– Есть соображения по поводу происшествия в метро четыре дня назад, по поводу укрывательства женщины, подозреваемой в убийстве, да мало ли, Ева Николаевна, вам ли не знать специфику нашего дела!
– Мы должны работать вместе? – поинтересовалась Полина, осматривая Еву пристально, словно прикидывая, чем ее может привлечь такая перспектива.
– На ваше усмотрение.
– Тогда еще одно. Этого человека нужно вывезти отсюда живым?
– Тоже на ваше усмотрение. Если вам придется его ликвидировать, желаю успеха, но труп все равно должны обнаружить только здесь, – Кнур постучал пальцем по списку стран.
– Он говорит по-русски?
– Есть полная разработка по его анкете?
– Когда его последний раз видели?
– Курды имеют свою радиостанцию и телецентр, где это?
Мужчины встали сразу все, они уходили друг за другом не прощаясь, только старик задержался и еще раз внимательно осмотрел женщин. Кнур, улыбаясь, дождался, когда в комнате останутся трое – он и женщины, сел, расставив полные ноги, и оттянул галстук от шеи.
– Вот вам все, что у нас есть. Все документы по этой совместной операции. Выносить нельзя. Два часа хватит?
Женщины посмотрели на тонкую папку.
– Почему они ушли? – Полина махнула рукой на дверь.
– Они поняли, что вы согласны. А подробности им не нужны.
– Сколько у нас времени? – Ева бегло просматривала бумаги.
– Ровно столько, сколько потребуется Фархаду, чтобы решиться и доехать к МИДу. Ни минутой больше. У меня была такая перспектива: закрыть постами подъезд и сидеть ждать его. Хотите, можем сидеть вместе. День, неделю, год? У меня есть кассета, можно подробно ознакомиться с особенностями национальной взаимопомощи курдов.
– Не надо, – махнула рукой Полина. – Я знаю, что они запросто наденут пояс со взрывчаткой даже на ребенка.
– Вы работаете вместе? – поинтересовался Кнур.
– Это наше дело, – перебила собравшуюся говорить Еву Полина.
– Ну что ж, тогда будем прощаться. Ева Николаевна, вы получите подробные инструкции, где и как брать информацию и деньги, если позвоните в свой отдел. А это, если я правильно понимаю, необходимый вам код. – Полине протянули маленький кусочек картона. – Да, большая просьба. Я знаю, что вы не любите оставлять свидетелей.
– Хотите предложить на этот раз поступиться принципами? – Узкие глаза Полины глянули насмешливо.
– Нет. Хотел попросить на этот раз не оставлять их ни в коем случае, если будете делать свой стандартный вариант.
Кнур вышел в коридор, захватив со спинки стула пиджак, женщины посмотрели в окно, потом удивленно уставились друг на друга и бросились в дверь.
Со двора медленно выезжали: неповоротливый «Урал», вырезая тяжелыми шинами полоски в траве, он был плотно укомплектован бригадой спецназовцев с оружием, два знакомых джипа, новенький «Москвич», удивительно грязная белая «Волга», а те машины, которые успели уйти перед «Уралом», мелькнули в редкой поросли кустов у дороги. Пока Ева ошарашенно оглядывалась, Полина пробежалась за дом и увидела, что Кнур закрывает ворота пустого гаража, ему помогала Далила.
– Эй, – она развела руками. – А на чем вы нас доставите в любое указанное место?
– Сам без колес остался, – улыбнулся Кнур, – пойду на электричку. Это по дороге вниз, потом направо. Сорок минут. Мне полезно.
– Вы что, не оставили ни одной тачки? – не поверила Ева. – Мы где вообще?
– Ну понимаешь, я бы тебе «Ниву» белую оставил, или твой «москвичок», к примеру, но такая незадача – сломались! Всегда так бывает, как очень надо, так никак! А вообще это и к лучшему. Народ сегодня был разномастный. Но есть одна вещь, которая их объединяет, – он доверительно поманил женщин пальцем, – ездят только на колесах. В метро не были минимум год. Один на прошлой неделе случайно попал, так карточку не понял, пять штук по десять поездок пробил, пока его дежурная за руку не провела. А электричку воспринимают как анахронизм времен гражданской войны. Спрашивали меня, неужели там действительно играют на гармошках, поют песни и просят милостыню? Если кому и захочется посмотреть на вас еще раз, то будут ждать на шоссе. Так что пока. Да! Документы оставьте на столе, дом закройте, ключ бросьте в горшок на крыльце.
Он действительно потрусил, согнув руки в локтях, к воротам, повернулся уже на дороге и чуть провел ладонью в воздухе, словно стирая перед собой невидимое слово на запотевшем пасмурном понедельнике.
Часть II
Сходства и различия в строении половых органов африканского льва и горного еврея, или Версия спектральной кривой условных страданий во вневременном «коридоре неопределенности»
Далила обошла дом, но не нашла ничего съестного. Полина и Ева сосредоточенно сидели над бумагами за круглым столом и не отзывались на ее голодные стоны. Дочитав, уставились друг на друга, словно играли в «моргалки». Выдержав почти двадцатисекундное напряжение недрогнувших век, Полина покачала головой из стороны в сторону.
– Нет. Никакого тандема. Я работаю одна, – сказала она. – Я – сама по себе.
– А как же этот шофер в лимузине?
– Полная бездарность. Он раскололся?
– Раскололся, – задумчиво проговорила Ева, – на части. Но если мы не будем хотя бы обмениваться информацией, мы можем навредить друг другу, даже не зная об этом!
– Что это ты обеспокоилась, как бы мне не навредить! Мне говорили, что ваша контора специально подбирает тупых стрелялок с патриотизмом в стадии дебилизма, а я не верила!
– Да, конечно. Тебя уделала стрелялка-патриотка, – Ева голоса еще не повышала, только слегка побледнела. – Мне тоже говорили, что ты некрофилка. Трупы очень любишь. Предпочитаешь работать не головой, а руками. Давай на этом обмен любезностями закончим. Ты хочешь разделиться? Я не против, меня твои методы не устраивают. Но раз уж мы в это вляпались вдвоем, давай заключим соглашение.
Полина помолчала, потом кивнула:
– Давай.
– Если наступит такой момент, что мы столкнемся во время выполнения задания, без споров и обсуждений делиться добытой информацией. При ранениях на первом месте оказание помощи друг другу, а не задание. Не убивать мужчину, пока обе не решим, что это единственный способ вывезти его из страны.
– Это, – уточнила Полина, – если нам придется выполнять задание вместе. Может ведь случиться так, что я сработаю раньше и успешней тебя. Тогда выбор способов и возможностей за мной. Мне показалось, или у тебя действительно прорезался командный голосок?
– Я старше по званию, – заметила на это Ева.
– Ну вы еще подеритесь! – простонала Далила, появляясь в дверях комнаты. – Скоро кончится этот кошмар? Я ничего не понимаю, мне ничего не объясняют и не кормят, а они выясняют, кто главней! Давайте уйдем отсюда поскорей, этот дом плохо пахнет! У него не скрипит ни одна дверь, и половицы молчат!
