Сзади, в паре десятков метров, ехал хищного вида автомобиль с синей мигалкой на крыше и с характерным бело-голубым колером. Сперва я даже не поняла, к кому обращается строгий голос — номера «Лексуса» мне были неизвестны. Однако замечательная женская логика не подкачала и на этот раз: коль едут за мной и на дороге в радиусе километра никого больше не наблюдается, значит, прибыли по мою душу. Наверное, я — единственный водитель, который с такой радостью воспринял появление милиции. Я уже собралась затормозить и броситься на шею людям в форме, как в голову взбрела шальная мысль: а вдруг там и Геннадий Петрович с ними?
Нога автоматически впечатала в пол педаль газа. Очень быстро подозрительный автомобиль заметно отстал.
— Береженого бог бережет, — словно извиняясь за свое дорожное хамство, заметила я.
Однако вскоре бело-голубой автомобиль снова возник сзади и сразу же возмущенно заголосил. На этот раз он принялся угрожать, что откроет огонь на поражение, если я не остановлюсь. Сомнения вновь одолели меня со страшной силой.
«Точно, это Геннадий Петрович! — решила я. — Родная милиция просто так на поражение не стреляет. Знаем, сериалы смотрим. Им, чтобы кого-нибудь замочить, нужно сделать предупредительных выстрелов на пол-обоймы, а потом, если они вдруг преступника завалят, объяснительные писать полгода. Гена это с Арсением, к гадалке не ходи! Ну ничего, мы и сами можем открыть огонь на поражение! — я с любовью посмотрела на пистолет, изъятый у Сени. — Мой маленький друг! Мы же сможем ответить на ультиматум? Правда, я пока не представляю, как это сделать — либо рулить, либо стрелять, но… Все когда-то приходится делать в первый раз».
Друг, мягко отразив свет одинокого фонаря, подтвердил свою полную боеготовность.
Как показало дальнейшее развитие событий, граждане из подозрительной милицейской машины не шутили. Через мгновение я услышала хлопки, в которых без труда опознала звуки выстрелов. Высунувшись из окна, дядя в фуражке целился в колеса моего «Лексуса». Не моего, конечно, а угнанного мною самым нахальным образом. Пришлось немного повилять и одновременно попробовать рассуждать хладнокровно. Хотя о каком хладнокровии может идти речь, когда в тебя стреляют?!
За такой относительно короткий промежуток времени Геннадий Петрович не смог бы обзавестись милицейской формой, а тем более автомобилем. Если только он не завалил настоящих милиционеров, что вполне вероятно. Но сыщик ранен, как и его Арсений, стрелять из летящей на полном ходу машины его теперешнее состояние вряд ли позволило бы. К тому же «Лексус» все-таки его. Тачка дорогая, солидная, уродовать ее собственноручно Гене вроде бы ни к чему. Но желание прикончить меня может оказаться намного сильнее его любви к движимому имуществу.
Так и не придя к какому-нибудь толковому решению, я продолжала ехать по загадочной траектории в сопровождении редких одиночных выстрелов.
Бог знает, сколько бы еще продолжалась эта сумасшедшая погоня и чем бы она закончилась, но тут впереди возникло препятствие в виде стоящей поперек дороги фуры. По обочинам, слева и справа от нее, возбужденно мигали синими маячками две милицейские машины.
— Ну, блин, вы даете, мужики! — покачала я головой. — Прямо как в кино! Так и быть, остановлюсь. Что ж я, камикадзе японский?! Вас-то мне и надо…
Обе босые ступни легли на широкую педаль тормоза…
Это, наверное, был самый длинный тормозной путь в истории человечества. В моей жизни — точно. «Лексус» на предельно высокой ноте, которую только мог себе позволить легендарный Фаринелли-кастрат, зарыдал всеми своими тормозами, но, кажется, все равно не успевал. Фура надвигалась роковым айсбергом… Повинуясь могучему инстинкту самосохранения, я заголосила, вывернула руль вправо, на всякий случай зажмурилась и приготовилась к встрече со своими предками…
Дай господь здоровья конструкторам, сборщикам, а также всем, кто хоть раз прикоснулся к этой шикарной тачке! Наверное, они установили в ней стопроцентную защиту от дураков, иначе чем объяснить, что и я, и машина в полной сохранности притулились на обочине. Голову я на всякий случай прикрыла руками. С завидной оперативностью рядом возникли богатыри в форме с автоматами наперевес. Дула автоматов были направлены в мою сторону.
Мой пижамный прикид ребят впечатлил, однако от своих гнусных намерений они не отказались:
— Выходи из машины! Руки в гору!
Спорить под дулом четырех автоматов — неосмотрительно, и я поспешила исполнить просьбу, вновь оказавшись босиком на холодной земле. Должно быть, только суровость профессии помешала ребятам посмеяться от души. А может, им довелось столько повидать на своем веку, что мой необычный внешний вид их не удивил.
Стоя со сцепленными за головой руками, я мило улыбнулась и со всей возможной вежливостью поинтересовалась:
— Я что, забыла включить поворотник?
— Тут «ствол», — громко заявил один из милиционеров после тщательного осмотра салона. — Это твой?
— Нет, конечно, — пожала я плечами. — Машина тоже не моя, и вообще, мне холодно, и я хочу сделать заявление!
— Успеешь, — заверил меня высокий плечистый парень такого зверского вида, что поверить его словам при всем желании я бы не смогла. Нельзя таких типов брать на службу, чтобы не дискредитировать родную милицию! Впрочем, парню мое мнение было неинтересно. Больно ткнув меня автоматом в раненый бок, отчего я слегка побледнела, он предложил: — Двигай в машину. В отделении разберемся.
— С превеликим удовольствием, — превозмогая боль, я сделала попытку улыбнуться, однако на ментов это впечатления не произвело: ответных чувств с их стороны я не дождалась. С кротостью овечки, ведомой на заклание, я проследовала в указанном направлении. По иронии судьбы, и на этот раз мои руки были несвободны — то есть сцеплены за спиной железными наручниками. При малейшем движении они сильнее впивались в кожу, что доставляло серьезные неудобства и боль. Уже в машине я попросила:
— Ребят, возьмите мой телефон. То есть не мой. Он у меня случайно оказался. Я жду звонка. А лучше я сама позвоню, если вы не против.
Сидящий справа от меня парень со зверской физиономией только хмыкнул, а сосед слева, мордатый мент с большим пивным животом, на котором не сходилась даже форменная куртка, огрызнулся:
— Обойдешься.
Я вежливо напомнила о правах человека и заявила о своем праве на один звонок. Ответ милиционеров оригинальностью не отличался, но был весьма информативен. Иными словами, перед моим носом возник здоровый кукиш с кратким пояснением, что это такое.
— Вам же хуже, — злорадно усмехнулась я.
— Слышь, Гарик, она еще угрожает! — искренне изумился Злобный.
— Да на здоровье, — равнодушно зевнул мордатый по имени Гарик. Имя ему совсем не шло. На месте родителей я бы назвала его Гришей — уж больно походил дядька на любителя сала и горилки. — Срок ей и так немалый корячится: угон, ношение огнестрельного оружия… Ствол еще проверим, наверняка из него кого-нибудь замочили. Ну и сопротивление при задержании, угрозы в адрес правоохранительных органов… Теплый прием в холодной Воркуте девушке обеспечен.
