Значит, у нее уже были дети. Джордж вздохнул. Девушке, должно быть, жилось нелегко! Затем он снова сосредоточил свое внимание на комнате, которую как раз открыла Дафна, и на юноше, лежавшем на кровати.
Дэвид был совсем еще мальчиком. В плюшевой двойной кровати он казался еще меньше, а вид его полностью забинтованной правой ноги, подвешенной на сложной конструкции из подпорок и веревок, еще больше усиливал это впечатление. Юноша лежал с закрытыми глазами. Его симпатичное лицо, прикрытое непослушными светлыми волосами, было бледным и измученным.
— Дэйви? — дружелюбно позвала его Дафна. — К тебе тут посетитель. Господин из...
— Крайстчерча, — подсказал Джордж.
— Он вроде бы знал Люка. Дэйви, какая у Люка была фамилия? Ты ведь знаешь...
Джордж, который быстрым взглядом окинул комнату, в ответе на этот вопрос уже не нуждался. На ночном столике рядом с юношей лежал альбом с рисунками, выполненными в знакомом стиле.
— Денуорд, — тихо произнес Дэвид.
Через час Джордж узнал всю историю. Дэвид рассказал о последних месяцах жизни Лукаса, его работе строителем и чертежником и, наконец, упомянул о злосчастных поисках золота.
— Это полностью моя вина! — в отчаянии воскликнул он. — Люк не хотел никуда ехать... а затем мне пришло на ум еще и спуститься с этой проклятой скалы. Я его погубил! Я убийца!
Джордж покачал головой.
— Парень, ты совершил ошибку, возможно, даже не одну. Но если все произошло так, как ты рассказываешь, то это был несчастный случай. Если бы Лукас завязал более крепкий узел, он наверняка был бы жив. Ты не должен постоянно винить себя, ведь все равно уже ничего не исправить.
В наступившей тишине он подумал, что эта трагедия весьма характерна для Лукаса. Художник, такой беспомощный в реальной жизни. И при этом такой талантливый и расточительный относительно своего дара!
— Как же ты спасся? — спросил Джордж. — Если я правильно тебя понял, вы были довольно далеко отсюда.
— Мы... мы были не так уж и далеко, — ответил Дэвид. — Мы оба ошибались. Я думал, что мы уже проскакали около сорока миль, а нам удалось отъехать всего лишь на пятнадцать. Но с поломанной ногой я все равно не добрался бы домой пешком... Я был уверен, что скоро умру. Но сперва... я должен был похоронить Люка. Прямо там, на пляже. Боюсь, не очень глубоко, но... но там ведь нет волков, правда?
Джордж заверил его, что ни одно дикое животное в Новой Зеландии не стало бы выкапывать труп.
— И тогда я стал ожидать... ожидать смерти. Три дня, по моим подсчетам... после этого я уже ничего не помню, у меня началась лихорадка, я даже не мог подползти к реке, чтобы попить воды... Но за это время наша лошадь вернулась домой, и мистер Миллер догадался, что что-то случилось. Он хотел сразу же отправить поисковую группу, но с него только посмеялись. Люк... он не слишком умело обращался с лошадьми, как вы знаете. Все подумали, что он просто недостаточно крепко привязал лошадь, вот она и убежала. Но когда мы не вернулись и в последующие дни, горожане все же отправили нескольких человек на лодке. Даже цирюльник поплыл с ними. Вот тогда меня и обнаружили, довольно быстро, всего лишь через два часа после отплытия. Но я ничего об этом не помню. Когда я очнулся, то был уже здесь...
