— Не пойдет, — покачал головой Криспин. — Вы
все равно не найдете оправдания своему отказу провести день со мной.
Бьянке было приятно, а с другой стороны — она чувствовала,
что оказалась в ловушке. Желание Криспина провести с ней время означало только
то, что Йен принял приглашение, присланное на кремовой почтовой бумаге, вместо
брата, и именно на это Бьянка рассчитывала. Но нежелание Криспина отказаться от
ее общества создавало сложности. При любых других обстоятельствах вечер,
проведенный с ним, был бы Бьянке только в удовольствие. Но сегодня об этом не
могло быть и речи. Ей с трудом удавалось сосредоточиться на еде, хотелось
побыть в одиночестве перед важной встречей. Не говоря уже о том, что просто
необходимо было прибыть в Кадону раньше приглашенных гостей.
— Дело не в вас, милорд, а во мне, — непринужденно
затараторила она, надеясь легкой болтовней ослабить мертвую хватку
Криспина. — Боюсь, что я не совсем здорова сегодня и слишком рассеянна,
чтобы поддерживать беседу с вами, которая, безусловно, требует большого ума и
красноречия.
— Ерунда! — Криспин был решителен и
непреклонен. — Никто не требует от вас особенного остроумия. Я готов сам
занимать вас разговором.
— К тому же у меня, как назло, ужасно разболелась
голова, — жалобно добавила она, не сомневаясь, что еще через минуту эти ее
слова перестанут быть ложью.
— В таком случае я буду нем как рыба, — шепотом
отозвался Криспин. — Мы сможем наслаждаться обществом друг друга в
полнейшей тишине, как поэты.
— Есть еще несколько довольно скучных обязанностей,
которые мне необходимо выполнить. — Бьянка была в отчаянии.
— Какое удивительное совпадение! И у меня тоже. Мы
можем скучать вместе.
Криспин широко улыбнулся ей, и Бьянка поняла, что попалась.
Сейчас, когда все складывалось так хорошо, вдруг возникла досадная помеха.
Теперь Бьянка удивлялась тому, что не заметила раньше, как Криспин в своем
упрямстве похож на брата.
Однако вскоре оказалось, что их похожесть состоит также и в
способности слышать потусторонние голоса. Другого объяснения поведению Криспина
она не нашла, когда он вдруг поднялся и сказал:
— Хорошо, значит, решено. Мы выедем через час, в
половине четвертого. Мы могли бы сделать это и раньше, но я должен привести
себя в порядок, если собираюсь сопровождать вас.
Он вышел прежде, чем она успела подать голос протеста.
Оставшись в одиночестве, Бьянка постаралась проанализировать ситуацию, в
которой оказалась. Можно было бы тайно улизнуть из дома, но Криспин будет ждать
ее, менее чем через час ее отсутствие будет обнаружено. А от погони не
скрыться, не имея достаточной форы. Она могла придумать способ удержать его
дома, например, подсыпав какую-нибудь гадость в еду, но эта возможность, к
сожалению, упущена. Ничего другого ей в голову не приходило. Оставалось
единственное — сбежать от него, когда они вместе выйдут из дома. Ей не хотелось
ставить в зависимость благополучный результат своего плана от прихоти слепой
судьбы, но выбора не было.
В половине четвертого щегольски одетый Криспин помогал
расстроенной Бьянке сесть в гондолу. Несмотря на удрученное состояние, Бьянка
не могла не оценить роскошную обстановку салона его гондолы, где горели свечи и
в хрустальных вазах стояли цветы. Удобно устроив свою спутницу на диванных
подушках и отдав приказ гондольеру, Криспин объявил их маршрут:
— Сначала мне нужно заехать к другу, чтобы передать
кое-что, а потом мы сможем нанести визит вашей обворожительной кузине Аналинде.
— Уверена, она будет вне себя от радости, когда вас
увидит, — кивнула Бьянка. — Вы не будете возражать, если мы сначала
заедем в мой бывший дом в Сан-Поло? Хотелось бы оказаться там до темноты, чтобы
не тратить времени на то, чтобы зажигать свечи. — Ее аргументы были
неубедительны, потому что над городом уже не первый день висели грозовые тучи и
темнело рано. К счастью Криспин не вдавался в такие мелочи.
В окно салона Бьянка увидела, что они остановились у водных
ворот ее прежнего дома. После недели, проведенной во дворце Фоскари, дом
показался ей маленьким и грязным. Гондольер привязал лодку, и они с Криспином
сошли на берег.
Хотя с тех пор, как брат уехал отсюда, прошло всего
несколько недель, на доме лежала печать запустения.
— Чувствуйте себя как дома, милорд, насколько это
возможно, — сказала Бьянка, отдергивая запылившиеся гардины и снимая чехлы
с кресел. Она старалась не оборачиваться к Криспину лицом, чтобы он не заметил
румянца на ее щеках. — Я сейчас соберу кое-какие вещи и быстро вернусь.
Криспин думал о романтической ситуации, о том, что это
прекрасная возможность для распутника, задумавшего соблазнить женщину. Но вид
странного растения в углу отвлек его от неблагочестивых мыслей. Он увидел, что
растение погибает. Его могли спасти только добрые руки и неусыпный надзор Луки,
а также его новое удобрение. Криспин так увлекся перспективой еще раз испытать
свой животворный эликсир, что не услышал скрипа ступеней и щелчка замка на
кухне, откуда Бьянка выбралась из дома.
Она плотнее завернулась в плащ, скорее для того, чтобы
скрыть под ним роскошное платье и драгоценности, нежели чтобы укрыться от дождя.
В ее план входило переодеться дома в более скромное платье, но присутствие
Криспина сделало это невозможным — приходилось торопиться. Она бросилась бежать
по узким улицам Сан-Поло, опустив голову в надежде, что ее никто не узнает, и
часто оглядываясь, чтобы проверить, нет ли слежки.
Сердце готово было выскочить у нее из груди, когда она
смешалась с толпой на мосту Риальто. Здесь находилась деловая часть города,
привлекавшая торговцев со всего света, включая самые немыслимые его уголки.
Бьянке встречались люди в тюрбанах, говорившие по-арабски, испанцы в длинных
плащах, французы в маленьких шляпах и с короткими усами, англичане в сюртуках с
подкладными плечами, монахи, просящие милостыню, и даже правоверный турок. Ей
не встретилась ни одна благородная дама, пешком и без сопровождения, поэтому
она почувствовала, что привлекает нежелательное внимание окружающих.
Бьянка поднялась на мост, стараясь не отвлекаться на витрины
ювелирных лавок, и свысока оглядела улицу, по которой только что прошла.
Присмотревшись, она узнала светловолосую голову Криспина, который заметил ее и
стал прорываться вперед, пустив в ход локти. Криспин понятия не имел, почему
Бьянка сбежала, но знал, что ему не поздоровится, если с ней что-нибудь
стрясется.
Бьянка помчалась вниз по ступеням моста на другую сторону,
не обращая внимания на насмешки, сыпавшиеся со всех сторон, и отталкивая
тянущиеся к ней руки. Мимолетного взгляда через плечо было достаточно, чтобы
убедиться, что Криспин нагоняет ее. У основания моста он так приблизился к ней,
что вполне мог изловчиться и схватить ее.
Не останавливаясь, Бьянка сорвала с пояса кошелек, набитый
золотыми, и вытрясла содержимое на мостовую позади себя. Россыпь монет
привлекла прохожих, бросившихся подбирать их. Криспин оказался отделенным от
нее жадной, ничего не видящей на пути толпой.
