— Значит, так… Я, Лизка, Сенька с Вовкой… нет, Вовка с Сенькой, Вулкан… Теперь уже, наверное, и Клара Карловна, если Лизка с ней справилась, в чем я лично, честно говоря, здорово сомневаюсь… Джон? Еще не определилась — любопытный уж он очень! А это напрягает…
Волосюк озадаченно почесал фуражку и проникновенно молвил:
— Ага… Ну а чужие имеются?
— Дык, — радостно оскалилась я, — Зильберштейн, Эйнштейн, Клара Карловна, если Лизка с ней не справилась, Сенька с Вовкой, нет, Вовка с Сенькой — а что делать?! Субординация, блин! А еще хиппи с коллегами… Кстати, этот хиппи теракт в кафе устроил полчаса назад. Требуется срочно принять меры, генерал.
Подозреваю, моя феноменальная отвага диктовалась элементарным страхом. Во-первых, в жизни появились новые проблемы, и довольно серьезные, а во-вторых, как любой законопослушный гражданин я не люблю общаться с правоохранительными органами, но в последнее время почему-то именно они, эти органы, стали моими постоянными собеседниками.
Впрочем, всего этого Волосюк не знал, а потому смотрел на меня квадратными от удивления глазами, решая сложную задачу с двумя неизвестными: отпустить меня восвояси или отвезти в участок «до выяснения».
Здравый смысл, в моем понимании этого слова, победил профессиональное рвение. Волосюк в очередной раз тщательно сверил фотографию в паспорте с оригиналом, различий не нашел, после чего вернул документ со словами «Можете идти» и собрался было отправиться по своим милицейским делам, как я, обнаглев до беспредела, помешала осуществлению его благородных намерений.
— Товарищ генерал, вы меня до метро не проводите? — я лапшой повисла на руке милиционера и игриво повела очами.
Сложная гамма чувств заметно перекосила физиономию Волосюка. Кажется, он сейчас с большим удовольствием отправился бы голыми руками брать воровскую «малину» или какого-нибудь серийного маньяка, чем конвоировать беззащитную девушку, меня то бишь, до входа в метро. Однако мой взгляд был столь чист и беспомощен, столь наивен и пронзителен, что Волосюк почувствовал себя не только представителем закона, но и в какой-то мере мужчиной, и галантно, но немного нервно прижал мою лапку к кобуре.
Триста метров мы преодолели в рекордно короткий промежуток времени, после чего представитель органов элегантно и с видимым облегчением приложил руку к фуражке и, неуверенно пожелав мне удачи, отбыл в направлении пенсионерки, торгующей собственноручно связанными носками, а я на автопилоте спустилась под землю. И вот там, совсем некстати, приперлось озарение: а ведь мне по большому счету ехать-то некуда! Домой нельзя, к Лизке — тоже… А как ехать к Джону, я просто не знаю!
По всем моим сосудам сразу же заструился животный страх, превращая кровь в ледяную жидкость. Оживившееся воображение принялось вдохновенно рисовать комиксы из серии «Кошмар на улице Вязов» с моей персоной в роли главной жертвы. Руки сами собой потянулись к мобильнику: надо срочно звонить Лизавете! Уж она-то точно знает, «кто, куда, чаво и как»!
Как назло, вместо телефона под руку попадался всякий хлам — губная помада, пустой флакон из-под духов, кошелек, ключи, влажные салфетки… Господи, ну почему в дамских сумочках, даже самых миниатюрных, всегда присутствует вселенский хаос?! Наконец после долгих мучений миниатюрный аппарат появился на свет. Но и тут меня ждало разочарование: под землей связи не было. Тогда я решила пойти другим путем: вернуться в «Текстильщики», а там видно будет…
К концу пути, уже на выходе из метро, я ощущала себя совсем разбитой из-за нечеловеческого нервного напряжения и сочувствовала душевнобольным людям, страдающим манией преследования. Враги мерещились везде и всюду. Пару раз я с теплотой вспомнила Волосюка и пожалела, что не заставила его отконвоировать меня до самых «Текстильщиков», а еще лучше — до усадьбы Джона.
На улице я быстренько нашла укромное местечко между двумя ларьками, втиснулась в крошечное пространство и набрала номер Лизаветы.
— Витка, ты куда пропала?! — завопила подруга. — Я тебе звоню, звоню, а мне: «Аппарат абонента выключен».
— Я в метро была, — конспиративно понизив голос, пояснила я, но Лизке мои пояснения были по барабану. Она пропустила их мимо ушей и принялась взахлеб делиться своими впечатлениями о визите в парк развлечений. Прервать эмоциональный монолог Лизаветы не стоило даже пытаться — слова вылетали из нее со скоростью автоматной очереди. Наконец подруга заявила, что у них остался последний неохваченный аттракцион, после которого они собираются домой.
— Ой, Витка, я совсем забыла, — опомнилась Лизка, — у тебя как дела? В музее была? Что там сказали о Хотэе? Слушай, давай дома расскажешь, лады? А то меня уже пацаны кличут…
— Лиза, я как раз насчет дома…
— А что такое? — враз посерьезнела подруга.
— Я не знаю, как ехать к Джону.
— Ой, господи, перепугала. Короче так, хватаешь тачку, звонишь мне, а уж я объясню водиле, куда тебя везти. Поняла?
— Угу, только это…
— Что еще?
— Ничего такого, не волнуйся. Просто… Ну…
— Господи, Витка, ты меня в гроб загонишь! — простонала Лизавета, и я даже увидела, как она закатила умело подведенные глаза. — Чего ты мямлишь, как дите неразумное? Говори, что случилось?
— Боюсь.
— Кого?
— Сама не знаю, — обреченно вздохнув, честно призналась я.
— Вот когда узнаешь, тогда позвони! — с этими словами Лизка сердито отключилась.
После недолгих, но мучительных размышлений мною было принято решение — частников не тормозить. Мало ли какой псих окажется за рулем! Мне в моем положении только маньяков не хватает.
Я высунула голову из своего укрытия и, к радости своей, обнаружила несколько автомобилей с внушающими доверие шашечками. Шоферы этих авто стояли чуть поодаль, курили, травили анекдоты, смеялись… Среди них мне больше всего понравился пожилой дядечка, чем-то неуловимо похожий на Анатолия Папанова. Пожелав себе ни пуха ни пера и отправив саму себя к черту, я змейкой подползла к таксистам. Шутки при появлении перепуганной девицы смолкли. Казалось, шоферюги прикидывали, стоит ли со мной связываться.
— Здрасте… — робко пискнула я, буравя «Папанова» пристальным взглядом. — Поехали, что ли?
Шоферы коротко гоготнули, после чего паренек лет двадцати в бейсболке, майке и шортах, из которых торчали ноги-веревочки, деловито осведомился:
— Куда, красавица?
— Куда надо, — сурово нахмурилась я, парня проигнорировала, умоляюще уставилась на «Папанова» и повторила: — Поедем?
«Папанов» проявил понимание. Он кивнул на желтую «Волгу», а в ответ на недовольные реплики коллег: «Батя, сейчас не твоя очередь» — коротко обрисовал международную обстановку. Шоферы притихли, я угнездилась на переднем сиденье.
— Куда едем, дочка? — «Папанов» аккуратно тронул «Волгу» с места.
