– А вы всегда оказываетесь правы, мне кажется, –
улыбнулся я.
– В том-то и дело, что из-за этого становишься чуточку
самоуверенной, – созналась мисс Марпл. – Но мне так хотелось
проверить, смогу ли я также разгадать настоящую, серьезную тайну. То есть сумею
ли я в ней разобраться. Рассуждая логически, это совершенно тот же процесс. В
конце концов, маленькая действующая модель торпеды практически мало отличается
от настоящей торпеды.
– Вы считаете, что все дело в подобии, а размеры
относительны? – медленно проговорил я. – Должно быть, это так,
признаю, это логично. Но я не уверен, что теория всегда подтверждается
практикой.
– Уверяю вас, это одно и то же, – сказала мисс
Марпл. – Видите ли, все можно свести к общему знаменателю, кажется, мы так
это называли в школе? Во-первых, деньги, затем привлекательность... ммм... для
людей противоположного пола, и, конечно, разные странности – людей со
странностями такое множество, не правда ли? Признаться, когда узнаешь человека
получше, непременно углядишь в нем какую-то странность. Нормальные люди иногда
такое выкинут, что и не придумаешь, а ненормальные часто ведут себя очень
разумно. Понимаете, единственный выход – сравнивать людей с другими, которых вы
знаете или знали раньше. Вы бы очень удивились, если бы я вам сказала, что всех
людей можно отнести к немногим определенным типам.
– Вы меня пугаете, – сказал я. – Я себя чувствую
как под микроскопом.
– Вы, конечно, понимаете, что у меня и в мыслях не было
говорить об этом ни с полковником Мельчеттом – он такой властный, ни с
бедняжкой инспектором Слаком – он ведь точь-в-точь как молоденькая продавщица в
обувной лавке, которая хочет непременно заставить вас купить лакированные
лодочки, потому что у нее есть как раз ваш размер, и слышать не хочет, что вам
нужны простые опойковые туфли
[36]
.
Честно говоря, это блестящая характеристика Слака.
– Но вы, мистер Клемент, знаете о преступлении не меньше
инспектора Слака, я уверена. И я подумала, что если мы с вами станем работать
вместе...
– Как знать, – сказал я. – Должно быть, каждый
человек в глубине души воображает себя Шерлоком Холмсом.
Потом я рассказал ей про три письма, полученных сегодня.
Рассказал и о том, как Анна нашла портрет, изуродованный до неузнаваемости
ножом. Описал и поведение мисс Крэм в полицейском участке, упомянул и о том,
как Хэйдок определил подобранный мною кристалл.
– А так как я его нашел, то мне и хотелось бы, чтобы он имел
решающее значение, – сказал я в заключение. – Но, всего вероятнее,
этот кристалл вообще не имеет отношения к нашему делу.
– А я за эти дни прочла кучу американских детективов – брала
в библиотеке, – сказала мисс Марпл. – Может пригодиться для дела.
– Там ничего нет про пикриновую кислоту?
– Боюсь, что нет. Однако я где-то читала, что одного
человека отравили, растирая его вместо лекарства пикриновой кислотой на
ланолине.
– Но у нас тут никого не отравляли, так что это не
подходит, – сказал я.
Потом взял со стола и подал ей свой небольшой реестр.
– Вот моя попытка восстановить некоторые факты, привести их
в порядок, – сказал я.
Опись фактов
Четверг, 21 сего месяца.
12.30 – полковник Протеро переносит время своего визита с
18.00 часов на 18.15. Весьма возможно, что это слышала вся деревня.
12.45 – пистолет в последний раз видели лежащим на своем
месте (несколько сомнительно, так как ранее миссис Арчер утверждала, что этого
не помнит).
17.30 (примерно) – полковник и миссис Протеро выезжают из
дому в деревню на машине.
17.30 – ложный вызов к умирающему, звонили из привратницкой
у Северных ворот.
18.15 (или раньше на одну-две минуты) – полковник Протеро
зашел в мой кабинет, куда его проводила Мэри.
18.20 – миссис Протеро проходит аллеей со стороны сада к
окну кабинета. Она не видела полковника Протеро.
18.29 – звонок из коттеджа Лоуренса Реддинга к миссис Прайс
Ридли (по данным с телефонной станции).
18.30 – 18.35 – слышен выстрел (если считать, что время
телефонного звонка было указано точно). По показаниям Лоуренса Реддинга, Анны
Протеро и доктора Стоуна, выстрел был слышен раньше, но весьма вероятно, что
права миссис П. Р.
18.45 – Лоуренс Реддинг приходит в мой дом и обнаруживает
труп.
18.48 – я встречаюсь с Лоуренсом Реддингом.
18.49 – я обнаруживаю труп.
18.55 – Хэйдок осматривает труп.
Примечание. Никакого алиби на время с 18.30 до 18.35 нет у
двух лиц – у мисс Крэм и миссис Лестрэндж. Мисс Крэм говорит, что была на
раскопках, но свидетелей нет. Однако подозрение с нее может быть снято, так как
она явно не связана с этим делом. Миссис Лестрэндж вышла от доктора Хэйдока в
самом начале седьмого, так как торопилась на свидание. Где и с кем было
назначено свидание? Едва ли с полковником Протеро, так как он в это время
должен был быть у меня. Миссис Лестрэндж могла быть поблизости от места
преступления в указанное время, но у нее вряд ли имелись какие-либо мотивы для
убийства. Она ничего не выиграла с его смертью, а версия инспектора –
вымогательство – мне кажется неприемлемой. Миссис Лестрэндж не такой человек.
Также маловероятно, что она могла получить доступ к пистолету Лоуренса
Реддинга.
– Очень четко, – сказала мисс Марпл, одобрительно кивая
головой. – Джентльмены всегда все записывают с отменной точностью.
– А вы согласны с тем, что я написал? – спросил я.
– О да, вы так прекрасно все расписали.
Тогда я задал ей вопрос, который мне давно не терпелось
задать.
– Мисс Марпл, – сказал я. – Кого вы подозреваете?
Вы как-то говорили, что подозреваете семерых.
– Да, как будто, – рассеянно сказала мисс Марпл. –
Но, мне кажется, мы с вами подозреваем разных людей. Собственно говоря, так оно
и есть.
Но она не стала спрашивать, кого подозреваю я.
– Все дело в том, – сказала она, – что необходимо
подыскать объяснение для всего случившегося. Каждую мелочь нужно истолковать и
объяснить. И если у вас есть версия, которая включает в себя все факты без
исключения, значит, вы правы. Но это неимоверно сложно. Если бы не эта
записка...
– Записка? – удивился я.
– Да, вы же помните, я вам говорила. Записка мне не дает
покоя с самого начала. Что-то в ней не так.
– Но ведь теперь все совершенно ясно, – сказал
я. – Записка была написана в восемнадцать тридцать пять, а сверху другой
рукой, рукой убийцы, приписано «18.20». Я думаю, что с этим все ясно.
