На следующий день, несмотря на гул в голове, Доминик
отправился в студию, чтобы, как он надеялся, провести свою последнюю анонимную
съемку. Он уже видел, как разъезжает по миру, продавая свои фотографии на вес
золота в самые престижные модные журналы. Его сопровождали бы самые красивые
женщины: прежде всего, прекрасная Синди, о которой он грезил после того, как
увидел впервые на обложке, потом Клаудия, Линда, Кэйт. Они преклонялись бы
перед его талантом, требуя, чтобы он, и никто другой, снимал их… владел ими.
Какие надежды!..
Но в ожидании этого он должен был сделать рекламу. И не
самую вдохновляющую: собачьего корма! Он согласился на это лишь потому, что у
него действительно не было денег, хотя он терпеть не мог собак и него была на
них аллергия. Ужас! Он утешал себя лишь тем, что скоро его жизнь в корне
изменится. С грехом пополам он завершил работу и вернулся домой весь в шерсти,
с красными глазами, зудящим носом и воспаленным горлом… Но тем не менее – с
телефоном координатора съемки – рыжей прелестницы с длинными ногами и
сверкающими глазами.
Он провел прекрасную ночь в ее обществе, согласившись на то,
что она несколько раз делала ему минет: она обожала этот способ доставлять
мужчинам удовольствие и делала это божественно. Это была настоящая тигрица;
утром он встал с приятно уставшим мужским органом. Плечи, спина и ягодицы были
покрыты следами от ногтей. Он спросил себя, была ли Синди так уж кровожадна? У
него сейчас не было никаких серьезных связей, и ничто не мешало выяснить это.
* * *
Жан-Жак позвонил ему через два дня. Некая парфюмерная фирма
предложила контракт, и он хотел передать заказ Доминику, чтобы посмотреть, на
что тот способен: прежде чем рекомендовать его кому-то, он должен был быть
уверен в его профессионализме.
Доминик с энтузиазмом согласился и пообещал, что оправдает
его ожидания. Он явился на встречу на полчаса раньше и наслаждался царившей
вокруг атмосферой. Профессионалы! Он, наконец, был среди профессионалов, каждый
из которых выполнял свою работу, не теряя времени. Молодая женщина, которую ему
предстояло снимать для рекламы, была восхитительна. Ее длинные волосы спадали
каскадом с плеч, спускаясь до ягодиц, обтекая великолепные изгибы, подобно
черному покрывалу. Приятная дрожь предвкушения пронзила Доминика. Она не была
известна, но он предрекал ей успех. Он даже представил, как через несколько лет
напомнит ей об этой съемке; как они оба начинали восхождение к
головокружительному успеху в мире моды.
Как это было приятно! Один раз он даже сделал ей один из
своих безотказных комплиментов. Но ставки были слишком высоки. Он должен был
оправдать доверие Жан-Жака и представить доказательства своего
профессионализма. Он довольствовался тем, что с талантом и рвением выполнил
свою работу, даже немного удивив самого себя. Девушка была действительно
хороша, и после того, как Доминик увидел ее через объектив, она представилась
ему неотразимой. Он знал заранее, что снимки будут одними из лучших за всю его
профессиональную деятельность.
Он уехал с улыбкой на устах, как школьник, нетерпеливо
ожидающий результата.
* * *
Фотографии получились потрясающими, Жан-Жак был поражен.
Заказчик тоже остался доволен и даже пообещал связаться с ним для следующей
рекламы. Доминик ликовал! Он знал, что первый же серьезный контракт поднимет
его на недостижимые вершины, и ждал его в страшном нетерпении.
Звонок раздался через три недели. Жан-Жак спросил,
согласится ли Доминик снимать дефиле для журнала «Селект», которое состоится в
Нью-Йорке, на следующей неделе.
«Селект» был самым престижным журналом в стране. Доминик
даже не поверил в такую удачу и согласился без колебаний.
Жан-Жак объяснил ему, что речь идет о дефиле-бенефисе,
который организовали видные кутюрье для благотворительных целей. Доминик не
вникал в детали, все, что он хотел знать – это время и место. Раз участвуют
такие знаменитые кутюрье, очевидно, что приедут такие же знаменитые модели. Он
пришел в крайнее возбуждение и попытался узнать, кто же там будет, но Жан-Жаку
это было неизвестно.
