– Я считаю, что доктор Хэйдок сказал чистую правду. Он очень
порядочный человек. Дело в том, что полковника Протеро застрелила миссис
Протеро, а вовсе не мистер Реддинг.
Мы снова онемели. Мисс Марпл поправила кружевное жабо
[37]
, спустила с плеч пушистую воздушную шаль и начала читать нам
лекцию в самых благопристойных, подобающих для старой девы тонах, мягко и
совершенно естественно сообщая самые поразительные вещи:
– До этого времени я не считала себя вправе говорить. Если
вам кажется, что вы все точно знаете, – это еще не доказательство. И пока
вы не найдете объяснения для всех фактов до единого (как я уже говорила сегодня
вечером дорогому мистеру Клементу), нельзя с уверенностью выдвигать свою
версию. А у меня не хватало всего одного факта, только одно и оставалось
объяснить, и вот, совершенно внезапно, когда я выходила из кабинета мистера
Клемента, я заметила фикус в горшке возле окна – в нем-то и была разгадка! Ясно
как божий день!
– Спятила, – шепнул мне полковник Мельчетт. –
Окончательно спятила.
Но мисс Марпл как ни в чем не бывало продолжала свой рассказ
мелодичным голосом истинной леди, сияя безмятежной благожелательностью к нам:
– Мне было очень прискорбно поверить в это, очень прискорбно.
Видите ли, они оба мне так нравились. Но вы же знаете, что такое человеческая
натура. Должна вам сказать, что, когда они, друг за дружкой, оговорили себя
самым глупым образом, у меня прямо камень с души свалился. Я обрадовалась своей
ошибке. И стала размышлять: у кого еще был мотив для устранения полковника
Протеро.
– Семеро подозреваемых! – пробормотал я себе под нос.
Она одарила меня улыбкой.
– Вот именно. Этот Арчер – весьма сомнительно, но если он
напьется – можно ли за него поручиться? Алкоголь ударяет в голову. И, само
собой, ваша Мэри. Она очень давно встречается с Арчером, а характер у нее
престранный. И мотив и возможность – ведь она была в доме одна-одинешенька!
Старая миссис Арчер могла с легкостью похитить пистолет у мистера Реддинга и
отдать ему или ей. Потом, конечно, Летиция – ей нужна и свобода и деньги, чтобы
жить в свое удовольствие. Я знаю множество случаев, когда самые прелестные,
неземные девушки выказывали полное отсутствие щепетильности, хотя, конечно,
джентльмены ни за что не согласятся в это поверить.
Я виновато моргнул.
– Потом еще теннисная ракетка, – продолжала мисс Марпл.
– Теннисная ракетка?
– Ну да, та самая, что попалась на глаза Кларе, служанке
миссис Прайс Ридли, валялась на траве у ваших ворот. А это говорит о том, что
мистер Деннис ушел с теннисной игры раньше, чем получается по его словам.
Мальчики в шестнадцать лет такие уязвимые и неуравновешенные! Каков бы ни был
мотив, ради Летиции или ради вас – он мог на это пойти. И наконец, бедняжка
мистер Хоуз и вы сами, но альтернативно, как выражаются юристы.
– Я? – вскричал я с живейшим удивлением.
– Да, конечно. Вы уж простите великодушно – я в это ни
минуты не верила, но был разговор об исчезающих церковных сборах. Один из вас –
либо вы, либо мистер Хоуз, – наверно, был виноват, и миссис Прайс Ридли
повсюду намекала, что это дело ваших рук, главным образом на основании того,
что вы так резко протестовали против всяких расследований. Разумеется, я-то
была уверена с самого начала, что это мистер Хоуз, он очень напомнил мне того
несчастного органиста, о котором я вам рассказывала, но все же никогда нельзя
быть уверенной...
– Зная человеческую натуру, – мрачно изрек я.
– Вот именно. Ну, и кроме того, естественно, остается еще
душечка Гризельда.
