– Да… я понимаю.
Последовало продолжительное молчание. Затем, выпив еще
немного пива, Пьер поблагодарил меня за все и собрался уходить. Я напутствовала
его дружеским: «Заходи в любое время, не стесняйся!» Глядя ему вслед, я не
могла оторвать глаз от его юношеского тела, которое с годами так много обещало.
Я припомнила моих сверстников, когда была в его возрасте, и с трудом справилась
с волнением. Если бы только я понимала тогда, что это было за время! Все
казалось так просто. Это было время увлекательных открытий и откровений,
физических и эмоциональных. Первые объятия. Первый раз, когда ты осознаешь ту
почти безграничную власть, которую как женщина имеешь над мужчинами. Опасности,
запреты, сплетни подружек в классе… Что за время это было!
Пьер должно быть находился в том возрасте, когда он
стремился утвердить свою настойчивую и властную сексуальность. Но, похоже, ему
не сопутствовал тот успех, на который он рассчитывал. Возможно, я могла бы ему
помочь, дав несколько мудрых советов. В его возрасте они ему не помешают! Он
уже упускал лучший из них!
– Кому ты это говоришь! Особенно, когда знаешь среднюю
продолжительность половой жизни мужчины, нельзя расходовать впустую ни минуты!
– В следующую пятницу было прохладнее, чем в предыдущие дни.
И я решила вечером прогуляться. Мне нравился покой маленьких чистых улочек и
полная безмятежность этого квартала. Сопровождаемая звоном цикад и сверчков, я
вдыхала нежный аромат, исходивший от бесчисленных цветов и кустарников.
Повернув за угол, я заметила стоявший у обочины знакомый грузовичок. В кабине
были двое: молодой человек, в котором я узнала Пьера, и девушка. Я отошла в
тень дерева и стала ждать. Силуэты, как мне показалось, в забвении целующейся
молодой пары, были хорошо видны в свете фонарей. Пьер обнимал за плечи девушку,
которая – по крайней мере как виделось на таком расстоянии – выражала тому
согласие. Она сняла верхнюю куртку и я улыбнулась, говоря себе, что ситуация
выглядела вполне благоприятной для моего юного друга. Несколько минут я в
тишине наблюдала за ними, но внезапно девушка вырвалась. Открыв дверь кабины и
на ходу надевая куртку, она крикнула ему:
– Это наш первый вечер, а ты уже хочешь меня раздеть! Что же
будет через неделю! Так вот! Ты этого никогда не узнаешь!
И она ушла, всем своим видом показывая, что она более
рассержена, чем унижена. Я дала ей время уйти, затем вышла из укрытия и
продолжила ночную прогулку так, чтобы Пьер не подозревал, что я стала
свидетельницей его позора. Поравнявшись с грузовичком, я заколебалась, но все
же приблизилась и, обойдя машину спереди, подошла к водительскому месту.
Сидя за рулем, Пьер курил и, похоже, еще не осознавал того,
что произошло. Может быть, он просто потерял всякую надежду? Заметив мое
появление, он вяло махнул мне рукой в знак приветствия. Разговор начала я:
– Кажется, я видела очень сердитую девушку…
– Одной больше…
– Ты вроде как не в своей тарелке. Хочешь поговорить? Мы
могли бы выпить пива в кафе на углу…
– Пиво – это как раз то, что мне сейчас нужно! Садись!
Я уселась в кабине старого грузовичка, и мы подъехали к
маленькому бару на соседней улице. В баре он заказал нам пиво и тут же
расплатился, не дав мне возразить. Я попробовала разговорить его. Он объяснил,
что всякий раз повторяется одно и то же. Всякий раз, как он знакомится с девушкой,
которая ему нравится и которая соглашается провести с ним вечер, он непременно
все портит. «Я хочу слишком многого и слишком быстро! Это не нарочно, просто
я…»
Я попыталась объяснить ему, что такое поведение вполне
естественно для молодых людей его возраста. Что, возможно, ему следовало бы
попытать счастья с девушкой немного старше. Он взорвался:
– Но я слишком молодой для таких, какие мне нужны! В конце
концов, чего они все хотят? Они дают тебе понять, что ты им нравишься, но стоит
только начать… и бау! Дверца захлопывается!
Я попробовала выяснить, часто ли у него были подобные
разочарования… и, вообрази себе, я узнала, что он никогда…
– Никогда что?
– Никогда не был близок с женщиной.
– Ты смеешься… Это в девятнадцать-то лет! Чудеса да и
только! Не может быть! Скажи, как это ты не набросилась на него тут же?
– Не смешно! Я была удивлена, но не подала вида. Он
объяснил, что до недавнего времени был слишком стеснителен и что сейчас хотел
наверстать упущенное. Он также понимал, что первый раз одновременно самый
прекрасный, самый ответственный и важный…
… Я предпочла сменить тему, опасаясь, что и вправду не устою
и наброшусь на него. В самом деле, чем больше я размышляла над его признанием,
тем большее впечатление оно на меня производило. Он никогда не был близок с
женщиной! А я думала, что сейчас молодежь так рано все узнает… Вероятно, везде
есть свои исключения. Но я почувствовала, что моя благородная душа не может не
отреагировать на такое признание. Могу я предложить ему приобщиться к радостям
секса? В конце концов, я была свободна и это могло быть занятно. Не говоря о
том удовольствии, какое предстояло испытать нам обоим! Мысль была так
интересна, что ее необходимо было серьезно обдумать. Но только одной и на
свежую голову.
– Но в конце концов ты решилась?
– Тебе просто не терпится! Итак, мы продолжали болтать обо
всем и ни о чем. Через несколько часов, когда стало совсем поздно, Пьер
проводил меня домой. Расставаясь с ним, я уже почти решилась осуществить
задуманное. Но, предпочитая не раскрывать раньше времени свои намерения, я лишь
по-дружески поцеловала его в щеку. Перед тем как уехать он сказал, что придет
ко мне на следующий день, как и было условлено.
В эту ночь я отложила подальше ремень Дейва и
сосредоточилась на поставленной задаче. Как лучше осуществить мой план? Я
нисколько не сомневалась, что нравилась ему. По правде говоря, я всегда знала
цену своему обаянию и не собиралась сомневаться в нем сейчас. Природа была ко
мне милостива, и в свои тридцать я еще не растеряла ее дары. Кроме того, если
верить моему первому впечатлению от скомканного на животе полотенца в тот день,
– а я в этом редко ошибаюсь, – Пьера я бесспорно привлекала. Какой нормальный
молодой человек не отреагирует на чувственное обаяние такой женщины, как я,
пусть мне даже тридцать лет?
– Пока таких было немного, уж я это знаю! – заметила моя
подруга.
– Вот именно. И я не собиралась изменять традиции. У меня
был выбор. Я могла, как это бывает в любовных романах и плохих порнофильмах,
завлечь его под каким-нибудь предлогом в дом и там раскрыть ему мои прелести во
всем их ослепительном великолепии. Или же я могла действовать более тонко,
ограничиваясь лишь намеками. Но это заняло бы больше времени, а мне не хотелось
терять ни секунды. Таким образом, я остановилась на первом, более откровенном,
подходе, который к тому же, будучи совершенно предсказуемым, всегда приносил
свои плоды. А для такого молодого человека, как Пьер, наверняка станет памятным
событием.
