И двое ставших за последнее время очень близкими для нее людей бесшумно растворились в горной «зеленке». Все. Ушли. И что теперь делать? Ждать их, что ли?
Через десять минут мучительного гипноза секундной стрелки Элка была готова умереть от любопытства и переживаний. И еще от желания убить начинающего кемарить Ямана.
Бездушный переводчик совершенно серьезно завалился на бок под кустом и шепотом попросил разбудить его за пятнадцать минут до времени «Икс». Вот так вот буднично и обыденно — мол, я спать, а ты сиди смотри на часы, дорогая!
На возмущенное Элкино шипение этот знаток российского фольклора выдал что-то вроде: «Вдруг война, а я уставший!» — и реально, на полном серьезе моментально вырубился! Хорошо хоть, храпеть не начал. А то была бы им тут конспирация.
А бедная, напрочь растерянная Ёлка осталась бодрствовать — рядом с двумя бесчувственными мужскими телами. Вот такое вот веселье. Обхохочешься. И очень-очень страшно. Вот прямо ужас, как страшно.
«Ну вот, бросишь ты тут все. Ну пойдешь туда, к ним на помощь. Чем ты можешь помочь двум здоровым профессиональным телохранителям? Да ничем. Только под ногами будешь путаться и наверняка все испортишь», — говорил в ее голове Здравый Смысл.
О, кстати, привет, Здравый Смысл! Давненько ты у нас тут не появлялся! Где ты был, приятель, когда я вообще во всю эту историю ввязалась?
«Ага. Ты его больше слушай! Он у нас раз в полгода появится, пошуршит чего-то в мозгах и опять куда-то сваливает. А я тебя ни разу не подводила. И сейчас я категорически заявляю, что надо пользоваться моментом и, пока Яман спит, быстренько ползти спасать ребят. Сейчас же каждая минута промедления может стоить им жизни!» — категорически заявляла Интуиция.
«Кого ты слушаешь? Даже не думай туда соваться! Сиди и жди, как было велено!» — настаивал Здравый Смысл.
«Слышь! Ты кто такой, чтобы тут командовать? — бушевала подружка Интуиция. — Мы вообще-то в последнее время прекрасно без тебя обходились! Вот где ты был, когда мы с Элкой на вилле сутенера креслами махали, а? Вот то-то и оно! А был бы ты тогда на месте, советы начал бы идиотские давать, и не дай бог Элка бы тебя послушала — так лежал бы сейчас Женька в сырой земле, молодой и бездыханный!»
— Все, ребят, харе спорить… — пробурчала себе под нос Ёлка. — Аргумент про кресло победил. Если хотите — вы тут без меня поругайтесь, а я иду на разведку.
И ползком двинула куда-то вдаль. В ту сторону, куда еще полчаса назад ушуршали листвой ее верные телохранители. Мужиков спасать.
Ну кто-то же должен это сделать? А кто, кроме меня?
Глава 41
Оказалось, что ребята оставили группу поддержки буквально на подходе к поселению. Никак по-другому назвать эти, не больше десяти, странного вида хибары назвать было нельзя — и не деревня, и не лагерь. Вот именно поселение — люди сюда когда-то пришли, решили построить тут временные домишки, но задержались в этих местах надолго.
Временные, долго стоящие глиняные домишки. Все облезлое, обветшалое и очень-очень запущенное. Деревня-призрак. Даже собак нет.
Кстати, то, что лучших друзей человека вокруг не наблюдается, — это очень хорошо. Даже прекрасно! Есть шанс пошнырять тут незамеченной. Пусть небольшой, но все-таки шанс.
Когда-то давно, еще в Академии, Ёлка прослушала лекцию про то, какие чудеса может вытворять человеческий организм в минуты опасности, — про матерей, поднимавших многотонные строительные плиты, чтобы вытащить своих детей из-под развалин, про слабых старушек, ухитряющихся во время пожара за считанные секунды вытаскивать из дома огромные сундуки с годами накопленным неподъемным барахлом. И много разных других интересных и необъяснимых случаев. Вот кто бы тогда ей сказал, что все эти вещи когда-то будут иметь к ней отношение!
