Вера естественно никогда там не была, но через окна без
занавесок можно было разглядеть даже неубранные плакаты: «Хлеб — наше
достояние!» и «Поел — убери посуду!»
— Стыдно тебе? — обрадовался Олег. — Вот
нарочно туда пошел, чтобы все соседи видели, что у меня жена — лентяйка и
неумеха, даже поесть приготовить не может!
Он зашел в квартиру, оглянувшись перед этим и сделав
непристойный жест в сторону соседкиной двери. Пахло от него водкой и луком.
— Пельменями закусывал? — усмехнулась Вера. —
Ну-ну…
Она схватила сумку вместе со всеми мелочами и ушла в
бабушкину комнату. В квартире было два телефонных аппарата — новый, немецкий, с
переносной трубкой, и старый, черного цвета, у бабушки в комнате. Вера сняла
трубку, гудок был. Но телефон работал отвратительно, все время в трубке
слышался какой-то треск.
Поэтому Вера не услышала, как в прихожей сняли трубку
параллельного аппарата. Муж был вовсе не так пьян, как старался казаться. Он
прижал трубку к уху и стал подслушивать, хотя для чего это делает, сказать бы
не смог. Просто хотелось сделать Вере хоть малюсенькую гадость.
— Куда вы подевались? — тут же напустилась на Веру
Надежда. — Как же так можно, я вся извелась уже.
— Ой, простите меня, пожалуйста, — затараторила
Вера, — так неудачно все получилось, меня вывели из здания вокзала,
пришлось идти домой, в толпе я побоялась с чужой вещью стоять, там такие
личности подозрительные шныряли. Или еще, в милицию бы забрали, а там проверили
бы чемодан. Мало ли там что могло быть? А я и сказать ничего не могу.
— Где вы находитесь? — вклинилась Надежда в
горячий Верин монолог.
Она была очень недовольна, хотя и не могла не признать
Верину правоту.
— Как — где? — удивилась Вера. — Дома,
конечно, тут еще много всего случилось, я не могла сразу позвонить.
— Что с чемоданом? — встревожилась Надежда.
— Все в порядке, вот он тут стоит, никто его не тронет.
Скажите, вам удалось выяснить, что в нем находится? Надеюсь, ничего
криминального?
— Да как сказать… — замялась Надежда, ты. Вера только
не волнуйся, но кажется там деньги…
— Большие? — ахнула Вера.
— Да черт их знает, Кулик сам не в курсе! — в
сердцах сказала Надежда. — Одно скажу: знала бы — ни в жизнь этот чемодан
не взяла, пропади он пропадом. У тебя-то он хоть в сохранности?
— Да вот тут на виду.
— Чего они этот чемодан перетаскивали с места на место,
понять не могу? — вздохнула Надежда. — Кулик этот какой-то
малохольный, толку от него не добиться. Ему сказали, что в чемодане любовные
письма его любимой женщины, и он поверил, ну ты можешь себе представить?
— Да уж, — Вера вздохнула.
— Ты уж поосторожнее там, — попросила
Надежда, — завтра с раннего утра созвонимся, я к тебе приеду…
— Вот что еще хотела сказать, — заторопилась
Вера, — я выяснила, что Катя Свиридова работала в брокерской конторе. Тут
у меня случайно бумажка оказалась, а на ней — дата, завтрашнее число, и еще
буквы какие-то. А на обороте телефон, я позвонила, а это — брокерская контора.
— Ладно, завтра разберемся! — Надежда повесила
трубку.
Вера тоже разъединилась. Она не видела, как Олег на кухне
задумчиво почесал затылок, глядя на свою трубку.
* * *
Эта ночь прошла ужасно. Вера постоянно просыпалась — то от
тяжелого, хриплого дыхания раненой собаки, то оттого, что ей казалось, будто
кто-то ломится в комнату. Когда она забывалась коротким, тяжелым сном, было еще
хуже — ей снились бесконечные темные коридоры и раздающиеся за спиной тяжелые
шаги невидимого преследователя. Она пыталась обернуться, чтобы увидеть его
лицо, но какая-то сила сковывала все тело, и в конце концов она просыпалась в
холодном поту…
Наконец, наступило утро. Вера чувствовала себя разбитой,
невыспавшейся, ей хотелось принять горячий душ, но первым делом она осмотрела
собаку. Дворняга явно чувствовала себя лучше, она приподняла голову и
посмотрела на Веру преданными благодарными глазами, при этом громко сглотнув.
— Да ты наверное есть хочешь, — догадалась Вера.
Догадаться, что пес хочет есть, было, разумеется, не трудно:
третий день у него во рту не было ни крошки, просто до сих пор он так плохо
себя чувствовал, что не мог даже думать о еде, а сейчас он понемногу начал
оживать и почувствовал, что зверски голоден.
— Сейчас, Ромочка! — засуетилась Вера. Подожди,
сейчас я чего-нибудь тебе принесу!
Она выскочила из комнаты, обследовала холодильник. Там было
совершенно пусто. Видимо, утром муж подъел купленную Верой колбасу.
Самого мужа не было видно — наверное, успел убраться на
работу. Впрочем, это было и лучше сейчас Вера не была готова к новому скандалу.
Пришлось одеться и бежать в ближайший магазин. Перед уходом
она заглянула в комнату и ласково сказала псу:
— Подожди немножко, я вернусь через десять минут!
Рома поднял голову и проводил ее преданным взглядом.
Вера купила в круглосуточном магазине килограмм сырого фарша
и вернулась домой. Открывая дверь, она почувствовала смутное беспокойство.
Казалось бы, для него не было никаких оснований, но сердце билось тревожно, и
руки дрожали мелкой противной дрожью.
Вера распахнула дверь комнаты.
Пес лежал не на прежнем месте, не на заботливо разложенной
подстилке. Он переполз к самой двери и валялся на боку, бессильно отбросив в
сторону лапы. При появлении Веры он с трудом поднял голову и заскулил. В глазах
его было какое-то виноватое выражение.
— Что случилось, Ромка? — озабоченно спросила
Вера, наклонившись к собаке. — Что с тобой?
Пес снова заскулил и повернул голову. Вера проследила за его
взглядом и ахнула. Там, где полчаса тому назад лежал пакет с вишневым
чемоданчиком, теперь было пусто. Вернее, там лежал пустой полиэтиленовый пакет
с дурацкой надписью «Севзапмолоко». Этот пакет напоминал шкуру, сброшенную
перелинявшей змеей.
Пес опустил голову и прикрыл глаза.
Вера поняла, что произошло в ее отсутствие.
Муж, который до того затаился у себя, не подавая признаков
жизни, услышав, что она ушла, вошел к ней в комнату, чтобы украсть чемоданчик.
Вера запоздало вспомнила, что во время ее вчерашнего телефонного разговора с
Надеждой Николаевной в трубке раздался негромкий щелчок. Тогда она не придала
этому звуку значения, а теперь догадалась — это муж снял трубку параллельного
аппарата в прихожей.., он подслушал их разговор и понял, что в чемоданчике
находится что-то очень ценное! Еще бы, они ведь говорили о деньгах!
И вот теперь он украл чемоданчик! Пес наверняка пытался
помешать ему, переполз к двери, чтобы задержать похитителя, но был еще слишком
слаб и ничего не смог поделать. Потому он сейчас чувствует себя таким
виноватым!
