— И сколько этих птичек было на Курганову?
— На Курганову было три «ласточки». Одна — в «Белых Погонах», самая интересная. Одна — ее личное дело в управлении, еще одна — спецдосье ФСБ, они там подозревали ее в умышленном убийстве Феди Самосвала в Турции.
— Подожди. Ты меня очень удивил. Сегодня — суббота? — Карпелов задумчиво проводил рукой вперед-назад по ежику на голове.
— Суббота, — кивнул Январь.
— Я так понимаю, если ты хочешь влезть к кому-нибудь в компьютер, то этот компьютер по крайней мере должен быть включен!
— Если он передал всю свою информацию в общий информационный центр, то он мне не нужен.
— Значит, центр есть? — Карпелов честно пытался понять.
— Вы читали мое личное дело? — поинтересовался Январь. — Я пришел в отдел по особо важным преступлениям из специального информационного отдела Совета безопасности при правительстве. Меня назначили проконсультировать вашу группу на этом деле с банковским мальчиком, ну я и попросился потом к вам. Знаете, сколько народу работало в этом информационном отделе? Четыреста двадцать человек только в одну смену. А их, смен, было три. Никто толком не знал, какого рода информацию обрабатывает, потому что конкретно на твой компьютер поступал какой-то объем, ты его сортировал по символам, ну, по словам определенным, именам, и все. Отсортированный материал шел следующим сортировщикам и так далее. Вам это ничего не напоминает?
— А что это мне должно напоминать? — удивился Карпелов. — Январь, ты как попал в этот центр?
— Из армии. Я служил на флоте, специальные системы наведения и поиска. Отличник боевой и так далее. Не отвлекайтесь. Меня сразу удивило, какого рода бумажки я на экране сортировал, вернее, сортировала программа, а я отслеживал. И почему это вам ничего не напоминает? Вспомните, вы ставите квартиру на прослушку, слушаете неделю, две, потом ваш слухач прогоняет записи и выдергивает то, что ему нужно, из большого количества материала по отдельным словам, именам, ну?
— Чего — «ну»? Ты еще советскую систему вспомни, там некоторых месяцами слушали.
— Отличный пример. А потом все, что записано, прогоняли быстро на кодовое слово или имена.
— Точно, — пробормотал Карпелов.
— А теперь представьте, что все документы, бумажки, любовные письма, приказы и заявления всего нашего народонаселения поступают в одно место. Вы должны отловить в этом месиве то, что представляет интерес для органов безопасности.
— Подожди, как это — поступают? Откуда? Ты хочешь сказать, что владельцы этих бумажек не знают, что…
— Конкретный пример. Странно было бы предположить, что секретная организация, такая как, например, «Белые Погоны», честно отправляет копии всех своих протоколов, приказов — ну, я не знаю, всего, что пришлось записать! — в какое-то место для отчета. А я выдернул ее записи. Случалось, что, работая в центре, я читал в одну смену до сотни листов стихов, бухгалтерских отчетов и распоряжений с грифом «особо секретно» одновременно!
— Как это? — Карпелов почувствовал, что тупеет. — Как это попало в этот твой центр?
— Как, как… Я сам дурел. А сегодня мне пришла в голову одна мысль. Это из области фантазии, я говорил. — Январь замолчал, перегнулся через подоконник и вдруг спел в прямоугольник окна, в границу лета, шумной жизни и комнаты в шестнадцать квадратных метров:
— Летят утки… Ле-е-етят у-утки и-и-и два гу-уся-а-а.
— Январь, гони свою фантазию немедленно!
— Ксероксы.
— Это все? — спросил Карпелов через несколько минут полного молчания.
— Все! — Январь явно гордился собой.
— Ну так, значит, иду я отксерить нужную мне справку или копию какую, и что дальше?
— Все, что ксерится или идет по факсу, поступает через специальную систему сканирования на общий информационный компьютер, единый для установленных систем. Только об этом никто не знает.
— Что, все ксероксы, которых как собак нерезаных в каждой подворотне?..
— Все небольшие личные сканеры, все ксероксы и факсы издательств и бухгалтерий, заводов, казино, банков и так далее. И я еще не придумал точно, может, этот универсальный сканер стоит и на принтерах.
Карпелов, задумавшись, представил себе огромную, натянутую порванным чулком паутину на всю похудевшую тушку его любимой страны.
— Но ты же не знаешь точно, откуда поступала та информация, которая обрабатывалась в этом твоем центре!
— Вы просили фантазию, и поподробней. Объясните, если можете, по-другому, откуда еще в одну кучу могут свалить неисчислимые любовные романы, бухгалтерские отчеты обувной мастерской, копии финансово-лицевых счетов и исковых заявлений в суд, детские рисунки с поздравлениями папы с днем рождения и подробные отчеты частных детективных агентств? А проверить, насколько я прав, можно только опытным путем. Но я еще это толком не обдумал. Будем проверять?
— Что? — не поверил своим ушам Карпелов.
— Я говорю, что если вы желаете точно убедиться, прав я или нет, то в свободное от основной работы время можем создать группу. По выяснению незаконного использования электронных систем для тотальной слежки за населением России, что противоречит конституционным правам этого самого населения.
— А нельзя просто покопаться в каком-нибудь первом попавшемся ксероксе и найти этот твой, как его… сканирующий приборчик? Когда вообще его туда засовывают? У нас вся техника зарубежная, не могут же официально проводить такой заказ?!
— Покопаться нельзя, — авторитетно заявил Январь. — Это может быть крошечная плата. И ставят ее, конечно, здесь.
— Знаешь… — задумался Карпелов и вдруг спросил:
— А ты меня не разыгрываешь?
Январь неопределенно пожал плечами, но смотрел честно и грустно.
— Давайте решим точно, чего мы хотим, — предложил он, — по Кургановой.
— Говори, что узнал. — Карпелов нахохлился, ему вдруг стали неприятны все эти отдыхающие рядом люди.
— Принята в «Белые Погоны». От работы была отстранена, переведена в страховую компанию. После убийства офицера ФСБ, как помните, покончила с собой. В посмертных списках числится.
Дальше — неувязочка у них вышла. Из одного протокола «Белых Погон» выходит, что ее кандидатура большинством при голосовании выбрана для уничтожения Вареного Киллера. Три дня назад. Особо секретная информация, — усмехнулся Январь. — Я поставил на поиск «Вареный Киллер». Очень интересно. Но работка не для нас. Чисто мальчик делает, не подкопаешься. Дамочки с ума сходят.
— Я знаю, — устало перебил его Карпелов. — Поехали?
— Поехали, — легко подхватился с места Январь. — А куда и зачем?
— Покажем фотографию Хрустова матери Пеликана. Если я угадал, поедем знакомиться с неотразимой женщиной из журнала.
