Бармен присвистнул и задумчиво произнес:
– Да… думаю, я слишком рано женился. А что-нибудь подобное с
тобой еще случалось?
– О, да! Славное было времечко…
Несколько мгновений я помолчал, стараясь припомнить. И тут в
моей памяти всплыла Симона…
– Я, наверное, на всю жизнь запомню Симону. Суровая, злая
Симона. Вообрази, она привела меня в свою «башню», где у нее была связана
совершенно голая девушка. Симона была одета, как истинная мучительница, с
хлыстом в руке, затем она и меня приковала. Потом она забавлялась тем, что
насиловала бедную девицу, проникая в нее сначала рукой, а затем ручкой кнута.
Эта ручка меня просто завораживала, когда погружалась в девушку. При этом
Симона сама получала удовольствие. Так она несколько раз заставила девушку
кончить, при этом я ужасно страдал. Тогда Симона отвязала меня и приказала
заняться любовью с пленницей, а сама в это время мастурбировала. Не могло быть
и речи о том, чтобы отказаться! Я безропотно выполнил ее приказ. Из бедной
девушки текло ручьем. Я жестко вошел в нее, повинуясь требованиям Симоны. Изо
всех сил, как мог глубоко, я проник внутрь под пристальным взглядом моей
госпожи. Ее рука, обвитая узким ремнем кнута, сновала вдоль выбритого лобка и,
время от времени, в виде поощрения, она подстегивала меня хорошо направленными
ударами. От этого бичевания не было больно… а жертва была восхитительна.
Совершенно пассивная, она без жалоб принимала боль, в то время как Симона
заставляла меня проникать в девушку всеми способами и через все доступные
отверстия. Симону нельзя было ослушаться! Когда она сочла, что бедняжка
достаточно настрадалась, она приказала мне оставить девушку и начать ласкать ее
саму ручкой кнута. Я подчинился ее воле, зная ее полную непредсказуемость.
Через какое-то время, пресытившись этим орудием сладострастия, она подала мне
знак войти в нее. Мой дружок был еще влажным от выделений девушки, которая с
сожалением проводила меня взглядом, словно бы умоляя остаться с ней. Видя это,
Симона сжалилась и, подойдя к девушке, дала ей ласкать и целовать свою грудь, в
то время как я буравил ее саму сначала ручкой кнута, а затем и моим готовым
извергнуться членом. Симона превратилась в жертву.
– Ты меня разыгрываешь…
– Клянусь, нет! Я до сих пор еще чувствую жжение от ударов
кнута по спине…
– Где она живет, эта Симона?
– Могу дать тебе ее телефон… без гарантии!
Бармен становился все более почтительным ко мне. Было
очевидно, что он восхищался мной в той же мере, в какой и завидовал. Я
продолжил:
– Я забыл рассказать, как однажды кончил, скользя членом
между двух огромных грудей и колыхаясь одновременно на водяной кровати… У той
девицы груди были просто необъятные! Всего нас было трое. Пока второй ее
партнер яростно огуливал ее с другого края, безжалостно терзая, она играла
язычком и пальцами с моим членом, зажав его между своими огромными снарядами.
Она прижимала их один к другому, заключив мою шпагу в бархатистые ножны. Когда
я кончил, я залил ей все лицо…
– Ну хватит! Я тебе верю. Можешь не продолжать, это
становится невыносимо!
– Ну, хорошо. С тех пор ни одну из них я больше никогда не
встречал. Я рассказал все это, чтобы показать тебе, что мой член был не из
робкого десятка. Ему повезло пережить такие ощущения, о каких большинство
мужчин могут только мечтать…
– Да увы, действительно!
– В общем… Если обратиться к началу моей истории, то надо
сказать, что я, как многие, открыл в себе сексуальное влечение примерно на
восьмом году жизни. Моя школьная учительница, высокая рыжая дама в очках,
всегда носила очень короткие юбки. Ноги у нее были непомерной длины, они
возбуждали воображение всех мальчишек в классе. Я не очень хорошо помню, когда
у меня была первая в жизни эрекция, но первое семяизвержение четко
запечатлелось в моем еще тогда детском сознании. Это было в воскресенье после
обеда. Я случайно увидел, как переодевалась моя сестра, которой тогда было
восемнадцать лет. Она стояла перед зеркалом, совершенно голая, и как бы
невзначай трогала свою грудь. Когда я ее увидел, у меня возникла мгновенная
эрекция. А когда она расставила ноги и потрогала себя ниже, я почувствовал, что
мои штаны подмокли. С этого дня моя жизнь новый смысл, открывающийся любому
представителю мужского пола, достигающему половой зрелости. Конечно, зрелость –
это слишком громко сказано! Скорее, я представлял собой существо мужского пола,
органы которого постепенно достигали зрелости… так будет точнее.
Мой новый знакомый по-товарищески подмигнул мне.
– С этого дня, как все другие мальчишки, я формировал мои
фантазмы типа «попытаться заглянуть под юбки наших подружек или подглядеть за
раздевающейся соседкой». Ничего выдающегося или оригинального. Но для рано
развившегося подростка они открывали многочисленные возможности… Однако
вернемся к женщине, с которой я жил до недавнего времени: к Еве. С ней, но не
из-за нее – я так думаю – начались мои несчастья. Вначале, в первый раз, я не
особенно встревожился. Мы выпили немного лишнего… это была уважительная
причина. На следующее утро, стремясь наверстать упущенное накануне, я принялся
ласкать лежавшее рядом со мной нежное тело. Этим утром, против обыкновения, я
не ощутил полной готовности. Это должно было меня насторожить. Я не сомневался,
что при малейшем движении подруги мой член встанет как по команде, готовый к
штурму. Однако… Она проснулась, потянулась, как кошка, и провела языком по
губам, сложившимся в соблазнительную улыбку. Но мой член никак не реагировал. К
моему великому замешательству, он не проявил ни малейшей инициативы и остался
спящим. Не веря в происходящее, я ощупал яички! Что же происходило там, внизу?
Ведь я был довольно сильно возбужден… Мой мозг, хотя еще и не окончательно
проснувшийся, уже должен был послать соответствующий сигнал… Но ничего не
происходило. Сначала Ева смотрела на мой член в изумлении. Ее можно было
понять: ничего подобного она за мной никогда не замечала! Затем она улыбнулась
и, наклонившись ко мне, быстрыми движениями языка коснулась сперва моей шеи,
затем лизнула мои соски и по моей груди спустилась языком к животу.
«Наконец-то, – сказал я себе. – А то я уж почти испугался!» Теперь я был
уверен, что при таком обращении, каким бы привычным оно ни было, все придет в
норму. Но я опять ошибся. Губы Евы добрались, наконец, до головки моего члена и
полностью вобрали его. Я закрыл глаза, отдавшись на волю сил природы. Через
несколько мгновений Ева подняла взъерошенную голову и вопросительно посмотрела
на меня, прежде чем спросить, что произошло. Хотя вид у нее был скорее лукавый,
чем встревоженный. Я раздраженно ответил, что все в порядке. Она встала и
отправилась в душ.
Я пребывал в шоке. Изо всех сил я пытался представить себе
ее тело под душем, стекающую по коже мыльную пену… это должно было
подействовать. Я вообразил себе, как иду к ней в ванную, обильно обмазываю
мыльной пеной ее промежность, чтобы затем с силой войти в нее сзади. Такие
образы всегда пробуждали во мне мужские инстинкты. Но в этот раз все было
напрасно.