Назвав крупный нью-йоркский отель, где все будет
происходить, Жан-Жак сказал, чтобы Доминик прибыл туда за час до начала – он
передаст ему билет и расписание.
Доминик уже представлял себе толпу богатых людей в фирменных
одеждах известнейших кутюрье. Он даже почувствовал аромат дорогих духов, почти
увидел блеск безумно дорогих драгоценностей, услышал звон хрустальных бокалов,
шипение пузырьков лучшего шампанского, поднимавшихся кверху. Так как это должен
быть бенефис, там обязательно окажется множество звезд кино, и телевидение
непременно отметит эту презентацию.
Доминик решил приехать пораньше, чтобы не упустить ничего из
этого представления, которое, без сомнения, станет для него началом новой
жизни.
Что касается моделей, то с ними были связаны его самые
радужные надежды. Но будут ли там они, его любимицы? Ни одна из них ведь не
захочет пропустить подобное событие. Он выбросил из головы все ненужные мысли и
полностью отдался сладким грезам.
Вот он проходит все формальности и проникает за кулисы, где
царит шумное и игривое безумие. Костюмерши бегают вокруг моделей, пытаясь с
большим или меньшим успехом увеличить неотразимость этих богинь, которых в этот
момент причесывают. Среди облаков пудры, лака для волос, грима никто не может помешать
Доминику задержать взгляд – там на груди, тут на попке, не важно, чей! На Синди
лишь крошечные трусики и туфли на головокружительных каблуках; на Клаудии
полупрозрачный бюстгальтер и стринги; Кэйт полностью обнажена и занята тем, что
прикрепляет скромное украшение на пупок. На Линде лишь восхитительное колье и
серьги, а на Лейле высокие сапоги и кожаная кепка.
Доминик стоял, раскрыв рот, и таял от счастья. Он наблюдал
за воображаемой сценой, затаив дыхание, пытаясь запомнить ее на всю жизнь.
Сколько мужчин были готовы пойти хоть на преступление, чтобы оказаться на его
месте? Тысячи, был он уверен. Еще бы и доплатили! Перед всем этим великолепием
он не знал, кого попытаться соблазнить первой. Он заметил, что одна из красоток
посмотрела в его сторону с лукавой улыбкой. Потому ли, что нашли его
симпатичным, или потому, что его выдало явное возбуждение?
Он не раздумывал над этим и ответил одной из своих самых
неотразимых улыбок, способных покорить самую неприступную. Синди была первой,
которая толкнула локтем в бок Клаудию, глядя на него. Подружки усмехнулись,
после чего обратили на него внимание Кэйт, Линды и Лейлы. Все пять красоток
смотрели прямо на него, дерзко и лукаво. Доминик вспомнил, что должен доказать
Жан-Жаку, что достоин его доверия. Он приложил невероятное усилие, чтобы
отвести взгляд, но в последний момент краем глаза уловил, как Клаудия более чем
красноречиво облизала свой палец. Тяжело сглотнув, он смотрел, как она ласкает
своим влажным пальцем одну из грудей. Сосок восстал, и она воспользовалась
этим, чтобы начать нежно мять другой, заблестевший от слюны. Четверо остальных
стояли, обнимая друг дружку за талию, словно чтобы разогреться, и наблюдали за
ней. Доминику показалось, что стало слишком жарко! Он не решался поверить в то,
что эта богиня устроила это представление для него. Плутовка! Она не теряла
времени. Но, хотя он жаждал присоединиться к ним, его тело было словно
парализовано. Он мог лишь оставаться на месте, эрекция становилась болезненной,
и в это время Синди скользнула длинной рукой по слегка дрожащему животу
Клаудии. Кэйт, в свою очередь, нежно массировала плечи и шею Линды, которая
легким, похожим на дуновение ветра движением, гладила раздвинутые ноги Синди,
встав для этого на колени. Они больше не смеялись. Их ангельские лица стали
мечтательными, нежными и чуть рассеянными.