– Миссис Клемент абсолютно ни при чем, – оборвал ее
полковник Мельчетт. – Она вернулась поездом в восемнадцать пятьдесят.
– Это она так говорит, – отпарировала мисс
Марпл. – Никогда нельзя верить людям на слово. В этот вечер поезд в
восемнадцать пятьдесят опоздал на полчаса. Но я своими собственными глазами
видела ее в четверть седьмого, она шла в сторону Старой Усадьбы. Следовательно,
она приехала раньше, на другом поезде. Собственно говоря, ее видели, но вы,
должно быть, об этом знаете?
Она испытующе посмотрела на меня.
Повинуясь необъяснимому магнетизму ее взгляда, я протянул ей
последнее анонимное письмо, то самое, которое прочел незадолго до нашего
разговора. Там было подробно изложено, как Гризельду видели выходящей из
коттеджа Лоуренса Реддинга в двадцать минут седьмого в тот роковой день.
Ни тогда, ни после я не проронил ни слова об ужасном
подозрении, в некий момент пронзившем мне душу. Это представилось мне как
страшный сон, как наваждение, – былая близость между Лоуренсом и
Гризельдой, которая стала известна Протеро, его угроза довести все до моего
сведения, – и Гризельда в отчаянии похищает револьвер и заставляет его
замолчать навсегда. Как я уже сказал, это было наваждение, кошмарный сон, на
несколько бесконечных минут приобретший все признаки жуткой реальности.
Не знаю, подозревала ли это мисс Марпл. Вполне возможно. От
нее ничто не укроется.
Она отдала мне письмо, коротко кивнув головой.
– Вся деревня об этом судачила, – сказала она. – И
вправду, выглядело это довольно подозрительно. Особенно когда миссис Арчер
показала под присягой, что пистолет был на своем месте, когда она уходила в
полдень.
Она на минуту умолкла, затем продолжала:
– Но я непозволительно отвлеклась от главного! Я вот что
хотела: – я считаю это своим долгом изложить вам мое объяснение происшедшего.
Если вы мне не поверите, я буду утешаться тем, что сделала все, что в моих
силах. И без того мое желание – прежде совершенно увериться, а потом говорить –
едва не стоило жизни бедному мистеру Хоузу.
Она снова замолчала, а когда заговорила снова, ее голос
звучал иначе – тверже, решительней. Больше не казалось, что она оправдывается
или извиняется.
– Вот мое объяснение всего происшедшего. К четвергу
преступление было полностью обдумано, до мельчайших подробностей. Сначала
Лоуренс Реддинг зашел к викарию, зная, что не застанет его дома. Он принес
пистолет, который спрятал в горшок с фикусом, на подставке возле окна. Когда
вернулся викарий, Лоуренс Реддинг объяснил свое присутствие тем, что он решился
уехать отсюда. В пять тридцать Лоуренс Реддинг позвонил викарию из дома
привратника, что у Северных ворот, подражая женскому голосу (вы помните, что он
одаренный актер).
Миссис Протеро с мужем только что выехали в деревню. И одна
прелюбопытная деталь (хотя никому не пришло в голову этим заинтересоваться) –
миссис Протеро не взяла с собой сумочку. Это совершенно необычный для женщины
поступок. Почти точно в двадцать минут седьмого она проходит мимо моего садика
и останавливается поговорить со мной, чтобы я могла хорошенько рассмотреть, что
оружия при ней не было и что она ведет себя нормально, как всегда. Они, видите
ли, знали, что я человек наблюдательный. Она скрылась за углом дома и прошла к
двери кабинета. Бедный полковник сидел за столом и писал вам письмо. Он
глуховат – это всем известно. Она вынимает пистолет из горшка – он у нее под
рукой, как задумано, – подходит к нему сзади, стреляет в затылок, бросает
пистолет на пол, молнией вылетает из дома и бежит к мастерской. Любой будет
готов присягнуть, что на это у нее хватило бы времени!
