— Справку, — ответила Надежда и ткнула пальцем в
надпись над окошком:
— Это ведь справочная, или надпись осталась от старых
хозяев?
— Вы же видите, что я разговариваю.., неужели нельзя
подождать!
— Боюсь, это затянется на несколько месяцев, озабоченно
ответила Надежда, — а у меня нет зимних вещей.
— Умные все стали… — недовольно проворчала сестра.
— По-моему, как раз не все, — мгновенно отозвалась
Надежда. — В этом-то и беда…
— Я тебе позже перезвоню, — проговорила рыжая в
трубку. — Тут какая-то сильно умная явилась.. — и она наконец
повернулась к Надежде:
— Ну?
— Больной Кулик, вторая хирургия, седьмая
палата, — бодро рапортовала Надежда, — могу я его посетить?
— В приемные часы — можете, — хмуро отозвалась
сестра и полезла в свой журнал, — а в неприемные — не можете…
— Но сейчас-то как раз приемные, — не отступала
Надежда.
— Приемные, приемные… — тетка вела пальцем по
странице, — только в седьмой палате его нету…
— А куда же он делся?
— В третью перевелся, коммерческую, одноместную..,
богатый, получается, ваш Кулик…
В общем, идите на седьмой этаж, там спросите.
Надежда двинулась по коридору к лифтам.
Вслед ей донесся недовольный голос рыжей медсестры:
— Богатые, в коммерческих палатах лежат, а чтобы
работающему человеку коробку конфет принести — это их нету!
— Ну и порядочки! За хамство еще ей конфеты! —
проворчала себе под нос Надежда и нажала кнопку лифта.
Лифт громыхал где-то наверху, то останавливался, то снова
ехал, но никак не желал спуститься вниз. Надежда, со своей стороны, не хотела
тащиться пешком на седьмой этаж с тяжелым чемоданом и решила переупрямить
наглый лифт. Наконец, ее упорство дало результаты и двери кабины с недовольным
скрипом раскрылись перед ней. Внутри уже стояло человек пять пассажиров, они
потеснились, и Надежда вошла. Однако, когда она хотела нажать на кнопку
седьмого этажа, выяснилось, что лифт идет только до пятого.
— А как же выше? — спросила Надежда толстого
дядечку в полосатой пижаме с добродушной отзывчивой физиономией.
— Поднимаетесь до четвертого, проходите налево по
коридору, там будет еще один лифт, вот он уже идет на седьмой, — охотно
пояснил полосатый, — только не проедьте до пятого, там нет коридора!
— Что ж так сложно? — поинтересовалась Надежда
Николаевна.
— Такой проект! — дядечка улыбнулся и пожал
плечами.
— Не проект, а бардак! — проговорил из угла
мрачный небритый тип с перевязанной головой и синяком в пол-лица.
Лифт как раз доехал до четвертого этажа, и Надежда вышла, не
вступая в дальнейшие дискуссии.
Через десять минут, несмотря на все сложности и препятствия,
она добралась до второго хирургического отделения.
— Где тут третья палата? — спросила она у
пробегавшей мимо взволнованной молоденькой сестрички.
Та почему-то ойкнула, схватилась за голову и юркнула в
боковой коридор. Надежда удивленно пожала плечами, но тут ей как раз попался на
глаза указатель: «Палаты 1-3». Она двинулась в направлении стрелки и вскоре
увидела третью палату. Перед ее дверью с озабоченным видом толпилось несколько
врачей. Дверь палаты то открывалась, то закрывалась, туда входили новые люди.
По их беспокойным лицам и царящей вокруг нервозности Надежда поняла, что в
палате что-то произошло и ее туда наверняка не впустят. Однако она не привыкла
сдаваться и отступать перед такими мелкими препятствиями. Надежда Николаевна
воровато огляделась и открыла дверь с надписью «Сестринская». Сразу за дверью
висел крахмальный белый халат.
Надежда торопливо накинула его, поставила сюда же, в
сестринскую, пакет «Севзапмолоко» с многострадальным кейсом внутри и вернулась
к третьей палате. Здесь она придала своему лицу строгое и профессионально
озабоченное выражение и проскользнула внутрь.
Вокруг единственной кровати столпилось несколько врачей.
Один из них, видимо дежурный врач отделения, докладывал низенькому пожилому
человеку с седыми кустистыми бровями, судя по важному самоуверенному виду
начальнику.
— Больной Кулик, сорок два года, поступил вчера с
сотрясением мозга после дорожно-транспортного происшествия. Состояние было
удовлетворительным, сотрясение компенсировано.
Сегодня по просьбе родственника помещен в одноместную
коммерческую палату. Настаивал на скорейшей выписке.., после тихого часа
дежурная медсестра вошла для проведения плановых процедур и обнаружила… — лицо
врача растерянно вытянулось. — Ничего не понимаю, Конрад Карлович,
удовлетворительное же было состояние, и вдруг умер!
— По форме, по форме докладывайте, Андрей
Васильевич! — начальник поморщился и пошевелил бровями. — А вообще,
мозг — дело тонкое… Лев Николаевич разберется во время вскрытия…
В это время один из врачей, обступивших постель, отошел в
сторону и Надежда увидела лежавшего на ней человека. Восковое бескровное лицо,
полуприкрытые глаза не оставляли сомнений в том, что этот человек мертв. Однако
это был не Кулик, не тот мужчина из маршрутки, который взвалил на Надежду
хлопоты со своим чемоданом! Тот был невысокого роста, какой-то хрупкий весь,
мелковатый, волосы редкие с проседью, прилично за сорок. Этот же мужчина был
примерно того же возраста, но худее, с более правильными чертами лица, и волосы
у мертвеца были темнее и гуще. Конечно, смерть меняет людей, но не до такой же
степени!
Словно в ответ на эти мысли раздался голос молодой женщины,
появившейся в дверях палаты:
— Не тот это!
— Что значит — не тот? — обернулся к дверям Конрад
Карлович.
— Это не Кулик! Это больной Укропов из седьмой общей
палаты!
— Вы уверены? — брови старичка еще больше поползли
вверх. — Андрей Васильевич, объясните мне, старому дураку, что у вас
происходит, а то я уже ничего не понимаю!
Дежурный врач покраснел, побледнел и бросился к стоящей в
дверях молодой женщине в белом халате:
— Вы уверены, что это не Кулик? — спросил он ее
взволнованным голосом.
Женщина кивнула. Надежду Николаевну, разумеется, никто не
спрашивал, но она тоже могла бы подтвердить, что лежащий на кровати мертвый
мужчина — не Кулик, не человек из маршрутки.
Андрей Васильевич вполголоса переговорил с молодой женщиной
и повернулся к начальнику.
— Дело в том, — начал он растерянно, — что
все сменились во время тихого часа.., и врачи, и сестры.., а Кулик поступил
только вчера, так что новая смена его не знала в лицо.., а Анна
Андреевна, — он кивнул на молодую женщину, — дежурит вторую смену
подряд, на подмене, но она только сейчас его увидела.., она утверждает, что это
не Кулик, а другой больной, Укропов.., вообще-то у Анны Андреевны очень хорошая
память на лица…
