— Меня зовут Надежда Николаевна Лебедева, как зовут
тебя — я знаю…
— Откуда? — удивленно спросила Вера.
— Вот откуда, — Надежда положила перед девушкой ее
пропуск, — небось, обыскалась его?
— Ой! — Вера схватилась ладонями за порозовевшие
щеки. — А где вы его нашли?
— А ты догадайся с трех раз, — Надежда
усмехнулась, — лучше сразу расскажи, что ты делала в доме на улице
Фиолетова, и что там произошло.., и лучше говори правду, нам с тобой легче
будет во всем этом разобраться!
Вера потупилась, поцарапала ногтем стеклянную столешницу и
медленно, нехотя начала:
— В тот день я забыла дома ключи…
* * *
Вера закончила свой рассказ и замолчала, откинувшись на
спинку стула.
— Это все? — строго спросила Надежда. — Ты
ничего не забыла? И Катя точно была уже мертва?
— Неужели вы думаете, что я бросила бы ее
раненую? — возмутилась Вера.
— Да ладно, я верю, — Надежда махнула
рукой, — стало быть, ты убийцу не видела? Это не тот тип, что пытался
затащить тебя в машину?
— Сказала же, что не видела его лица, слышала только
голос. Несомненно мужской, но говорили они шепотом, так что я и по голосу его
узнать не смогу? — вздохнула Вера. — Но, знаете, Кате он был точно
знаком, она его хорошо знала, только удивилась, как это он здесь оказался.
— Правильно, она ждала Кулика с чемоданом, а тут
приперся совершенно другой человек, она и удивилась! — поддержала Надежда.
— А теперь вы расскажите, что делали на улице
Фиолетова, занудным голосом сказала Вера.
Надежда Николаевна поглядела на нее с неудовольствием — ей
не понравился Верин тон.
Однако Вера встретила ее взгляд, упрямо сжав губы, так что
Надежда приняла Верины резоны и рассказала всю историю с маршруткой и всученным
ей чемоданом.
— Я вам верю, — подумав, сказала Вера, — все
сходится. Катя нервничала и явно кого-то ожидала. Оттого и велела мне сидеть в
дальней комнате и не высовываться. Что же такое важное было в чемодане?
— А я знаю? — Надежда пожала плечами, — уж не
старые тряпки, это точно. Дорогой такой кейс, и тяжелый… А Кулика я не успела
про это спросить, этот тип нам помешал. Кстати, ты не знаешь, для чего ты ему
понадобилась? Какое отношение ты имеешь к чемодану?
— Да никакого, — Вера отвернулась.
— Допустим, он следил за тобой там во дворе Катиного
дома. Ты вышла из подъезда, но мало ли кто еще выходил! Я тоже, кстати, и
входила и выходила, однако за мной никто не следит. И потом, что он так три дня
и наблюдал за тобой, а потом решил похитить возле музея? Не верится что-то. Вот
что, дорогая, говори честно, что еще с тобой случилось? Не было еще чего-нибудь
странного? Не было никаких встреч незапланированных?
— Не было, — Вера взглянула исподлобья.
Сегодня она совершенно случайно встретила Герку Филина, но
ни за что не скажет о нем этой настырной тетке. Еще не хватало вмешивать в
дело, которое дурно пахнет, совершенно постороннего человека, своего бывшего
одноклассника! Он Вере спасибо не скажет!
Надежда Николаевна Лебедева всегда отличалась особой
наблюдательностью. Еще она кое-что понимала в людях. Что касается молодой
женщины, сидящей перед ней, то тут и понимать было нечего: ясно, что Вера
чего-то недоговаривает. Не то чтобы Надежда подозревала ее в преступных
намерениях, но кое-что у девицы явно было за душой, до конца верить ей никак
нельзя.
Ну и ладно, поглядим, как дальше дело повернется..
Надежда хотела было что-то сказать, но вдруг из ее сумочки
послышалась песенка кота Леопольда из популярного советского мультфильма как
светит солнце золотое и весело плещется синяя река.
Надежда выхватила из сумки мобильник и поднесла его к уху.
Она не сомневалась, что звонит муж, однако в трубке раздался совершенно другой
голос.
— Это я, — проговорил незнакомый мужчина.
— Я бывают разные, — машинально ответила Надежда.
— Ну, это Валентин…
— Ах, Кулик! — до Надежды наконец дошло, с кем она
разговаривает.
— Ну да.., я избавился от слежки…
— С чем вас и поздравляю! — осторожно заметила
Надежда.
— Нет, я совершенно уверен! Я проехал несколько
остановок в метро, пересел на другую линию, еще проехал…
— Совершенно не обязательно вдаваться в такие
подробности! — Надежда не сумела сдержать раздражение, которое у нее
почему-то вызывал этот человек. — А что вы звоните-то?
— Может быть, мы снова встретимся и вы передадите мне
кейс?
— Да ради бога! Мне очень хочется побыстрее избавиться
от него и забыть всю эту историю, как страшный сон!
«Но перед этим я уж обязательно вызнаю у тебя все про этот
чертов чемодан, и что в нем находится! — мысленно добавила Надежда, если
понадобится тянуть из тебя информацию клещами, я это сделаю, рука не дрогнет!»
Очевидно Валентин Кулик не умел читать чужие мысли, тем
более по телефону, потому что он радостно согласился:
— Ну, тогда назначайте время и место…
— Время — через час, а место — то же самое, Витебский
вокзал…
— Что у вас за страсть к этому вокзалу? — удивился
Кулик. — Вы что, очень любите путешествовать?
— Я обожаю сидеть дома и готовить мужу обеды! —
раздраженно ответила Надежда, малость покривив душой. — Неужели так трудно
догадаться? Чемодан находится на вокзале, в камере хранения, поэтому мы там и
встречаемся!
— А, ну ладно, значит, через час на том же месте… — и
Кулик отключился.
— Можно, я поеду с вами? — неожиданно подала голос
Вера.
— Куда? — удивленно спросила Надежда. И зачем?
— Затем, что хочу наконец узнать, кто убил Катю! —
крикнула Вера. — И кто следил за мной, и за каким чертом я им
понадобилась!
— Тише ты! — рассердилась Надежда. — Чего
орешь-то? Вон люди оглядываются!
— Ну пожалуйста! — взмолилась Вера. — Все
равно идти некуда, в музей неохота, а дома у меня сами понимаете, та еще
обстановочка…
— Ну ладно, — Надежда пожала плечами. Поехали. Тем
более, что эта встреча тоже связана с твоей историей…
Про себя она подумала, что неплохо держать эту
подозрительную девицу в поле зрения — так, на всякий случай…
* * *
Через сорок минут они уже были на вокзале.
На этот раз Надежда решила получить кейс, не дожидаясь
Кулика. Женщины спустились в камеру хранения, и дежурный, бравый отставник с
лихо закрученными усами, проверив паспорт Надежды и ключ, проводил ее к ячейке.
Надежда открыла ячейку, забрала пакет, в который был упакован кейс, и вышла к
Вере. Они направились к лестнице, и вдруг Вера окликнула Надежду Николаевну:
