на Наташку, решив, что пришло время выйти из коридорной тени в светлое помещение одной из пустых комнат. Подруга, прекратившая лить слезы, высморкалась и прогундосила:
– У меня аллергия на Иркиных кошек. Как вспомню эту ораву, сразу плачу… Мы тебя в прокуратуре видели, нас повестками вызывали.
– А-а-а… Вас-то зачем?
– То-то и оно! Ты не поверишь, у мужиков, с которыми удалось там пообщаться, просто все из рук валилось. Ну как такими руками можно вершить следствие, а?
Наташка торопливо скинула туфли, вытряхнула меня из куртки и велела определить место нахождения кухни.
– Тебе будет трудно, ею здесь давно не пахнет, а ты прояви смекалку – ищи! Или вот что! Лида, проводи Иришку, у нас мало времени на посиделки, в смысле, постоялки, надо ребенка домой возвращать. Ирка, стой! Почему не разулась?!
Я с готовностью сбросила обувь и прошла на кухню. Прекрасная квартира, но не дворец – не заблудишься. Следом за мной шлепала большими тапками Лида. Тапки наверняка принадлежали Стасу, в них она, наверное, чувствовала себя немного ближе к сыну.
Кухня оказалась просторной, не меньше двенадцати метров. Но и этого хозяевам показалось мало. Значительная часть вентиляционного короба была вырезана, в освободившееся пространство поместили кухонную плиту. Надо же! Новаторов в нашем доме уже давно заставили устранить все допущенные нарушения при перепланировке квартир, а тут вентиляция перекрыта всему крылу – и ничего…
– Ир, ты что, представитель районной самоуправы? Поставь хотя бы чайник. Лида, у тебя все тарелки одноразовые? Хочешь колбаски? Не хочешь…
Ломтик тонко нарезанной колбасы из упаковки вылетел из Наташкиных рук и оживил своим присутствием бежевый кафель пола. В попытке его поднять подруга смела со стола всю упаковку.
– А кто еще не хочет колбаски? – пробормотала она и вздохнула. – Все, кроме моей боксерихи. А ее нет дома. В смысле, она сейчас у себя дома…
– Я помою. Каждый ломтик отдельно, – с готовностью подскочила я к нервничающей подруге, но наткнулась на ее суровый взгляд.
– Незачем! Пыль стряхнем и слопаем. Что, мы хуже собаки? Лид, ты когда в последний раз ела?
Лидочка, щеки которой от нашей суеты немного порозовели, вопроса не поняла. Сидела на табуретке, прислонясь к стене с закрытыми глазами. Вид совершенно отрешенный.
– Понятно. Ир, налей-ка ей кофейку, я у Бори коньячок умыкнула.
Подруга выудила из сумки красочный бутылек, поболтала его и посмотрела содержимое на свет.
– Нормально! Пару глотков в чашку и еще отдельно в одноразовый стакан. Ща напоим, оклемается.
– То есть как напоим?
Я бестолково толкалась с чашкой, из которой, по моему мнению, должно было пахнуть клопами. Пахло другим – хорошей жизнью. А может, так пахнут очень респектабельные клопы: коньяк был баснословно дорогим. Время от времени Борис получал такие подарки. И ведь не спился!
– «Как, как»! Не задавай глупых вопросов. В данном случае – это лекарство. Вспомни, как заливаешь его в кошек. Затыкаешь одной рукой нос, рот при этом автоматически открывается – как двери в метро. Ир, да не твой рот и тем более не сейчас! Давай сюда емкость.
Наташка отняла у меня чашку, понюхала содержимое и слегка передернулась.
– Надо же, не пойму, от чего меня корежит? Наверное, от стоимости. – Она перевела взгляд на Лидочку и прищурилась: – Замечательно! Ирина Санна, заходи с левой стороны. Поднимешь ей немного голову, слишком не задирай. По моей команде зажмешь Лидусе нос. Стой! На всякий случай открой дверь пошире и посмотри, куда тебе будет удобнее лететь. Пожалуй, у Петровны даже в таком состоянии сил побольше, чем у вашей Эльки. А тут все-таки «живая вода».
Наташка еще раз побултыхала коньяк в чашке.
– Ну, с Богом!..
В этот момент Лидочка широко распахнула глаза, сразу сосредоточилась прямо на бутылке, ухватила ее, молниеносно поднесла к губам и сделала большой глоток.
– Рекламная пауза, – ошеломленно проронила Наташка и отхлебнула живительную влагу из чашки. Я машинально поморщилась за них двоих. А им самим было некогда. Вращая глазами, они проникновенно корчили друг другу рожи. Без всяких лимонных долек…
Чуть позднее полупьяная Лидочка, угрожающе качаясь на стуле, монотонно разговаривала с отсутствующим Стасом, упрашивая его немедленно ей позвонить. Доводы, приводимые ею, были вполне убедительны: уже почти двое суток она не ест, не пьет и не спит, ищет его по всей Москве и даже в Зарайске, куда ему и ей категорически возбраняется возвращаться.
– О, как! – заметила Наташка немного заплетающимся языком. – Все жители Зарайска от корки до корки изучили Всемирную энциклопедию, воспринимая на слух, и больше ничего нового знать не желают. Источник знаний вовремя иссяк, зато зафонтанировал в столице. Оно и к лучшему – здесь необразованного народа побольше, за счет стран ближнего зарубежья. Кстати, в последнее время мой словарный запас значительно пополнился украинскими словечками. Такое впечатление, что опять произошло воссоединение Украины с Россией. И эта новая Укрроссия трудовыми руками хохлов вполне могла бы стереть грань между нашими великими народами, если бы не сборная команда гастарбайтеров из Средней Азии и Закавказья.
Тем временем Лидия Петровна перешла к угрозам. На полном серьезе заявила, что если сын немедленно ей не позвонит, она покончит с собой – выбросится из окна, после чего пойдет в аптеку, купит пачку снотворного и всю ее выпьет.
– Много пить вредно для здоровья! – заметила Наташка. – Мы же не слабый пол! Это у мужиков есть только два выхода из стрессовой ситуации: пить или… пока не пить. Потому как нечего… Ир, Лида что-то разговорилась, давай ее уложим спать. Да я бы и сама с удовольствием отдохнула.
Уговорить Лидочку прилечь оказалось совсем не трудно. Наташка просто подвезла к стулу раскладушку и, увеличив амплитуду ее колебания из стороны в сторону, легко кувыркнула женщину на ложе. А вместе с ней и меня, только на пол – я была на подхвате, а Лидочка оказалась довольно тяжелой.
Уснула она сразу. Не хотелось думать о том, каково будет пробуждение, но думать пришлось.
– Как проснется, возьмет да сиганет в окно! – округлив глаза, изрекла Наташка, выпив большими глотками остывший кофе. – У нее и так трагедия, а тут еще похмельный синдром… Нужно кому-то остаться с ней на ночь. Я даже знаю кому. Ты, Ир, самая трезвомыслящая. Ложка коньяка в чашке кофе не в счет.
– По-моему, вы с Лидией Петровной больше сроднились. Проснетесь, будет что обсудить, не касаясь темы трагедии. Отвлекающая терапия!
– Обалдела?! Для отвлекающей терапии доза спиртного маловата. Уж если отвлекать, то полностью, но мне такая стадия не подходит, сразу тапки откину. Есть другое предложение – так, чтобы без обид, заночуем здесь обе.
Я сразу поняла, что райский период в моей семейной жизни кончился. Трижды набирала Димкин номер телефона на работу и укладывала трубку назад – не знала, как лучше известить его об этом печальном событии.
