– О, Женька! – воскликнул Доуэрти и нацепил на сонную физиономию дежурную улыбку. – Пришла? А мы тут уснуть маленько…
Я хмыкнула и покосилась на Ульянова:
– Ты, Вова, пистолетик бы прибрал от греха подальше! А то, не приведи господь, пальнешь в заморского гостя. Зачем нам международный скандал? А ты, дорогой товарищ из Америки, расскажи мне: как ты оказался в моей спальне?
Вовка убрал пистолет, а Рассел очень доходчиво объяснил, что они с таксой играли в прятки. Рудольф, счастливый недавно свершившимся таинством бракосочетания с Шуркой, носился по квартире, снося по пути все предметы. То, что уронить не удавалось, он хватал зубами и тоже бросал. Чтобы отвлечь собачку от процесса разрушения, Рас решил с ней поиграть. Таким образом они и добрались до нашей спальни. При виде кровати Рудольф, забыв о том, что он молодожен, завалился спать. А сон, как известно, вещь заразная. Вот Рассела и подкосило.
– Ясно, – протянула я. – Еще вопрос: кто тебя так материться научил? Не каждый русский сможет столько этажей построить!
– О! Это Иваныч! – Американец гордо расправил плечи. – Я конспектировать незнакомый слова и учить!
– Какой Иваныч? – не поняла я.
– Кхм, – смущенно кашлянул Вовка Ульянов. – Это заместитель моего начальника, Михаил Иванович.
Я восхищенно присвистнула:
– Ничего себе! Это зампрокурора так разговаривает? Виртуоз!
– Да нет, Жень, – сморщился Ильич. – Он нормально разговаривает, а так он на нас ругается!
– Да, видать, сильно надо провиниться, чтобы вызвать такие эмоции. Однако мне сложно представить, как Иваныч кроет вас по матери, а Рассел все незнакомые слова прилежно конспектирует. Или он на бис повторял? Ты, Рас, перепиши мне конспектик, ладно? Я тоже подучу немного и при случае употреблю.
С этими словами я отправилась на кухню, чтобы попить кофе со сливками и составить план дальнейших мероприятий. Перспективы, честно говоря, были довольно туманны. Я по-прежнему топталась на месте. Единственное, что мне удалось, так это раздобыть телефончик господина Шульца. Хотя чем он может мне помочь? Ну, проконсультирует меня насчет алмаза. Но ведь он не скажет, кто его хозяин и где его искать? А может, обратиться к Кузе? Ну и что, что бандит. Бандиты – они ведь тоже люди. Вон по телевизору сколько благородных Робин Гудов показывают из самых разных криминальных группировок. Как посмотришь: менты у нас хуже керосину, ей-богу. И взяточники, и коррупционеры, и насильники! Зато братки всегда за справедливость! Если надо, то они могут и с ментами по понятиям разобраться. Хотя Кузя – человек без башни. Вовка, помнится, говорил, что именно группировка Кузи прикрывает контрабанду алмазов. Впрочем, эти сведения непроверенны и вполне могут оказаться липой. Ладно, решила я, Кузя так Кузя. С чего-то ведь надо начинать?
Чувствуя, что криминальное болото затягивает меня все глубже и глубже, я несколько раз тяжело вздохнула и принялась наводить порядок в квартире. За этим занятием меня и застали вернувшиеся с работы Ромка и Венька. Окинув взглядом мои хозяйственные потуги, Ромка умилился, а Веник изумленно вытаращил на меня глаза.
– А что, сегодня у нас какой-то праздник? – глумливо поинтересовался он. – Ром, никак твоя супружница опять что-то натворила! Гляди, как старается! Может, ты и ужином нас накормишь?
Я скорчила рожицу обоим, чмокнула их по очереди в нос и, ни слова не говоря, умчалась на кухню, оставив парней удивленно хлопать глазами и гадать о причинах столь необычного для меня поведения. В чем-то Веник был прав, конечно: я хоть пока ничего особенного и не натворила, но уже готовилась к этому. Поэтому следовало заранее замолить пару-тройку грешков. В самый разгар творчества, когда я готовила кулинарный шедевр под названием «ассорти салатное» (рецепт прост: все недоеденные после праздника салаты сваливаются в одну посудину и щедро заливаются майонезом), в пищеблоке материализовался Ромка. По его лицу блуждала кривоватая ухмылка, а взгляд упорно не желал останавливаться на мне. Я подозрительно уставилась на мужа, сурово насупив брови. Следом за Ромкой на кухню просочились и остальные члены общества.
– Вот и лето наступило… – неопределенно протянул Венька. – Погоды-то нынче какие стоят!
Я молчала, понимая, что это только начало и оно не предвещает ничего хорошего, по крайней мере, для меня. Тем более что и погода не слишком радовала – далеко не летнюю прохладу дополняло постоянно серое небо в сочетании с нудными дождями.
– Ты не устала, Жень? – озаботился Алексеев. – Вся в трудах, в заботах. Похудела…
Уперев руки в бока, я по-прежнему молчала и исподлобья разглядывала присутствующих.
– Не хватает тебе свежего воздуха, Евгения Андреевна, – продолжал развивать свою мысль Веник. – Бледненькая стала, ну чисто смерть!
Кажется, я начала догадываться, к чему они клонят.
– Короче, Склифосовский! – рявкнула я. – Не иначе в ссылку задумали меня отправить? Предупреждаю сразу: ничего у вас не выйдет!
Парни заметно опечалились, но сдаваться без боя не торопились.
– Какая ж это ссылка? – удивился Ромка. – Отдохнешь пару недель на побережье какого-нибудь моря, загоришь, поправишься… И никаких тебе забот, одни развлечения! Хочешь в Испанию? Или в Турцию? Куда ты хочешь, Жень?
– В Якутию! – буркнула я, и это было чистой правдой. – Я хочу в Якутию.
– Зачем? – оторопел Веник.
– На якутов любоваться. В жизни не видела живых якутов!
Ульянов заиграл желваками на скулах, но промолчал. Рассел понимающе кивнул и тоже не проронил ни слова.
– Ну что? Купите мне тур в Якутию? Нет? Ну, на «нет», как говорится, и суда нет. Значит, я никуда не еду, а продолжаю мозолить вам глаза своим присутствием. Вопросы есть?
Я обвела взглядом притихших мужчин. Они молчали, не сильно обрадованные крушением собственных планов.
– Вопросов нет, – подвела я итог. – На этом данную тему считаю закрытой. А теперь всем мыть руки и за стол!
Ребята друг за другом потрусили выполнять приказание. Американец шел последним. Он заговорщицки мне подмигнул и пробормотал про себя:
– Русский женщина – самый загадочный в мире! И отчаянный!
После ужина Ульянов, сославшись на кучу неотложных дел в прокуратуре, удалился. Признаюсь, я была чрезвычайно рада его уходу. Весь вечер я просидела как на иголках, ожидая, что с минуты на минуту он начнет выяснять про убиенного казаха с бриллиантом. Пришлось бы ему рассказать о находке. Тогда даже ленивый смог бы связать убийство женщины и убийство азиата воедино и сляпать целое дело.
– Ромка, – обратилась я к мужу, увлеченно пялившемуся в телевизор, – а как дела у вас на работе?
– Нормально, – отмахнулся Алексеев. На экране мелькали лица знакомых и не очень актеров в захватывающей сцене погони со взрывами и разборками.
– Ром, – продолжала я отвлекать мужа от бандитских игрищ, – а кто у вас «крыша»?