Джордж кивнул и погладил мальчишку по волосам. Дэвид казался очень юным. Джордж сразу же вспомнил о ребенке, которого вскоре должна была родить Элизабет. После свадьбы прошло два года, и теперь у него, возможно, тоже появится такой сын •— пылкий и мужественный. Однако он родится под явно более счастливой звездой, нежели этот парнишка. Что Лукас видел в Дэвиде? Сына, которого так себе хотел? Или, скорее, все-таки любовника? Джордж, конечно, догадался о гомосексуальных наклонностях Лукаса. Он был родом из большого города, где подобные отношения между мужчинами были не в новинку. К тому же поведение Лукаса и многолетняя бездетность Гвинейры с самого начала вызвали у него подозрения насчет того, что младшему Уордену скорее нравились мальчики, нежели девочки. Хотя... это его совершенно не касалось. А вот насчет сексуальной ориентации Дэвида у него не было никаких сомнений, достаточно было заметить, какие влюбленные взгляды тот бросал в сторону Дафны. Но Дафна не отвечала на чувства Дэвида, что было еще одним поводом для его грусти.
Джордж задумался.
— Послушай, Дэвид, — сказал он после паузы. — Лукас Уорден... Люк Денуорд... был не настолько одинок, как ты думаешь. У него была семья, и я думаю, что его жена имеет право знать, как он умер. Когда ты снова поправишься, тебя в конюшне будет ожидать лошадь. Тогда ты поедешь в Кентербери и поищешь Гвинейру Уорден из Киворд-Стейшн. Ты сможешь это сделать... для Люка?
Дэвид серьезно кивнул.
— Если вы думаете, что он этого хотел...
— Он бы очень этого хотел, Дэвид, — ответил Джордж. — А потом приезжай в Крайстчерч в мою фирму. «Гринвуд Энтерпрайзис». Там ты не найдешь золота, но прибыльной работой я смогу тебя обеспечить. Если ты парень умный — а это так и есть, иначе Лукас не стал бы тебе покровительствовать, — то через какое-то время ты сможешь добиться успехов.
Дэвид снова кивнул, на этот раз слегка недовольно.
Дафна же, напротив, посмотрела на юношу более дружелюбно.
— Вы дадите ему работу, при которой он может сидеть, не так ли? — спросила она, провожая посетителя к выходу. — Цирюльник говорит, что Дэвид всегда будет хромать, нога была сильно травмирована. Но если вы предоставите ему место в офисе... тогда он по-другому начнет относиться к девушкам. Для него было бы хорошо перестать так убиваться из-за Люка. А я... я все равно неподходящая невеста для Дэвида.
Она говорила спокойно и без горечи в голосе, и Джорджу вдруг стало жаль, что это сильное, умное создание было девушкой. Будучи мужчиной, Дафна смогла бы добиться в новой стране счастья. Но из-за того, что Дафна была девушкой, ей удалось стать лишь тем, кем она была бы и в Лондоне — проституткой.
Прошло, должно быть, больше полугода, прежде чем Стейнбьорн Сиглейфсон решил приехать в Киворд-Стейшн. Юноша долго лежал в постели, после чего ему пришлось заново учиться ходить. Кроме того, ему тяжело было расстаться с Дафной и близняшками, несмотря на то что девочки каждый день уговаривали его побыстрее отправляться в путь. В конце концов у него просто не осталось иного выхода. Мисс Иоланда настоятельно требовала, чтобы Дэвид убирал у себя в комнате, а мистер Миллер разрешил ему вернуться в конюшню, но больше не был в состоянии платить юноше его прежнюю зарплату. Во всем Вестпорте не было работы для калеки — суровые жители побережья сообщили ему эту безжалостную новость. При этом Дэвид уже неплохо двигался, хотя по-прежнему хромал и не мог долгое время находиться на ногах. Поэтому после долгих размышлений он все-таки уехал из Вестпорта.
И вот теперь он стоял перед особняком, в котором когда-то жил Лукас, и взирал на него, потеряв самообладание от изумления. Как и прежде, у юноши не было ни малейшего представления о том, почему его друг покинул Киворд-Стейшн, но он понимал, что у Лукаса на то имелись, вероятно, серьезные причины. Не каждый человек решится оставить такую роскошь! Гвинейра Уорден, наверное, была настоящей мегерой! Дэвид серьезно подумывал о том, чтобы развернуться и уехать, — после того, как он расстался с Дафной, у него не было причин держать данное ей слово. Мало ли что могла наговорить ему жена Люка! Возможно, она обвинит его в смерти супруга.
