– Ну… вы здесь уже два дня. Вас привезли в понедельник в
конце дня, а сегодня среда. Вы практически спали все это время… Вчера вы
проснулись, но через полчаса снова заснули, это все. Вы плохо помните об этом?
Мы сейчас отключим капельницу, вам она больше не нужна, и я осмотрю вас. Ваша
рука не причиняет вам боль?
– Не очень. Ничего не болит с левой стороны, и лишь
беспокоит правая, когда я пытаюсь двигать ею.
– Очень хорошо. Вы упали с приличной высоты, и просто чудо,
что так легко отделались! Так. Как вас зовут?
– Фредерик… Бюисоно.
– Где вы живете?
Фредерик сделал паузу. Казалось, что ответ вертится на
кончике языка, но никак не хочет перейти на губы. Он нахмурил брови, но не
возникло никакой картинки, связанной с местом его жительства.
– Не имею ни малейшего представления. У вас есть мои
документы?
Врач дал ему портфель, который Фредерик не узнал. Он
просмотрел содержимое, и его охватило странное ощущение. Фотография на
водительских правах казалось, принадлежит кому-то другому, кому-то совершенно
неизвестному. Врач протянул ему зеркало и Фредерик констатировал, что его
отражение соответствует фотографии. Он с интересом прочел бумаги и узнал, что
ему тридцать восемь лет, что он не женат, не болен, и что он дал согласие на
использование своих органов в случае смерти, что у него множество кредиток,
машина, чековая книжка, и что он проживает на тихой улице на краю города.
Благодаря этому Фредерику удалось вспомнить, что находится
рядом с его домом, и как туда добраться на машине; он мог даже сказать какой
сегодня день, месяц и год, в какой стране он живет… но он не мог сказать, ни
почему оказался здесь, ни что этому предшествовало. Судя по документам, он холостяк.
Так. А есть ли у него подружка? Живы ли его родители и кто они? Где проживает
его семья? Кто его друзья? Кто он по профессии?
Он снова спросил врача:
– Ко мне кто-нибудь приходил? Подружка, брат, коллега?
– Никто еще не приходил, кроме вашей соседки, медсестры,
которая постоянно справляется о вас. Подождем до завтра, и если ваша память не
вернется, мы попросим ее прийти, возможно, это поможет вам.
Врач закончил осмотр и вышел, пообещав прислать ему поесть.
Оставшись один, Фредерик внимательно вгляделся в свое отражение в зеркале.
Молодой мужчина, довольно привлекательный, несмотря на круги под глазами и
бледность. Он поднял свою более здоровую руку и начал внимательно разглядывать
ее, потом осмотрел свое тело, странно незнакомое и одновременно смутно близкое.
Он остался доволен увиденным: широкие плечи, сильные руки, длинные прямые ноги,
плоский живот; немного длинноватые ступни, но это было самым большим
недостатком. Затем он увидел свой мужской орган, и остался доволен.
«Я не знаю, кто я, но, по крайней мере, все на месте, –
сказал он себе. – Остается узнать, кто им пользуется!»
Как и обещал врач, пришла медсестра, и принесла ему еду.
Молодая женщина, поставившая перед ним поднос, была весьма хороша: немного
полноватая, на щеках прелестные веснушки, ослепительная улыбка. Стетоскоп,
висящий на шее, делал ее похожей на маленькую девочку, играющую в доктора. Ее
тесный халат давал возможность угадать небольшие заостренные груди и аппетитные
округлые ягодицы. Фредерик почувствовал что-то вроде «дежа вю» и спросил себя,
полный надежды, был ли он знаком с этой очаровательной дамой до происшествия.
– Ну, как чувствует себя самый очаровательный пациент на
всем этаже?
Фредерик немного покраснел, польщенный:
– Не так плохо, как могло быть… Простите, но у меня
ощущение, что я где-то вас уже видел. Мы не знакомы?
– Знаете, это не слишком оригинально! Нет, я не думаю, что
мы знакомы, по крайней мере, близко. Возможно, мы пересекались где-нибудь, мы
живем в маленьком городе! Давайте, я осмотрю вас, чтобы удостовериться, что все
хорошо. Я знаю, что врач осмотрел вас, но я хочу проверить ваш гипс, повязку и
измерить температуру. Потом вы сможете поесть. Вы, должно быть, голодны!
– Должен признаться, что съел бы быка, но занимайтесь
столько, сколько надо…
Она дала ему термометр и повернулась к загипсованной руке.
Она деликатно массировала его пальцы, потом вытянула его руку, чтобы посмотреть
верхнюю часть гипса. Теперь его рука опиралась о ее талию. Ее тело было горячим
и упругим, а ее прикосновения – ласкающими. Хотя ситуацию, как понимал
Фредерик, нельзя было назвать в прямом смысле эротичной, однако это не помешало
ему возбудиться от присутствия тела, находящегося так близко. Он больше не
обращал внимание на то, что она делает, до того как его рука не оказалась
прижатой уже не к талии, а прямо к груди женщины. Маленькой, но упругой, как у
юной девушки. Его беспокойная плоть выбрала именно этот момент, чтобы заявить о
себе эрекцией, и Фредерик отчаянно покраснел. Медсестра заметила это, но лицо
ее осталось безмятежным. Пациент полностью сконцентрировался, чтобы запретить
своим пальцам сжиматься и разжиматься на этом теле, но рука постоянно вертелась
вокруг медсестры, якобы доставая что-нибудь с туалетного столика. Против его
воли, рука Фредерика нашла одну из восхитительных грудей и нащупала чуть
напрягшийся сосок. С каким удовольствием он расстегнул бы ее тесный халат,
чтобы смять их, попробовать на вкус эту кожу, казавшуюся такой нежной!
– Так, за исключением небольших болей и потери памяти, все в
порядке?
– Д…да…
– Нет легкой ломоты от долгого лежания?
– Немного, особенно в области поясницы…
– Давайте я помогу вам сесть, будет гораздо удобнее. Когда
вы поедите, я помогу вам встать.
Она захватила одной рукой плечи Фредерика и осторожно
приподняла его. Потом, подсунув под него руку, занялась его поясницей, ощупывая
занемевшие мускулы и кости.
Фредерик дернулся, когда она чуть-чуть надавила на бедро.
Она приподняла простыню и обнаружила огромный, уже пожелтевший синяк, хотя он
не чувствовал никакой боли, пока она не прикоснулась к нему. Она извинилась и
совсем откинула простыню, чтобы оценить травму. Ничего серьезного… При этом,
пользуясь своим положением специалиста, она задержала взгляд на органе, который
находился в отличной форме…
Надавив на кости таза, чтобы проверить реакцию, она нежно
скользнула пальцами по коже, почти коснувшись ягодиц. Фредерик почувствовал,
как запульсировала его плоть; и смутился, но ничего поделать с этим не мог. Это
прикосновение (обычная работа медсестер, внимательных к своим пациентам? Он не
был в этом так уверен!) было невыносимым.
Она попросила его раздвинуть ноги, чтобы убедиться, что и в
остальном все в порядке, и продолжила массаж, перенеся усилия с поясницы
Фредерика на его живот. Ее руки соединились в области паха, напоминая двух
вальсирующих танцоров, готовых танцевать всю ночь. Потом она развела пальцы и
принялась гладить внутреннюю сторону его бедер так легко, что это было похоже
на прикосновение перышка.
