— Привет! — казалось, она нисколько не смутилась.
— Вы Лариса? — на всякий случай уточнила я.
— Лариса. А вы, наверное, Эфа?
— Да, откуда вы…
— Коля звонил и предупреждал, что вы возможно заедете. Правда, я думала, что вы позвоните заранее.
— Телефон не отвечал, — соврала я.
— С ним это случается, — жизнерадостно подтвердила Лариса и буквально втащила меня в прихожую. — Не стой долго на пороге. Плохая примета. Раздевайся и проходи. Чай? Кофе?
— Кофе, — я несколько ошалела от такого напора. Лариса ни секунды не стояла на месте, от нее так и искрило энергией и оптимизмом. — Если я помешала…
— Помешала, конечно, — спокойно отозвалась она, — Но это даже к лучшему. В телевизоре перерыв — там сейчас одни сериалы идут, телефон не работает, музыка надоела, а книжек я принципиально не читаю. Что еще остается бедной девушке? А тут ты! Тебе кофе с сахаром или без?
— Без сахара.
— Правильно, сахар портит фигуру, а в нашем возрасте ее все труднее сберечь. Ты спортом занимаешься?
— Редко, — я глотнула кофе, судорожно соображая, как вывести Ларису на нужную мне тему. Еще не хватало обсуждать диеты и комплекс упражнений для мышц брюшного пресса. Но Огудалова сама догадалась.
— Ну и ладно, я тоже не злоупотребляю. Тебя Колины работы интересуют?
— Ага. Он сказал, что вы… ты собираешься подложить свою копию в супружескую постель.
Словно невзначай взгляд Ларисы скользнул по моей правой руке.
— Ты замужем?
— Была, — призналась я. — Три раза. Но сейчас у меня постоянный партнер. Ненасытный как неясыть (бедный Кеша, слышал бы он!). Вот я и подумала…
— Понятно. А не проще найти живую бабу? — она методично размешивала ложечкой в чашке. Гущу что ли гоняет, ведь сахар Огудалова, как и я, не признавала.
— А вдруг увлечется?
— Тоже верно. С этими кобелями не поймешь: проявляешь страсть — не нравится, лежишь бревном — опять не то. Вот и моему тоже все не так. Правда, восковую куклу я не для секса придумала, а так, для прикола. У моего своеобразное чувство юмора, наверняка, понравится. Такого подарка ему еще никто не дарил. Тем более мы не так давно женаты, так что ему подобный подарок ему явно в кайф будет.
— А не страшно было позировать?
— Перед Колькой-то? — хмыкнула Лариса. — Да мы с ним еще в детстве в папу и маму играли. Он дальний родственник Белозубова, директора Академии. Впрочем, как и я.
Смутные тени воспоминаний. Помнится, Юрик восхищался своей троюродной сестрой, умницей и красавицей, сумевшей удачно выйти замуж. Кажется, она уехала на пару лет за границу.
— Так ты самая Лариса… — дошло до меня наконец.
— А ты та самая Эфа, от которой Юрик ушел к Маринке, — хирургически отрезала Огудалова. — Питер — город маленький. Рано или поздно все равно бы встретились. Рот закрой, а то ворона влетит. Может стопочку налить?
— Я за рулем.
— Вот я и говорю, зачем нужна машина, если не можешь выпить, как нормальный человек? От кофе, между прочим, цвет лица портится.
— Да что ты говоришь?
Зеленое лицо сморщилось:
— Черт, с этой маской никакую мимику не можешь себе позволить.
— Слушай, а зачем тебе «Звездная Академия» понадобилась? — вдруг брякнула я. — Неужели ты веришь в подобную чушь?!
Она затянулась сигаретой. Со стороны Огудалова выглядела жутковато: изумрудная кожа, чуть желтоватые зубы и сигарета.
— Напомни мне маску смыть минут через десять, а то вдруг увлекусь, потом ее не соскребешь, — попросила Лариса и сделала еще одну глубокую затяжку. — В астрологическую чушь никогда не верила. Юрик, кстати, за это очень на меня обижается. А смысл? На обиженных воду возят. Так что пришлось даже упрашивать, чтобы принял в число студенток. Забавно, мне за тридцать, а я студентка. Ха! Никогда бы не подумала.
— Зачем? — повторила я свой вопрос. Глаза да глаз за ней нужен, еще немного, и в сторону вильнет.
— Искать любовника, разумеется, — пожала она плечами. Бабочка-массажер-тренажер дернула было крылышками и вновь завибрировала, уничтожая подкожные отложения. — В Академии самый лучший контингент. Репутация у фирмы безупречная. Реклама идет только среди состоятельных людей.
— Так уж и состоятельных? — усомнилась я. — Сама видела старичка-пенсионера и тетку, торгующую на рынке.
— М-да? — Огудалова выглядела озадаченной. — Значит, у меня неверная информация. Но в моей группе оказались исключительно благонадежные граждане. Было, из кого выбрать.
— Выбрала?
— Ну, не совсем, — Лариса неожиданно покраснела. — Все-таки я замужем. Поэтому так сразу не могу. Но полезные знакомства завела. В активе полковник милиции, парочка адвокатов, владелец стоматологической клиники и ювелир. Остальные — по мелочи. Беда в том, что слишком они наивные: верят в магию и всерьез надеются пробудить в себе могущественные силы. Представляешь? Как дети, честное слово.
— А с Белозубовым почему поссорились? — напрямик спросила я.
— Ты и об этом знаешь? — удивилась Огудалова. — Недоразумение чистейшей воды. Юрик хорошо относится к моему мужу, можно даже сказать, что дружат. А тут я с амурными похождениями. Пару раз меня в мастерской у Коли застал. Когда я… позировала. Ну, и взорвался. Пригрозил мужу рассказать. А я, дурочка, почему-то испугалась. Накричала.
На зеленоватом лице Ларисы отразилась гамма едва скрываемых эмоций: «Наконец-то! Неужели? Да уйдешь ты когда-нибудь?!».
— Понятно, — сказала я, поднимаясь. — Тебе пора маску смывать. А я домой поеду. Поздно уже.
Она вскочила так быстро, что стало понятно: мой визит Огудалову порядком достал. В свою очередь я не отказала себе в удовольствии и еще немного потомила дамочку в прихожей, задавая ей глупые вопросы. Лариса все больше нервничала. Неужели из-за маски?
Уже открыв входную дверь, я вспомнила о главном:
— Кстати, ты не знаешь, как добраться до пансионата?
Огудалова вздрогнула:
— Ка-ко-го пансионата?
— Там, где Академия проводит мастер-классы для избранных.
— Впервые об этом слышу, — рявкнула она и хлопнула дверью.
И почему некоторые люди так неестественно врут?! Оказывается, она не знает ни о каком пансионате! Ну-ну, так мы вам и поверили!
ГЛАВА 18
На этом сюрпризы этого дня не закончились. Спускаясь по лестнице, я неожиданно столкнулась с Белозубовым.
— Ты чего здесь делаешь? — банальный вопрос, но почему-то именно его задаешь в таких ситуациях, как сейчас.
Он засмущался:
