– Вы превысили скорость и не остановились по требованию сотрудника ГИБДД. Это дает мне основания задержать вас и выяснить… Выяснить… – Гаишник никак не мог вспомнить, что именно ему надо выяснить. – Словом, выяснить обстоятельства. Документы на машину и ваши водительские права!
Дядька еще немного подумал и добавил тоном обиженного ребенка:
– А еще оскорбляли при исполнении. Ваши документы!
– Я не могу предъявить вам документы, товарищ капитан… – начала я, а инспектор обрадовался и с такой силой потер руки, словно пытался добыть огонь, – …потому что они у меня в сумочке, а сумочка – в машине. Мне нужно ее достать, открыть, вытащить документы и предъявить вам. Но я не могу этого сделать, – еще раз повторила я, – потому что мои руки лежат на капоте, а сама я занимаю очень неудобную позицию. Так что извините, товарищ майор, но придется вам как-нибудь самому… Теперь по вопросу моего неподчинения требованиям инспектора, то есть вашим, товарищ подполковник. Видите ли…
Я покосилась на инспектора. Левый ус его как-то интересно подрагивал: вверх-вниз, вверх-вниз. Рука, я обратила внимание, к кобуре не тянулась, а свисала безжизненной плетью вдоль туловища. Мысленно поаплодировав самой себе, я продолжила давать показания:
– Н-да, так вот, товарищ полковник. Я очень торопилась. Дело в том, что жена моего песика… Можете проверить – он на полу в салоне автомобиля. Она сегодня рожает. Папаша очень нервничает. Ему захотелось присутствовать при сем торжественном моменте. Да, я нарушила правила, превысила скорость. Осознаю свою вину и постараюсь больше так не делать. Но, товарищ генерал-майор, разве может быть что-нибудь значимее появления на свет потомства?! Вот у вас, к примеру, сколько детей?
– Трое… – отчего-то шепотом ответил инспектор.
– Неплохо, но, учитывая демографическую ситуацию в стране, маловато. Вот мы, например, сегодня произвели на свет семерых. Ну да ладно, у вас еще все впереди, господин генерал-лейтенант. Так я могу ехать?
Усатый инспектор, произведенный мною в генералы, оторопело кивнул. Я обрадованно отлепилась от капота, села за руль и, протянув гаишнику сторублевую купюру, строго добавила:
– Купите детям шоколадки и фрукты.
Я постепенно отдалялась от инспектора, но в зеркале заднего вида еще долго отражалась его фигура с зажатой в кулаке купюрой.
– Вот видишь, Рудольф, – со вздохом обратилась я к собаке, – кругом одни взяточники и коррупционеры. За державу обидно!
Рудольф несмело тявкнул и свернулся на сиденье калачиком.
Вздохнув еще раз, я надавила на педаль газа, и тут… Ехала я по второй полосе. Неожиданно справа выскочил старенький «Ниссан» и лихо пристроился прямо у меня перед носом. Нога автоматически нажала на тормоз, и сзади я почувствовала ощутимый удар. Тут же сработала система безопасности заграничной машины: прямо из руля выскочила белая тряпочка и стала раздуваться. Я остановилась, боясь оглянуться, зажмурила глаза и уронила голову на подушку безопасности.
– Ну ты, коза! – донесся до моего сознания голос. – Живая? Заснула, что ли? Выходи, говорить будем!
Очень медленно я приоткрыла один глаз и скосила его в сторону. Возле водительской дверцы стоял блондинистый и очень даже симпатичный молодой человек и… улыбался! Первый раз вижу человека, который, протаранив машину, улыбается. Осмелев, я раскрыла оба глаза до пределов, отпущенных природой, и неуверенно ответила на его улыбку.
– Вы мне машину разбили, – сообщила я парню. – ГИБДД будем вызывать или сами заплатите?
– Ну ты даешь, подруга! – захохотал молодой человек. – Сама виновата, а с меня бабки требует!
– Как это «виновата»?! Вы же видели, что меня подрезали! Я едва успела затормозить! Если не хотите платить, давайте ДПС вызывать, оформим протокол…
Я осеклась, вспомнив, что не более чем пять минут назад счастливо избежала долгой и нудной разборки с инспектором ГИБДД, заплатив за это всего лишь сто рублей.
– Да видел я, видел. Ты в самом деле не виновата… Слушай, тут дел-то на пару часов: немного бампер помят, и фара одна выскочила. Я в автосервисе неподалеку работаю – сам все починю. Меня, кстати, Тимуром зовут…
– А меня Женька. Я замужем, муж у меня бизнесмен, и нрав у него крутой. Так что клеиться не советую – покалечит. Поехали в твой сервис! Только как вот эту штуку убрать? Не упаковывать же ее обратно? – Я ткнула пальцем в подушку безопасности.
– А хрен ее знает! – весело ответил Тимур.
– Как же ты в автосервисе работаешь и не знаешь, что с подушкой безопасности делать? – подозрительно прищурилась я.
– А я начальник. А начальники у нас не работают. Давай вот что сделаем: до сервиса доедем на моей машине, а за твоей эвакуатор пришлем…
Немного подумав, я согласилась. А что оставалось делать? Не ехать же за рулем, не имея обзора?
– Только я не одна, – предупредила я парня.
– Да? А с кем? У тебя телохранитель в багажнике или любовник? – продолжал он веселиться.
– Дурак! – в сердцах топнула я ногой. – У меня собака в салоне. Злая, между прочим!
Словно подтверждая мои слова, Рудольф угрожающе зарычал с заднего сиденья. Тимур наклонился и заглянул в салон.
– О, такса! Это моя слабость! У меня у самого две дома живут: Ромик и Жулька. В смысле Ромео и Джульетта. Ладно, с собакой так с собакой. Поехали!
Я взяла Рудольфа на руки, закрыла свою машину и гордо уселась в салон «Фольксвагена». По дороге Тимур то и дело бросал веселые взгляды в мою сторону. Нет, положительно этот парень мне нравился все больше и больше! Кажется, у него такой же, как и у меня, веселый беззаботный характер.
– Значит, муж, говоришь, бизнесмен? – спустя какое-то время поинтересовался Тимур. – А ты у нас, выходит, домохозяйка.
– И ничего не домохозяйка, – почему-то обиделась я.
– А кто же? Бизнес-леди?
– Я частный детектив!
Тимур присвистнул:
– Первый раз вижу живого детектива! И что, много работы?
– Полно! – Я притворно-равнодушно пожала плечами. – От клиентов отбоя нет. И это несмотря на то, что я дорого оцениваю свои услуги.
– А чем ты занимаешься? – не унимался любопытный юноша. – Неверных жен-мужей выслеживаешь или возвращаешь хозяевам потерявшихся собачек?
– Да нет, этим как раз я не занимаюсь! В основном убийства. Заказные, разумеется… Ну и прочая чернуха. Именно то, с чем наша милиция справиться не может.
– Слушай, а пропавших людей ты не ищешь?
– Пока еще не пробовала. А что?
С лица Тимура исчезла улыбка, а в глазах появилась грусть. Он немного помолчал, а потом, словно решившись на что-то, заявил:
– Жень, а если я предложу тебе работу, возьмешься?
– Ну-у, не знаю… – Я растерялась. – Вообще-то я сейчас занимаюсь одним очень сложным делом… А что случилось?