И сейчас, в минуты сильнейшего напряжения, Элка вдруг поняла, что чувствует себя прекрасно! Только что гудевшие ноги слушались беспрекословно и ступали по грязной, выжженой солнцем траве совершенно бесшумно и ловко. Слух обострился так, что Ёлка прекрасно различала все, что происходило в радиусе пятидесяти метров, — и это при том, что обычно до нее было не доораться. Даже в последнее время пошаливавшее зрение вдруг стало настолько четким, что различило тень, скользнувшую по залитой палящим солнцем улице в ее сторону от ближайшего слева дома!
Ага. Можно, конечно, надеяться, что это кто-то там просто бесцельно шатается, а не по ее душу крадется. Но, елки-палки, страшно-то как! Что же делать? Делать-то что, я вас спрашиваю?
И вдруг где-то в области затылка страшно засвербило. Словно что-то живое затеребило лапками с маленькими острыми коготками. Настолько реально зашевелились волосы, что нестерпимо захотелось почесать затылок, разодрать там кожу до крови, только чтобы это все прекратилось!!!
И четкий, холодный голос прозвучал в голове: «Все плохо. Все ужасно. Ребята в беде. Надо спасать».
Вот как будто Снежная королева забралась в ее голову — и начала давать указания ледяным, безжизненным голосом. Спокойно и смертельно равнодушно.
Ёлку бросило в дрожь. Хрен его знает, что там у нее сейчас в мозгу происходит, но то, что Женька с Сашкой попали в беду, сомнений не вызывало. Непонятно откуда, неизвестно как, но она просто знала: они сейчас погибнут. Их надо спасать.
Наверное, это уже стало привычкой. Неизвестно, как люди раньше обходились без телефонов, но сейчас первое, что делает человек в критической ситуации, — это хватается за мобильник. Этот кусок пластика, напичканный микросхемами и еще какими-то непонятными штуками, спасает в минуты одиночества. Выручает в момент опасности. Помогает выжить.
И Элка, как любой нормальный современный человек, судорожно начала вытаскивать из кармана брюк совсем недавно врученный ей Шуриком телефон.
Ведь можно же куда-нибудь позвонить! Кто-то же должен прибежать и спасти ее! Ну хоть кто-нибудь!
Она держала в руке разобранный дорогущий мобильник и была готова разрыдаться от бессилия. Что делать, кому звонить — она не знала. Отцу — не выход. Сейчас как раз тот случай, когда отец просто не сможет ничего сделать. Друзьям? Куда, в Москву? Совсем бессмысленно. В милицию? Столкнулись мы уже с местными законниками, к этим совсем соваться не стоит. Так что же делать?
А в голове тихим колокольчиком звенело. Странное что-то звенело: «Родь-ка Бу-лев… Родь-ка-бу-лев, Родь-ка-бу-лев…» Эти слова, разложенные мозгом на слоги, как стихи, звенели в ушах настолько тихо, что Ёлка не сразу сообразила, о чем таком важном пыталось сказать ей подсознание. Родь-ка. Бу-лев.
Однополчанин нашего Терминатора. Высокий накачанный Родька Булев, поставщик псевдоохотничьего оружия. Он где-то рядом. В четырех часах ходу по непроходимым лесам. Неизвестно, в какой стороне. Неизвестно, как его найти. Родь-ка Бу-лев.
Господи, дай здоровья и безмерного человеческого счастья человеку, когда-то решившему выпускать дорогущие и совершенно бессмысленные в хозяйстве телефоны Vertu. Идиотские, усыпанные бриллиантами телефоны с аккуратной кнопкой слева. Вызов консьержа.
