— Preocupate de tu misma.
[75]
— Ладно. Только я не вижу смысла в том, чтобы волноваться о себе. Я сразу становлюсь боязливой, а латины не очень-то умеют быть боязливыми.
— Когда ты последний раз слушала Астора Пьяццоллу
[76]
или хоть какое-нибудь танго вообще? А Кортасара когда последний раз читала?
— Милагро! Милагро! — закричал Томас. Мне пришлось попрощаться с подругой и выйти на улицу.
— Да?
— Как насчет мексиканской еды? Хочется порцию энчилад. Только с целыми фасолинами, а не с пюре.
— Где ж я это отыщу?
— В Ла-Басуре есть мексиканское заведение.
— Мой пикап на ремонте.
— Пусть тебя отвезет какой-нибудь водитель. — Томас закрыл глаза.
Я позвонила Чарлзу, и он поведал мне, что все водители во второй половине дня заняты. А потом сообщил:
— Наши повара с удовольствием выполнят все ваши кулинарные прихоти, но если вы хотите еды из города, я немедленно сделаю заказ на доставку.
Я попросила Чарлза заказать еду и сказала Томасу, что скоро он все получит. А потом решила выйти на пробежку. Парагонское солнцезащитное средство приятно пахло шалфеем, я намазалась им и вышла на старт. Темп я выбрала медленный. Но когда оказалась вдалеке от курортных владений, я набрала скорость, наслаждаясь иссушающим жарким солнцем, которое светило мне в лицо.
Я увидела симпатичную желто-черную пташку, порхавшую между ветвями древовидной юкки, а на колючих руках кактусов заметила несколько восковидных розовых цветков. Только во время пробежки мне начали нравиться оттенки почвы — от светло-коричневого до рыжего.
Вернувшись в домик, я обнаружила там Скипа и Томаса, которые, развалившись на диване, пили парагонскую минеральную воду, обогащенную витаминами.
— Почему ты не работаешь над сценарием? — поинтересовался Скип.
Томас одарил меня таким разочарованным взглядом, будто только что узнал, что одно из моих хобби — топить щенят.
— Я тоже поначалу думал, что она трудится вовсю, — безмятежно произнес он.
Мне захотелось как следует врезать этому ябеде в челюсть, перемалывающую энчиладу.
— Мне нужно было размяться. Я как раз собиралась поработать после этого.
— Покажи мне то, что уже сделала, — попросил Скип.
Я прошла вместе с ним в кабинет, и он закрыл за мной дверь.
— Милагро, я очень благодарен тебе за то, что ты проявляешь такой интерес к Томасу.
— Об этом…
— И, естественно, я буду очень признателен, если ты сможешь оказывать ему содействие.
— Что ты имеешь в виду — оказывать содействие?
Скип нервно захихикал.
— Ничего сексуального. Ну разве что… в общем, сама понимаешь. Заставляй его заниматься спортом, нормально питаться и готовиться к роли. — Он посмотрел мне прямо в глаза и спросил: — Я могу на тебя рассчитывать?
Будто бы у меня был выбор!
— Конечно, Скип. Я сделаю, что смогу.
— Отлично! — воскликнул он, положив мне руку на плечо.
Перед моим внутренним взором возник кровавый калейдоскоп — красный, влажный, извилистый. Скип уже принялся просматривать бумажки на моем столе. Сознание того, что я по-прежнему остаюсь чудовищем, ужасно угнетало меня, и я почти не слышала его слов.
Мне следовало уйти в монастырь, носить там мышиного цвета одежду, сплетенную из сорняков и коры, и искать духовное удовлетворение вдалеке от общества.
Скип засунул руку в карман и вынул оттуда маленький белый бумажный пакет.
— Возможно, это пойдет ему на пользу, — проговорил он, передавая мне пакетик. — Томас не хочет их принимать, но, если его внешний вид так и не улучшится, может, ты все же убедишь его?
В пакетике лежали несколько блистерных упаковок с белыми таблетками.
— Что это, Скип?
— Пищевые добавки. Витамины, — учтиво пояснил он.
Я принялась рассматривать упаковки, но на фольге с обратной их стороны никаких сведений о производителе не значилось.
Забрав у меня таблетки, Скип сунул их в ящик стола.
— Ты окажешь Томасу большую услугу.
Скип уже уходил, когда привезли бегущую дорожку. Он проследил за тем, как грузчики ловко протиснули ее в дверь и водрузили посреди главной комнаты.
— Уверена, что в «Парагоне» есть спортзал, — в ужасе проговорила я.
Понизив голос, Скип заметил:
— В «Парагоне» не очень-то рады, что Томас здесь, так что держи его от всех подальше.
Прочие тренировочные снаряды Томаса прибыли чуть позже. Чтобы разместить громоздкие приспособления, пришлось отодвинуть строгую мебель к стенам.
Я с отчаянным рвением взялась за работу. Сосредоточиваясь на нескольких сюжетных линиях и персонажах, я по крайней мере не думала о собственном положении.
— Милагро! Милагро! — прокричал за дверью Томас.
Я не стала даже подниматься из-за стола.
— Что еще?
— Я не могу найти свои ботинки. Ты никуда их не убирала?
Его ботинки стояли под кроватью, там, где он их и сбросил. Томас только и делал, что качался на своих железках, валялся в бассейне и пил белковые коктейли, но тем не менее считал нужным отрывать меня от работы, загружая всяческими холопскими заданиями. Он велел мне убить осу, которая долбилась в окно. И заставил держать перед ним зеркало, чтобы он мог со всех ракурсов рассмотреть свою стрижку. Потом спросил меня, кого я считаю кинозвездами первого ряда, и внес поправки в мой список. Затем ему понадобилось, чтобы я развесила его рубашки в следующем порядке: от светлых к темным и от гладких к фактурным.
— Милагро! — заорал он из бассейна.
Повесив темную рубашку между белой и бежевой, я вышла во дворик.
— Si, Senor Tomas.
[77]
— Намажь мне спину средством для загара.
— Я не собираюсь натирать им твою задницу.
— А знаешь, сколько людей еще приплатило бы, чтобы сделать это? Просто намажь мне плечи.
Взяв в руки «Парагонский натуральный смягчающий и оздоравливающий эликсир для загара», я выдавила немного жидкости на свою ладонь, морально подготовилась к контакту и осторожно коснулась плеча Томаса.
— В чем дело? — возмутился он. — Приложи немного силы.
