Я испустил вопль торжества. Я своего добился! Что ж, пусть
констебль Хэрст облил меня ледяным презрением – я все-таки оказался прав, мои
рассуждения оправдали себя. Передо мной, без сомнения, был чемодан, который
несла мисс Крэм. Я потрогал замок – он был заперт.
Поднявшись на ноги, я заметил на земле маленький буроватый
кристалл. Почти автоматически я поднял его и сунул в карман. Затем, крепко взяв
за ручку обретенный чемоданчик, я пошел обратно к тропе.
Когда я занес ногу над перелазом, выходившим к аллее, я
услышал рядом взволнованный голос:
– О! Мистер Клемент! Вы его нашли! Какой же вы молодец!
Отметив про себя, что в искусстве все видеть, никому не
попадаясь на глаза, мисс Марпл не имеет себе равных, я поставил чемодан на
разделявшую нас ограду.
– Он самый, – сказала мисс Марпл. – Я его сразу
узнала.
Мне показалось, что она слегка преувеличивает. Таких дешевых
лакированных чемоданчиков тысячи, и они абсолютно неотличимы друг от друга.
Никто не может опознать подобный чемоданчик, да еще видевши его мельком, издали
и при лунном свете. Но я понимал, что вся история с чемоданчиком – личный
триумф мисс Марпл, а победителей не судят, и ей можно простить это безобидное
маленькое преувеличение.
– Я думаю, он заперт, мистер Клемент?
– Да. Я сейчас отнесу его в полицейский участок.
– А вы не считаете, что сначала лучше позвонить?
Ну конечно, лучше было позвонить. Прошествовать по всей
деревне с чемоданом в руке – это совсем нежелательная сенсация, способная
вызвать лишь брожение умов.
Я отворил калитку и вошел в дом. В полной безопасности – из
гостиной с закрытой дверью – я позвонил и сообщил о находке. Инспектор Слак
ответил, что мигом подскочит – лично. Он явился в самом сварливом состоянии
духа.
– Значит, мы таки его раскопали, а? – выпалил
он. – Не следовало бы вам, сэр, запираться. Если у вас есть основания
предполагать, что вы знаете о местонахождении данного предмета, полагается
доложить об этом кому следует.
– Да это была чистая случайность, – сказал я. –
Неведомо откуда у меня вдруг возникла идея.
– Хороша сказочка, да верится с трудом, – сказал
инспектор Слак. – Почти три четверти мили пробирались лесом, вышли точно
на место и прибрали его к рукам.
Я мог бы изложить инспектору Слаку шаг за шагом те
рассуждения, которые привели меня на нужное место, но он в кратчайшее время
добился обычного результата – вывел меня из себя. Я промолчал.
– Ну, – сказал инспектор Слак, глядя на чемодан с
неприязнью и притворным безразличием, – пожалуй, можно взглянуть, что там
внутри, раз уж на то пошло.
Он прихватил с собой связку ключей и проволоку. Замок был
самый простенький. Через две секунды чемодан открылся. Не знаю, что мы ожидали
там увидеть – что-нибудь сенсационное, должно быть. Но первое, что нам
бросилось в глаза, был засаленный шерстяной шарф. Инспектор вытащил его. За ним
последовало сильно поношенное пальто, некогда темно-синего цвета. Далее была
извлечена клетчатая кепка.
– Ну и тряпье, – заметил инспектор.
Там еще оставалась пара стоптанных, сбитых башмаков. На
самом дне лежал сверток, завернутый в газету.
– Крахмальная рубашка, не иначе, – язвительно проронил
инспектор, разрывая газету.
Тут он ахнул от неожиданности. Ибо в свертке оказалось
несколько простеньких вещиц из чистого серебра и круглая чаша из того же
металла.
Мисс Марпл пронзительно вскрикнула, узнав их.
– Прибор для пряностей! – воскликнула она. –
Прибор для пряностей полковника Протеро и чаша Карла Второго. Ну кто бы мог
подумать!
Инспектор стал красным как рак.
– Значит, вот в чем было дело, – пробормотал он себе
под нос. – Грабеж. Но чего-то я тут не понимаю. Никто не заявлял о
пропаже.
– Возможно, пропажа еще не обнаружена, – предположил
я. – Не думаю, чтобы эти вещи все время были в ходу, слишком уж большая
ценность. Возможно, полковник Протеро держал их в запертом сейфе.
– Надо это выяснить, – сказал инспектор. – Я
немедленно иду в Старую Усадьбу. Теперь понятно, почему доктор Стоун отсюда
смылся. Убийство, переполох, расследование – он и струсил, что мы докопаемся до
его делишек. Его имущество запросто могли подвергнуть обыску. Он велел девушке
спрятать вещи в лесу и вместе с ними – одежду, чтобы переодеться. Он собирался
вернуться тайком и забрать добычу, а она оставалась здесь для отвода глаз. Что
ж, это, пожалуй, к лучшему. Отводит от него подозрение в убийстве. В этом он не
замешан. У него была своя игра.
Он побросал вещи в чемодан и удалился, отказавшись от
предложенного мисс Марпл стаканчика хереса.
– Ну вот, одна тайна разгадана, – сказал я со вздохом
облегчения. – В этом Слак совершенно прав: к убийству Стоун не имел
никакого отношения. Все объясняется наилучшим образом.
– На первый взгляд, может быть, и так, – сказала мисс
Марпл. – Хотя никогда нельзя быть в полной уверенности, не правда ли?
– Полное отсутствие мотивов преступления, – напомнил я
ей. – Он получил то, что хотел, и уже собирался уходить подобру-поздорову.
– Да...
Было очевидно, что у нее что-то на уме, и я глядел на нее не
без любопытства. Мисс Марпл поспешила ответить на мой молчаливый вопрос; она
говорила с живостью, словно оправдываясь:
– Конечно, я ничего не понимаю. Я такая бестолковая. Я
только хотела узнать... Кажется, это серебро – большая ценность или я ошибаюсь?
– Такая чаша продавалась недавно больше чем за тысячу
фунтов, насколько я помню.
– То есть ценность не только в самом металле, да?
– Отнюдь – они имеют ценность для коллекционеров, для
знатоков.
– Так я и думала. Сразу такие вещи продать не удастся, и,
даже если удастся найти покупателя, дело надо держать в тайне. Я хочу только
сказать, что, если бы о краже стало известно и поднялся бы большой шум, вещи
вообще нельзя было бы продать.
– Я не совсем понимаю, что вы хотите сказать, –
признался я.
– Я знаю, что ничего не умею толком объяснить. – Она
еще больше разволновалась, чувствуя себя виноватой. – Но мне кажется, что
такие вещи нельзя просто украсть. Есть только один способ – заменить их
копиями. Тогда кража некоторое время не будет раскрыта.
– Весьма хитроумная идея, – сказал я.
– Это единственный правильный способ, верно? А ежели так, то
вы совершенно правы: как только подмена удалась, нет никакого резона убивать
полковника Протеро – скорее наоборот.
