Злоумышленник недовольно огляделся. Дольше оставаться в
кабинете было небезопасно, за одной музейной крысой могли явиться другие,
причем сразу несколько, а это усложнило бы ситуацию. Самое же главное — Георгий
был убежден, что осмотрел директорский кабинет достаточно тщательно. Кейса
здесь не было.
Георгий еще раз обвел взглядом полутемный директорский
кабинет. Он вспомнил старую английскую поговорку: трудно найти черную кошку в
темной комнате, особенно, если ее там нет.
Кейса здесь действительно нет, он осмотрел кабинет очень
тщательно…
Неожиданно в его памяти всплыла случайно услышанная фраза,
которую произнесла сотрудница музея:
«Анна Ивановна уехала в больницу.., у нее, кажется, кто-то
умер…»
Георгий охнул и схватился за голову. Картина происшедшего
предстала перед ним, как на ладони!
Идиот Феликс убил в больнице совершенно не того человека.
Человека, не имеющего к их делу никакого отношения. Это они уже выяснили. Мало
того — он взял совсем не ту записку! Он взял у мертвеца записку с координатами
его родственницы, с которой нужно было связаться в случае ухудшения состояния
больного или возникновения каких-то других проблем. Эта родственница — Анна
Ивановна Укропова, директор музея Панаева. Так что никакого кейса у нее и не
было, они только зря пшеряли время.
Музейная дама, распростертая на полу, застонала и
пошевелилась. Георгий выругался и вышел из кабинета Укроповой.
Сбежав по лестнице и покинув здание музея, он огляделся и
почти сразу заметил темно-зеленую машину. Быстрым шагом подошел к ней,
распахнул дверцу и заглянул внутрь. Феликс сидел внутри в гордом одиночестве.
— А где девица? — самым невинным голосом
поинтересовался Георгий. — Надеюсь, не в багажнике?
— Понимаешь, — промямлил Феликс, потирая
затылок, — она была не одна…
— Что значит — не одна? — Георгий скрипнул
зубами. — Я только что с ней разговаривал, и она как раз была совершенно
одна!
— Ну вот, мне тоже так показалось, — к ней
подъехал, хотел.., усадить в машину, но в это время на меня налетела
какая-то.., женщина средних лет, черт ее знает, откуда она взялась, завизжала
кикиморой и огрела меня по голове чем-то тяжелым.., может быть, кастетом.., у
меня в глазах потемнело, а когда очухался — этих двоих уже и след простыл!
— Да, Феликс, — Георгий окинул своего напарника
изучающим взглядом, — у тебя явно намечается слабость к женщинам, как ты
выразился, средних лет. Я бы даже сказал — более чем средних… Вчера — Анна
Ивановна Укропова, сегодня — еще одна… Наверное, это возрастное.
Причем, у тебя с ними какие-то извращенные отношения. Тебе
что — нравится, когда они тебя бьют? Вчера — чемоданом, сегодня — тоже чем-то
тяжелым.., одно хорошо!
Георгий замолчал, и Феликс, поддавшись на эту уловку,
спросил:
— Что хорошо?
— То, что они тебя бьют по голове. Тебе этот орган все
равно без надобности, он у тебя исключительно для красоты…
Он устроился на переднем сиденье, захлопнул дверцу и
распорядился:
— Поехали, здесь нам больше делать нечего!
— Надо понимать, чемодана ты не нашел? мстительно
осведомился Феликс, скосив на него глаза.
— За дорогой следи! Чемодана здесь нет и никогда не
было! Ты притащил не ту записку.
Укропова не имеет к нашему делу никакого отношения!
— Что же теперь делать?
— У нас осталась только одна зацепка — Кулик! И
опять-таки, только одно хорошо!
Феликс на этот раз промолчал, и Георгий, не дождавшись его
реплики, сам закончил фразу:
— Хорошо, что Кулик не слишком отличается от тебя по
умственным способностям!
* * *
Вера медленно шла по улице. Разговор с Филиным оставил у нее
какое-то странное впечатление. Казалось, Гера то ли чего-то недоговаривает, то
ли пытается казаться не тем, кто он есть. В общем, Вера и раньше, встречаясь со
своими одноклассниками, замечала, что они стараются изображать друг перед
другом крутых, «надувают щеки». В особенности так вели себя те, кто не успел
ничего добиться, устроиться в жизни, создать собственное дело или найти
интересную, хорошо оплачиваемую работу. Не имея возможности рассказать о себе
что-то интересное, такие ребята делают загадочный вид, окружают себя тайной,
чтобы произвести на знакомых впечатление значительности. Сама Вера никогда так
не делала — она вовсе не стыдилась своей работы в музее, хотя в глазах
некоторых и замечала насмешливые искорки — вот, мол, мышь белая, неудачница..
Но может быть, Гера точно также наводит тень на ясный день? Вера не успела
спросить, чем он занимается и что делает возле музея, да откровенно говоря, ей
это и не слишком интересно.
Внезапно рядом с ней затормозила большая темно-зеленая
машина с тонированными стеклами. Дверца распахнулась, и из машины выскочил
высокий, на редкость красивый мужчина с вьющимися черными как смоль волосами.
Вера думала, что такие встречаются только на страницах модных журналов.
Красавец шагнул к ней и, слегка заикаясь, спросил:
— Д..девушка, не подскажете, как проехать к К..конюшенной
п..площади?
— Вы мне? — растерянно переспросила Вера,
оглядевшись.
Рядом больше никого не было, да и вообще, улица была
совершенно безлюдна, значит, этот ослепительный красавец обращался именно к
ней.
— Д..да, — повторил он, и вдруг перестал заикаться:
— К Конюшенной площади как проехать?
Разумеется, Вера прекрасно знала дорогу к Конюшенной, до
которой от музея было рукой подать, но от смущения она напрочь забыла это и
стала мучительно соображать:
— Значит, сейчас вам надо ехать налево до Миллионной,
потом…
Красавец вел себя как-то странно. Он совершенно не слушал
Верины объяснения, но медленно, как будто крадучись, обходил ее, так чтобы Вера
оказалась между ним и его машиной.
При этом на его лице было такое выражение, какое бывает у
заправского кота при виде растерявшейся несовершеннолетней мыши или у
трамвайного контролера при виде затаившегося в углу вагона зайца.
— Потом вам надо свернуть направо, — продолжала
Вера, растерянно наблюдая за перемещениями брюнета. — Да вы же меня
совершенно не слушаете!
— Слушаю, слушаю! — отмахнулся тот и вдруг резко
шагнул к девушке.
* * *
Надежда Николаевна вышла из музея очень недовольная собой.
Встретиться с Верой Зайцевой ей так и не удалось. То есть почти удалось, они
буквально столкнулись в коридоре, но Вера умчалась от нее, как будто увидела
привидение.
Надежда пыталась остановить ее, даже побежала следом, но
девушка юркнула в одну из дверей и пропала. То есть буквально пропала — войдя в
ту же дверь, Надежда увидела только пустую комнату, заставленную огромными
дубовыми шкафами.
