Тайлер чувствовал, что тогда много чего происходило такого, о чем семейство МакКенна говорить не желает. Но, по крайней мере, Кейт хоть чуть открылась перед ним.
— Это, должно быть, страшно.
Она кивнула, соглашаясь.
— Я была ошеломлена. И не уверена, что это не сон. Странное чувство. Лодка под водой или я? Потом я увидела, что яхта отходит от меня. Вот тогда мне стало очень страшно. Волны были настолько высокие, что «Мун Дансер» быстро исчезла из поля зрения. Я пыталась плыть, но потеряла ориентиры.
Кейт замолчала, глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Он увидел страх в ее глазах и понял — вспоминания вернули ее обратно в то самое место. Он почти пожалел о своем вопросе.
— Тогда папа бросил мне канат и вытащил меня. Он спас мне жизнь.
— Так вот почему вы все еще спасаете его?
Она встретила его взгляд, и оба поняли: это правда.
— Пытаюсь. Я постоянно бросаю ему канат, но он не хватается за него. Он не хочет, чтобы я вытащила его.
— Может, ему самому нужно спасать себя? — предположил Тайлер.
— Может быть. — Кейт снова вдохнула глубоко и медленно выдохнула. — Ну, разговор получается тяжелым. Как насчет еды?
— Если вы отпустите мою руку, я что-нибудь предложу. То есть когда кровь снова потечет по сосудам, — добавил Тайлер, сгибая затекшую руку, когда она отпустила ее.
— Простите. Я забылась. Итак, что же в вашем меню?
— Все, что вы заказали. Жареная курица, картофельный салат, бри, вино и шоколад. — Тайлер сел, открыл корзину и начал вынимать еду из контейнеров.
— Очень хорошо, но я не упоминала вино. Я не пью. Мой папа навеки вытравил во мне желание выпить.
— В отличие от вашей младшей сестры, — мимоходом заметил Тайлер.
— Что вы имеете в виду? — сразу ощетинилась Кейт. — Кэролайн любит вечеринки, но она не выходит за рамки приличия, ничего подобного.
— К сожалению, я, видимо, оценил ее неверно. — Но Тайлер заметил, что Кейт возражает не слишком энергично.
— Вы оценили ее неправильно. Я знала бы, если б у Кэролайн возникла проблема с алкоголем. — Она умолкла, в глазах ее он заметил беспокойство. — Я бы знала, как вы думаете?
— Вы знаете свою сестру лучше меня, — пожал плечами Тайлер.
— Именно так. Я выпью минеральной воды.
Он протянул ей бутылку «Кристл Гейзер».
— Я тоже не любитель выпить, — сказал он. — Предпочитаю сохранять свои мысли ясными. Контролировать ситуацию. Одна из сторон синдрома старшего ребенка, я думаю. Всегда быть ответственным за других.
— Ваш брат безответственный? — спросила она.
Что ответить на это? И почему он упомянул о брате? Марк — опасная тема. Опять же, Тайлер подумал, что может рассчитывать на ее сочувствие, если расскажет о страшной трагедии брата. Но если он доверит ей что-то такое, что в один прекрасный день Кейт может использовать против Марка. Нет, он не станет рисковать.
— Брат более импульсивный, чем я, — сказал Тайлер наконец. — Ну, что вы будете есть?
Кейт стянула с себя свитер и постелила его между ними.
— Мы можем использовать его вместо скатерти.
— Вы уверены? Он испачкается.
— Мою особую любовь к земле вы уже забыли? К тому же у меня дома есть стиральная машина.
— Похоже, вы очень нетребовательная женщина?
— Я привыкла сама о себе заботиться.
— И другие тоже — сестры, отец, друзья, покупатели? Вы никогда не устаете?
— Как бы я ни устала, у меня нет никакой сказочной крестной матери, способной превратить мою тыкву в карету.
Он улыбнулся, оценив ее ум, чувство юмора, отсутствие претенциозности.
— А как насчет прекрасных принцев?
— Ни одного в поле зрения.
— Вы уверены?
— Вы же не предлагаете мне примерить мой хрустальный башмачок, который я потеряла на балу, — поддразнивала она Тайлера.
Он поднял с песка ее теннисную туфлю.
— Она годится?
— Боюсь, что нет. Несколько десятков женщин носят такие. Она не единственная в своем роде.
— Но ты единственная, — проговорил он и, поддавшись импульсивному порыву, поцеловал ее в губы. Ее рот был прохладным, влажный от воды, которую она потягивала. Тайлер хотел задержаться, хотел согреть эти губы, почувствовать вкус глубже, но она уже отстранялась от него.
— Зачем ты это сделал? — спросила она севшим, хрипловатым голосом.
— Захотел, — ответил он искренне.
— Ты… — Она запнулась, взвешивая новое, неофициальное обращение к нему, потом уже уверенно продолжила: — Ты делаешь это с такой легкостью — флирт, поцелуи. Твоя вторая натура, да?
Тайлер прочел вопрос в ее глазах, уловил сомнение в голосе.
— Может быть, ты просто все усложняешь?
Она бросила на него странный взгляд.
— Джереми говорил то же самое. Он считал, что я беспокоюсь слишком сильно, думаю слишком долго, планирую слишком тщательно. — Кейт пожала плечами. — Но я такая, какая есть. Я ничего не могу с этим поделать.
— Тебе не надо меняться — пока ты счастлива такая, какая есть.
— Конечно, у меня свои недостатки, и я наделала немало ошибок, но я стараюсь. Это считается?
— Достаточно, чтобы получить куриную ножку. — Он протянул ей кусочек курицы.
— Хм. Выглядит аппетитно. От «Дели Джека»?
— Я слышал, это лучшее, что можно купить в городе.
— Ты не ослышался. — Кейт откусила кусочек и вздохнула так, словно вкусила амброзии. Ему нравилось наблюдать, как она облизывает пальцы, когда готовится откусить еще. Ему хотелось наклониться и попробовать самому.
— Ты так уставился на меня, — заметила она. — Ненавижу, когда смотрят, как я ем.
Тайлер улыбнулся.
— Кажется, тебе это не мешает.
— Хорошо, меня это не сильно беспокоит, но, если ты не будешь есть, тебе ничего не достанется, — пригрозила Кейт, откусывая очередной кусочек. — Я самый быстрый едок из сестер МакКенна. И это при том, что мы все довольно быстро расправляемся с едой.
— Вероятно, весело расти с сестрами. — Хорошее было время, когда они с Марком были маленькие и жили вместе. Он скучал, когда оказался единственным ребенком у отца.
— Это было замечательно. Хотя они часто сводили меня с ума, особенно когда мы поселились на лодке.
— Как вы жили?
— Эшли фотографировала нас каждую минуту. Кэролайн шарила в кладовке с едой. Допоздна мы играли в карты, летучие рыбы шлепались на палубу, когда мы меньше всего их ожидали, подплывали дельфины, они такие доброжелательные, что мы купались вместе с ними. — Она вздохнула. — Мы держались единой группой. Привыкли иметь дело только друг с другом. Нам никто не был нужен.
