Мой мозг упорно отказывался работать до тех пор, пока она не прицелилась в Джерома. Такого развития событий мы не ожидали.
– Отойди от моей сестры! – заорала Рэй.
Джером посмотрел на меня вопросительно.
– Брось бритву! – крикнула она, целясь в Джерома, который совсем забыл про сверкающее лезвие в руках. – Ну все, Иззи, пошли отсюда. Быстро! – скомандовала Рэй и перевела взгляд на Дэниела: – А ты оставайся здесь!
Мое изумление наконец сменилось гневом.
– Да что с тобой?!
– Я тебя спасаю, пошли!
Я улыбнулась Джерому, которого на самом деле звали Леонард Уильямс (помните моего школьного приятеля?) и сказала:
– Снято, – перерезав пальцем воздух у своего горла. Потом повернулась к Рэй: – Пушка не заряжена. Дэниел не злой. Это не кокаин,
[23]
а сахарная пудра. Познакомься с Леном и его другом Кристофером. Они актеры, скоро заканчивают Американскую академию театральных искусств. Мы с Леном вместе учились в школе. Он был мой должник, вот я и попросила его о помощи. Увы, пришлось поиграть и на твоих расовых стереотипах, потому что ты обсмотрелась боевиков.
У Рэй не было слов – впервые в жизни, насколько я могу припомнить.
– Не знаю, как вы, но я сейчас умру, если не выпью чая, – сказал Кристофер с характерным британским акцентом. – Кому налить?
Дэниел поднял руку:
– Мне с бергамотом, если можно.
– А мне с ромашкой, будь добр, – сказал Лен.
Кристофер обратился к моей сестренке:
– А тебе, лапочка?
Та уставилась на него так, словно он говорил на иностранном языке.
– Горячий шоколад, если есть, – ответила я за нее. – Мне ничего.
Он ушел на кухню ставить чайник. Лен вытер фальшивый кокаин и повернулся ко мне:
– Скажи честно, как мы сыграли?
– Бесподобно.
– Просто не верится, что твой друг англичанин. У него отлично получился акцент, – весело добавил Дэниел.
– Слышал, Кристофер? – крикнул Лен.
Из кухни донеслось:
– Ты прелесть!
– Садись, Рэй, – велела я, пододвинув ей стул. – Теперь я расскажу, как все должно было получиться.
Сестричка медленно села, не спуская глаз с подозрительных типов в комнате.
– Я хотела, чтобы ты снова начала за мной следить и снимать на камеру все, что видишь. Поэтому мне надо было придумать что-нибудь достойное записи. Я знала, что если ты пойдешь к Дэниелу на прием и решишь, будто он плохой, то будешь шпионить за мной даже без просьбы родителей. Все было подстроено, Рэй. И уход миссис Санчес, и подмигивание, и фраза из «Марафонца».
– Но у тебя на самом деле три кариеса, – заметил Дэниел.
Рэй резко развернулась, навела на него пистолет и закричала:
– Нет у меня никакого кариеса!
Я забрала у нее пушку и продолжала:
– У меня было предчувствие, что ты начнешь за мной следить. Но ты не можешь водить машину – значит, спрячешься под задним сиденьем. Я бы повторяла весь этот маскарад снова и снова, пока ты не попалась бы в мою ловушку. Ты угодила в нее сразу же. Камера сейчас в машине?
Рэй отвела взгляд, тем самым подтвердив мою догадку.
– Честно говоря, я ожидала, что ты станешь наблюдать за мной в окна. Видишь, какие они чистые? И я специально выбрала удобное место для парковки машины. Надеялась, ты запишешь все на камеру и покажешь диск маме с папой. Конечно, я не думала, что ты вломишься в квартиру наркодилеров и станешь угрожать им пушкой. Ты совсем спятила?!
– Это ведь риторический вопрос? – ответила сестричка.
– То, что ты сделала, Рэй, – чистое безумие.
– Безумие, говоришь? – скептически переспросила она. – Я все расскажу родителям.
– Правильно, ты расскажешь им все, что я велю.
Рэй опустила глаза и пробормотала:
– Даже не верится, что я хотела спасти тебе жизнь.
– Чай! – прощебетал Кристофер, возвращаясь из кухни с подносом чашек и печенья.
Дэниел восхитился его старым фарфором и заметил, что чувствует себя очень комфортно. Он был рад, что больше не надо притворяться «плохим». Я несколько часов подряд уговаривала его принять участие в этом спектакле. Дело было не столько в наркотиках, сколько в том, что мы вовлекаем ребенка в аферу с применением белого порошка и незаряженных пистолетов. Однако три часа спустя Дэниел сдался – только чтобы отомстить моим родителям.
Игра Лена и Кристофера затмила даже их чудесный фарфор. Надо сказать, что если бы они убрали из комнаты дорогой кожаный диван, антикварный кофейный столик и стильные коврики, то все равно рука профессионального декоратора чувствовалась бы повсюду – рука щедрой и богатой матери Криса. Будь Рэй внимательнее, она бы заметила, что коллекция ди-ви-ди-дисков состоит в основном из сумасшедших комедий годов эдак 40-х и «киноправды». Она бы поняла, что редкий постер с Сидни Пуатье (кадр из фильма «Меня зовут мистер Тиббс») слегка неуместен в наркоманском притоне. Но Рэй не знала, на что надо обращать внимание. Она увидела белый порошок и черных людей, которых так часто показывают в клипах рэп-исполнителей, и клюнула на мою удочку.
– Я хочу домой, – сказала она.
Но я еще не закончила. Рэй не могла вернуться с пустыми руками.
– Допивай шоколад и начнем снимать.
В машине сестричка смотрела отснятый материал, а у Дэниела случилось легкое нервное расстройство, как будто на него только сейчас снизошло прозрение.
Напомнив Рэй, что он не плохой и что у нее на самом деле три кариеса, Дэниел сказал:
– Это была самая детская выходка за всю мою жизнь.
– За все детство? – ответила я раздраженно. – Если уж соглашаешься участвовать в липовой покупке наркотиков, то не надо потом жаловаться.
Нас перебила Рэй:
– Я все-таки не понимаю, зачем вы это устроили.
– Мама с папой установили прослушку в моей комнате. Это чересчур. Если они хотят вмешиваться в мою личную жизнь, то пусть найдут то, что искали. И только попробуй им проболтаться. У меня на тебя целая гора компромата – хватит на годовой домашний арест. Усекла?
Всю оставшуюся дорогу Рэй молчала, побив свой прежний рекорд на шесть минут.
Фильм «Изабелл нюхает кокаин»
Наутро сестричка показала родителям домашнее видео. Она раздала всем поп-корн и пригласила дядю Рэя, потом сунула диск в плейер и встала перед телевизором. В качестве предисловия к фильму она процитировала наш с Дэниелом телефонный разговор про наркотики. Рэй рассказала, как спряталась под задним сиденьем машины и, когда мы зашли в «наркопритон», начала снимать.
