В первый раз Тайлер выглядел виноватым.
— Прошлая ночь никак не связана с Амелией. Это была наша ночь, и мы оба знали, что у каждого из нас есть свои секреты.
— Да, мы оба это знали, — признала она грустно. Ее сердце стало тяжелым как камень.
Взгляд Тайлера смягчился только на минуту.
— Почему ты не сказать мне об этом, Кейт?
— Я даже не представляла, что тебя это интересует. Я думала, что ты вникал в происшедшее во время гонки. Я должна была защитить свою семью.
— А я должен защитить свою. Мне жаль, если делаю тебе больно, но ты сама приняла решение отдать ребенка. Теперь девочка должна жить там, где она живет сейчас.
— Это не было решение Кейт. Так решила я.
Тайлер резко повернулся к женщине, появившейся в дверях.
— Что ты сказала? — спросил он.
— Кейт не ее мать. Я мать девочки.
24
Тайлера ошеломили слова, произнесенные Кэролайн. Кэролайн? Нет. Это неправда. Кейт — мать Амелии. Это должна быть Кейт. Кейт и Джереми. Еще одна уловка, чтобы запутать его? Сестры МакКенна едины, несмотря ни на что?
— Это правда, Тайлер, — повторила Кэролайн таким тоном, что он не мог игнорировать ее слова. — Я забеременела, родила и отказалась от ребенка. — Она вошла в комнату с высоко поднятой головой и вовсе не выглядела виноватой.
— Ты? Но я не понимаю, — проговорил Тайлер. — Тебе было только…
— Шестнадцать лет. — Кэролайн подняла руку, когда Кейт попыталась перебить ее. — Все нормально, Кейт. Я хочу рассказать ему, как мы поступили. Это правда. У меня был ребенок, девочка, и я отдала ее.
— По своей воле? — спросил Тайлер. — Или твой отец принял решение за тебя?
— К этому решению мы пришли вместе, — напряженным голосом объяснила Кэролайн.
Не совсем это он собирался услышать, но что-то в таком роде.
— Тогда зачем тебе нанимать адвоката и преследовать моего брата? Знаешь ли ты, какую боль вызвала у него угроза забрать ребенка? Понимаешь ли ты, что это такое — восемь лет растить и воспитывать в любви дочь и потом узнать, что биологическая мать вдруг захотела получить второй шанс?
Кэролайн выглядела потрясенной. Глаза ее все больше расширялись с каждым услышанным словом. Было ли это притворство? Или она просто не подумала о последствиях своих действий?
— Я этого не делала, — сказала она наконец. — Я не угрожала забрать девочку.
— Твой адвокат отчаянный парень.
— Стив? Он, должно быть, сделал это по собственной воле.
— Ты наняла адвоката? — изумилась Кейт. Новости, одна удивительнее другой сыпались как из рога изобилия. — Когда ты это сделала? Почему не сказала мне?
Значит, Кейт не знала про адвоката. Тайлер почувствовал облегчение.
Может, если бы Кейт знала, она посоветовала бы Кэролайн не делать этого. Может быть, еще есть надежда, что они с Кейт смогут закончить это дело, действуя сообща, а не друг против друга.
— Что происходит? — спросила Эшли, войдя в гостиную с подносом, на котором стояли чашки с горячим шоколадом. — Только не говорите мне, что случилось что-то еще.
— Тайлер приехал сюда, чтобы узнать, кто из нас троих отказался от ребенка, — объяснила Кейт. — Такая возможность даже не приходила мне в голову.
— Ты была слишком занята, прикрывая историю с гибелью Джереми, — заметил Тайлер. — Какая ирония судьбы, правда?
— К сожалению, я слишком устала, чтобы оценить иронию. — Кейт посмотрела на Эшли. — Брат Тайлера — приемный отец девочки.
— Думаю, мне лучше сесть.
Эшли поставила поднос на журнальный столик и опустилась на диван рядом с Кейт. Кэролайн присела с другой стороны от старшей сестры. Они выступали единым фронтом, но Тайлера это не страшило.
— Я бы очень хотел узнать кое-какие подробности о твоей беременности. Например, кто отец Амелии, — сказал он.
— Амелия? Ее так зовут? — Кэролайн взволнованно смотрела на него.
— Отвечай на вопрос, — требовательно сказал Тайлер.
— Не допрашивай ее, — резко одернула его Кейт. — Она не в суде.
— Хорошо, — кивнула Кэролайн. — Я сама хочу рассказать. На самом деле я умирала от желания поговорить о ребенке, но знала, что нельзя говорить о нем с Кейт и Эшли.
— Почему это? — в один голос спросили сестры.
Кэролайн посмотрела на них и покачала головой.
— Потому что мы избегаем говорить о прошлом.
— Мы не хотели бередить твою боль, — объяснила Кейт. — Мы полагали, что если ты захочешь поговорить об этом, то сама начнешь разговор.
— Тогда послушайте меня сейчас, — сказала Кэролайн и посмотрела на Тайлера. — Я была довольно своенравной и необузданной девушкой. Меня тянуло к выпивке, и я начала пить во время гонки, брала потихоньку из запасов отца. Да и на берегу было достаточно легко найти выпивку. Я часто сидела с папой в баре, а мужчины всегда с радостью угощали меня — несколько глотков того, несколько другого. Кейт и Эшли пытались удержать поводья, но я росла мятежным подростком, да и жили мы как цыгане. Однажды ночью я попала в беду. Я зашла дальше, чем хотела. Это не было изнасилованием, — быстро добавила она. — Я просто потеряла над собой контроль. Я не пыталась остановиться, пока не стало слишком поздно. Самое страшное, я даже не знаю его имени, не знаю, кто он такой.
— Мне жаль, — сказал Тайлер совершенно искренне. Несмотря на сдержанный рассказ Кэролайн, у него возникло чувство, что та ночь была для нее болезненным потрясением. — Но как ты могла держать это в тайне? Вот чего я не понимаю. Неужели никто ничего не заметил?
— Мы часто носили просторные плащи, защищающие от непогоды, — объяснила Кэролайн. — И как только моя беременность стала заметна, я не покидала лодку. Кроме того, я была в отличной физической форме, много работала. Я даже не знала, что беременна, пока не исполнилось пять месяцев.
— Это невозможно, — сказал Тайлер.
— Это правда, поверьте мне. Мои месячные еще не были регулярными. Меня не тошнило. А если бы я почувствовала тошноту, то объяснила бы качкой в лодке. Но растущий живот наконец выдал мое состояние, и я рассказала Кейт и Эшли о своей беременности.
— Представляю, это, должно быть, была не простая беседа, — заметил Тайлер, глядя на Кейт.
— Мы испугались и растерялись, — ответила она. — Кэролайн совсем юная, а я не намного старше. Я понятия не имела, что нам делать.
— Кейт купила мне тест на беременность на следующей стоянке, и мы узнали точно, — продолжала Кэролайн. — Кейт думала, что мы должны выйти из гонки.
— Конечно, вы должны были выйти из гонки, — резко заметил Тайлер. — Что сказал твой отец, когда узнал?
