— Ничего не понимаю, — Конрад Карлович
нахмурился, — а где же Кулик? В седьмой палате?
— Там его тоже нет, — подала голос наблюдательная
Анна Андреевна, — место Укропова пустует.
— Исчез! дежурный врач растерянно развел руками.
Конрад Карлович нахмурился еще больше и приготовился как
следует взгреть своих подчиненных за творящийся у них беспорядок. Надежда не
стала дальше слушать и тихонько выскользнула из палаты. Заглянув в сестринскую,
оставила халат, забрала пакет с кейсом и двинулась к выходу. , Ситуация ее
удивила. Удивила и насторожила.
Все выглядело более чем странно.
Получается, что сегодня утром Кулика, по просьбе какого-то
родственника, перевели в платную одноместную палату. Конечно, в одноместной
палате гораздо удобнее, но если Кулик чувствовал себя неплохо и просился на
выписку, большого смысла в этом не было.., если только тот, кто его перевел, не
хотел сделать так, чтобы Кулик на какое-то время остался один. А для чего это
нужно? Чтобы убить его без свидетелей!
От этой ужасной мысли Надежда вздрогнула и остановилась.
Шедшая по больничному коридору следом за ней медсестра с металлическим подносом
в руках резко затормозила и едва не рассыпала с подноса хромированные
инструменты.
— Женщина, вы чего? — недовольно проговорила она,
обходя Надежду.
Надежда извинилась перед сестрой и двинулась дальше. На ходу
ей всегда лучше думалось.
Допустим, ее ужасное предположение — не домысел, а правда.
Кулика перевели в одноместную палату, чтобы там без свидетелей убить. И в итоге
пациент третьей палаты умер. Правда, никто не говорил про убийство, ну так
никто и не занимался всерьез этим вопросом. Как сказал Конрад Карлович, мозг —
дело тонкое, если у пациента уже была одна травма, его могли ударить еще раз —
и дело в шляпе, никто не докопается до настоящей причины смерти!
Но убитый-то — вовсе не Кулик! В чем же дело?
А вот в чем, неожиданно поняла Надежда: Кулик кого-то
боялся, знал, что оставаться одному в палате опасно, и перетащил на свое место
другого больного.., может быть, он предложил тому место в удобной отдельной
палате, и тот, конечно, согласился, не догадываясь, что ему придется заплатить
за комфорт жизнью. А может быть, Укропов был тяжелый больной, находился без
сознания, и Кулик просто перевез его в свою палату, пока никого из врачей и
сестер не было в коридоре. И так и так смерть Укропова на его совести…
В любом случае, понимала Надежда Николаевна, это только ее
предположения, а как обстояло дело в действительности — она не узнает. И делать
ей в больнице больше нечего, потому что Кулик отсюда сбежал и больше уже не
вернется.
Честно говоря, это ее обрадовало, потому что больница, со
всеми ее порядками, то есть скорее беспорядками, с царящей в ней атмосферой
болезни и беспомощности, надоела ей донельзя.
Правда, оставался открытым вопрос со злополучным вишневым
кейсом.
Надежда покосилась на пакет, оттягивающий ей руку, и тяжело
вздохнула. Внутренний голос снова оказался прав. И теперь он обрадованно поднял
голову и начал воспитывать Надежду по всем правилам педагогической науки. Он
говорил, что Надежда — доверчивая и легкомысленная, что вечно поддается на
провокации и судит о людях по первому впечатлению. Действительно, на первый
взгляд в том человеке, ее соседе по маршрутке, не было ничего плохого. А на
самом деле что оказалось? Этот Кулик какой-то неуловимый, да еще в дело
замешался посторонний покойник. Вообще-то, может, он и сам помер, слабо
возразила Надежда своему внутреннему голосу, странно еще, что в этой ужасной
больнице люди пачками не помирают, но где же тогда Кулик? Сбежал, злорадно
ответил внутренний голос, сбежал и скоро объявится, поскольку Надежда дала ему
свой телефон. Так что ждите звонка, и хорошо еще, если к телефону подойдет она
сама, а не муж. В этом случае у Надежды и начнутся настоящие неприятности,
потому что муж сразу же догадается, что Надежда снова вляпалась в какую-то
криминальную историю.
И будет грандиозный скандал, потому что муж очень волнуется
за Надежду и взял с нее честное слово, что она больше никогда ни во что не
вмешается. Слово-то Надежда, дала, но жизнь все время подсовывает сюрпризы. Вот
и на этот раз — ну чем Надежда виновата, что маршрутов попала в аварию? Она-то
тут при чем? Но мужу, конечно, ничего не докажешь, да и не к чему, пустое это
занятие.
Раз уж Надежда совершила такую глупость, что согласилась
взять на себя заботу о чемодане, то больше ни за что не потащит его домой. Мало
ли что там может быть? Да и муж может заметить кейс, и тогда не миновать
расспросов.
Надежда вышла из больницы и решительно махнула рукой
проезжавшему частнику.
— На Витебский вокзал, — сказала она.
Войдя в здание вокзала, она сразу же направилась вниз, в
подвальное помещение, где находились автоматические камеры хранения. Она очень
давно тут не была, и оказалось, что за это время произошли большие изменения.
Во-первых, помещение было отремонтировано и хорошо освещено. Во-вторых, перед
входом сидел охранник и стояла такая штука, как в аэропорту и в Эрмитаже, которая
проверяет всех входящих на наличие металла — боялись, что кто-то подсунет в
камеру хранения бомбу. Надежда струхнула — вдруг в чемодане оружие? Тогда ее
немедленно арестуют. Однако ничего не зазвенело.
Надежде указали свободную ячейку, и теперь не нужно было
устанавливать код, чтобы потом вспоминать его мучительно, если забыла записать
на бумажку. Теперь ячейки закрывались ключами. Надежда запомнила номер ячейки,
спрятала ключик и заплатила за три дня хранения. Служащая сказала, что по
прошествии трех суток ячейки вскрываются, и вещи нужно будет искать потом на
складе, написав специальное заявление и предъявив паспорт.
Выйдя на улицу. Надежда вдохнула полной грудью и тут же
закашлялась, потому что воздух вблизи вокзала был вовсе непригоден для дыхания.
От чемодана она избавилась, но не до конца. Ждать, пока проявится неизвестный
Кулик, было не в характере Надежды Николаевны, она была натурой деятельной и не
любила никаких неясностей. Итак, если с больницей получился прокол, то следует
наведаться еще раз на улицу Фиолетова и выяснить, не появилась ли дома та самая
Катя, к которой посылал Надежду Кулик.
Если она дома, то Надежда отдаст ей ключик от ячейки и может
считать себя свободной. А если нет, то на нет, как говорится, и суда нет. Во
всяком случае, отсюда до улицы Фиолетова недалеко, а муж сегодня задержится на
работе, так что время у Надежды как раз есть.
* * *
Надежда вышла из автобуса на улице Фиолетова и свернула в
знакомый двор.
Сегодня здесь было гораздо оживленнее, чем в прошлый раз.
Возле того самого подъезда, в котором Надежда столкнулась в прошлый раз с
перепуганной девицей, стояли две легковушки с милицейской мигалкой, около них
толклись хмурые парни характерной ментовской наружности. То ли создатели
сериала «Менты» уловили основные характерные черты сотрудника милиции, то ли
милиционеры в последнее время стали одеваться и вести себя, как исполнители
главных ролей в этом сериале, но сходство между теми и другими, безусловно,
имеет место.
