— Не понимаешь ты, — вздохнул тогда Виктор
Андреевич, — а я вот понимаю, только объяснить не могу.
Он тряхнул тяжелой головой и велел принести минеральной
водички, да похолоднее. Они с Георгием находились тогда в загородном доме
только вдвоем, хозяин решил отдохнуть и оттянуться. Георгий задержался на
кухне, потому что решил сварить крепкий кофе, чтобы хозяин малость протрезвел.
Виктор Андреевич, не дождавшись, сам притащился на кухню.
— Относительно жен, — начал он, отхлебнув воды
прямо из бутылки. — Вот, к примеру, этот холодильник, — он указал на
огромный агрегат, стоящий в углу кухни. — Хорошая вещь, удобная и дорогая.
Меня, к примеру, он полностью устраивает, да я и на кухню-то раз в год захожу.
А Ларка мне и говорит на днях: надо, говорит, холодильник менять, устарел.
Теперь, говорит, нужно не хромированный, а с зеркальными дверцами. Или со
стеклом, она еще не решила. А чем этот плох? Да ничем, из моды вышел — и ей
надоел, хотя она тоже в кухню не часто заглядывает.
Так и с женой. С виду она, может, и ничего, функционирует,
но устарела морально! А посему нужно менять, — он подмигнул холодильнику,
и Георгий понял, что хозяин основательно пьян, и даже кофе не поможет.
— Так и будем сидеть? — снова спросил
Феликс. — Еще из окон кто заметит.
— Вот что, ты тут пока обожди, а я здание обойду,
может, у них черный ход есть…
Георгий придал своему лицу скучающее выражение и вышел из
машины.
* * *
В шкафу кто-то был. Не привыкнув еще к царящей внутри
полутьме, Вера смогла только различить крупный мужской силуэт и испуганно
попятилась, но снаружи послышался звук открывающейся двери. Кто-то вошел в
кладовку, и скорее всего, это была именно та женщина, от которой Вера
убегала, — женщина, с которой она столкнулась на улице Фиолетова…
Из двух зол Вера решила выбрать меньшее, и хотела уже
выскочить обратно, как вдруг неизвестный мужчина откашлялся и хорошо знакомым
гнусавым голосом проговорил:
— Алексеевна, это ты, что ли? Будь человеком, дай
десять рублей, здоровье надо срочно поправить!
Вера чуть не рассмеялась. Удержало ее только нежелание
обнаружить свое убежище. Она узнала голос запойного работяги Анатолия.
— Алексеевна, ну дай десять рублей! Я тебе отработаю,
чесс-слово!
— Тише! — Вера прижала палец к губам и вытолкала
Анатолия на черную лестницу. Закрыв за собой потайную дверь, она окинула
рабочего насмешливым взглядом и проговорила:
— Хорош!
На него действительно стоило посмотреть.
Анатолий был облачен в измазанные краской рабочие штаны и
разношенную вязаную женскую кофту, которая была велика ему на три размера.
— Бабушкина, что ли, кофта? — поинтересовалась
Вера.
— Тещина, — с веселой готовностью отозвался
Анатолий, — Зинка мою одежду заперла, чтоб из дому не ушел, но меня
этот.., трудовой долг призывает, я не могу допустить, чтоб тут без меня.., как
же тут без меня? Вот я тещину-то кофту и позаимствовал, а штаны эти она не
заметила, потому как на полу валялись, навроде тряпки.
— Ох, Анатолий, лучше бы ты дома сидел! вздохнула Вера.
— Меня долг призывает! А когда долг, то с ним не
поспоришь! Верно я говорю, Алексеевна? Анатолий покачнулся и, с трудом
удержавшись на ногах, гордо вскинул голову.
В трезвом виде он был зол и грубил всем подряд, кроме,
разумеется, директрисы Анны Ивановны. Выпивши или с сильного бодуна, Анатолий
держался скромно, и Веру уважительно называл по отчеству.
— Верно, верно! — согласилась Вера. — А что ж
ты в кладовку-то забрался?
— Чтоб ей на глаза не попасться! — Анатолий втянул
голову в плечи и огляделся по сторонам.
— Анне Ивановне, что ли?
— Ну! — Анатолий энергично кивнул, при этом опять
с трудом устояв, и продолжил:
— Она ведь такая, директриса-то, увидит меня в таком
облачении и непременно выскажет свой преферанс!
— Причем тут преферанс? — удивилась Вера. Да
ладно, сегодня можешь не беспокоиться, Анна-Ванна в кабинете будет весь день
сидеть, никуда не выйдет. У нее, понимаешь, вчера свой преферанс случился…
Анатолий из Вериных слов понял только то, что гнев директрисы
ему не грозит и приободрился.
— Алексеевна, дай десять рублей! Как я понимаю свой
трудовой долг и непременно тебе отработаю!
Вера полезла в кошелек и достала десятку, понимая, что иначе
от Анатолия не отвязаться. Десятку было жалко, денег в кошельке кот наплакал.
Анатолий радостно схватил деньги и тут же волшебным образом
исчез. Вера огляделась и пошла вниз по лестнице, потому что назад в музей ей
сейчас ходу не было. Однако гулять по улице без пальто тоже не будешь, на улице
конец марта, весна еще толком и не начиналась. Вера решила обойти здание музея
снаружи и проскользнуть через главный вход назад мимо вахтерши, надеясь, что
преследующей ее тетке надоест шляться по музею в поисках Веры и она отчалит.
Вера отворила дверь служебного входа и тут увидела, как
прямо на нее идет какой-то удивительно знакомый мужчина. Мужчина был среднего
роста, коротко стриженый шатен, от всей его фигуры веяло жесткостью и силой.
Вера колебалась только мгновенье.
— Гера! — вскрикнула она, — Герка, Филин! Ты
меня не узнаешь?
Он резко остановился и уставился на Веру.
Сначала он глядел на нее скучающим взором, потом в карих
близко посаженных глазах проступило узнавание, и тут же в них мелькнула досада.
Но только на один миг, он тряхнул головой и улыбнулся.
— Неужели совсем не помнишь? — улыбалась Вера.
Перед ней стоял ее одноклассник Георгий Филин, в школе они
всегда звали его Герой. Только было Вера подумала, что он ее никогда не узнает,
как он наморщил лоб и пробормотал:
— Ну да, теперь вспомнил… Вера… Вера Зайцева. А что ты
тут делаешь?
— Я тут работаю, — улыбнулась Вера, — вот в
этом музее. Только не спрашивай, сколько я получаю, а то все как узнают, так
сразу пытаются меня накормить и одежду какую-нибудь отдать!
— Вот кстати про одежду, — сказал он, глядя как
Вера зябко ежится в тоненьком свитерке, ты всегда так ходишь? Как-то не по
сезону…
— Да нет, я ненадолго выскочила…
— Это что — служебный вход в музей? — с интересом
спросил Гера.
— Да, конечно. А посетители оттуда входят, Вера махнула
рукой и двинулась в ту сторону, потому что стоять на ветру было холодно.
— А я тебя сразу узнала, — болтала Вера на ходу,
ей не хотелось идти одной, — ты совсем не изменился, только возмужал
как-то, посерьезнел… Сколько же мы не виделись? Ты никогда на встречи класса не
ходил, только ты и Катя Свиридова куда-то пропали…
