Пол всегда был самым одаренным учеником в поселении маори, и теперь благодаря своим способностям он незаметно следовал за Флёреттой и Рубеном. Жаль только, что ему, скорее всего, придется раскрыть тайну младшего О’Кифа, а не ошибку своей сестры. Наказание мисс Хелен уж точно не будет настолько суровым, чтобы выслушивать бесконечные проповеди о том, как нехорошо доносить на других. Лучшего эффекта Пол добился бы, если бы рассказал обо всем Говарду О’Кифу, правда, этот вариант тоже был не лучшим. Мальчишка знал, что муж Хелен и его дед не любили друг друга, и для Пола было делом чести ни и чем не помогать врагам Джеральда. Полу оставалось лишь надеяться на то, что его дед ценил такую верность. Он постоянно пытался произвести впечатление на Джеральда, но чаще всего старый Уорден попросту не замечал его. Пол не обижался на такое отношение. Он знал, что у его деда были дела и поважнее, чем играть с маленьким мальчиком, — в Киворд-Стейшн Джеральд Уорден был наподобие самого Господа Бога. Но когда-нибудь Пол совершит что-нибудь по-настоящему великое, и тогда, возможно, Джеральд наконец-то обратит на своего наследника внимание! Для мальчика не было ничего более желанного, чем похвала со стороны деда.
Но что могли скрывать Рубен и Флёретта? Пол почуял неладное уже в тот момент, когда Рубен, вместо того чтобы взять собственную лошадь, тоже взобрался на Минетту, сев перед Флёр. Это был очень странный способ ехать верхом! На Минетте не было седла, поэтому Флёретта й Рубен сидели прямо на спине лошади. Рубен управлял лошадью, а Флёретта щекой прижалась к спине парня и закрыла глаза. Ее пышные вьющиеся рыжие волосы развевались за плечами. Пол, глядя на сестру, вспомнил, как один из пастухов сказал, что Флёретта превратилась в «лакомый кусочек». Мальчик не совсем понимал, что это означало. Насчет отношений между взрослыми у Пола пока были туманные представления. Но в одном Пол был уверен: назвать красивой свою сестру он не мог. Чего же она так прижалась к Рубену? Из страха упасть? Вряд ли, Флёретта была великолепной наездницей.
Полу нужно было подобраться поближе, чтобы расслышать, о чем эти двое шушукались. Как же плохо, что его пони Минти делала такие быстрые и мелкие шажки! Скакать в одном темпе с Минеттой и при этом не привлекать к себе внимания было практически невозможно. Но пока что Флёретта и Рубен ни о чем не подозревали. Они, скорее всего, слышали стук копыт, но не обращали на него никакого внимания. Только Грейси, собака Флёр, следовавшая за ней по пятам, как и Клео за Гвинейрой, подозрительно косилась в сторону кустов. Но нападать Грейси не стала бы — в конце концов, она знала Пола.
— Как ты думаешь, мы найдем этих проклятых овец? — спросил Рубен без обиняков. Его голос выдавал беспокойство, почти страх.
Флёретта с явной неохотой отстранилась от его спины.
— Да, конечно, — пробормотала она. — Не волнуйся. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как Грейси их соберет. У нас... даже останется время на отдых.
Парень, казалось, был ошеломлен, когда Флёр начала играть с пуговицами на его рубашке и прикоснулась пальцами к обнаженной груди.
Но он был не против такого поведения. Наоборот, Рубен тоже потянулся к Флёр и погладил ее по щеке.
— Ах, я не знаю... овцы... отец убьет меня, если я не верну их домой.
Значит, от Рубена снова сбежали овцы. Пол даже понял, что за животные это были. Еще вчера по пути из школы он увидел небрежно починенную ограду загона для овец.
— Ты хотя бы изгородь в порядок привел? — спросила Флёр.
Они как раз достигли ручья и скакали мимо красивого, поросшего травой участка берега, который был огражден от внешнего мира скалами и пальмами никау. Маленькие загорелые руки Флёретты разжали объятия и схватили поводья. Девушка придержала лошадь, соскочила на землю и, словно маня Рубена к себе, с довольным видом раскинулась на траве. Рубен привязал Минетту к дереву и улегся рядом с девушкой.
— Завяжи веревку покрепче, а то она снова убежит... — приказала Флёр. Ее глаза были наполовину прикрыты, но даже так она смогла заметить, насколько неумело Рубен завязал узел. Флёретта любила своего друга, но он был настолько же неловким и неприспособленным к жизни, как и мужчина, которого она считала своим отцом. У Рубена не было таланта художника, но он хотел поехать в Данидин, чтобы изучать право в недавно открывшемся там университете. Хелен поддерживала эту идею, Говарда же Рубен в свои планы еще не посвятил.
Юноша неохотно встал и позаботился о лошади. Он не был против подобного поведения Флёретты. Рубен знал о своих недостатках и открыто восхищался способностями Флёретты.
— Я завтра сделаю забор, — тихо пробормотал он, из-за чего Полу, спрятавшемуся за скалами, пришлось напряженно вслушиваться. Если бы Рубен снова запер овец за поломанным забором, они опять убежали бы еще до наступления утра.
Флёретта же не собиралась снова искать животных в горах.
— Я помогу тебе, — сказала она, и они надолго замолчали.
Пол разозлился, так как ничего не мог видеть, и решил спрятаться за камнями, чтобы получше рассмотреть происходящее. От того, что он увидел, у мальчишки перехватило дыхание. Лежа на траве, Рубен и Флёр обменивались нежностями и поцелуями; волосы Флёретты разметались по земле подобно светящейся пряже, а ее лицо выражало полную безмятежность. Рубен расстегнул блузку девушки и стал гладить и целовать ее грудь, за чем Пол наблюдал с определенным интересом. Он не видел свою сестру голой уже лет пять. Рубен тоже казался счастливым; он явно наслаждался моментом и неторопливо двигал телом, как тот мужчина маори, за которым Полу когда-то посчастливилось наблюдать. Но в отличие от пары туземцев, Рубен лежал не на Флёретте, а рядом с ней, значит, скорее всего, они еще не успели сделать ничего серьезного. Несмотря на это, Пол был уверен, что Джеральда такое развитие событий явно заинтересовало бы.
Флёретта обняла Рубена и стала гладить его по спине. Наконец ее пальцы проникли вниз, под пояс, и Рубен, застонав от наслаждения, взобрался сверху.
Вот оно что...
— Нет, милый, подожди... — Флёретта мягко отстранила Рубена от себя. Она не была испугана, просто проявляла решительность. — Кое-что мы должны приберечь и для брачной ночи... — Она открыла глаза и улыбнулась Рубену. Молодой человек ответил ей тем же самым.
Рубен имел привлекательную внешность. Он унаследовал от отца суровые, очень мужественные черты лица, а также темные вьющиеся волосы. Во всем остальном юноша был похож скорее на Хелен. Его лицо было уже, чем у Говарда, а мечтательные глаза имели красивый серый оттенок. Кроме того, он был выше и мускулистее своего отца. В его нежном взгляде читалось желание, хотя это было больше похоже на предвкушение чего-то очень приятного, нежели на неприкрытую похоть. Флёретта легко вздохнула. Она была счастлива, потому что чувствовала, что ее любят.
— Если у нас все-таки будет брачная ночь... — с сомнением в голосе заметил Рубен. — Я думаю, твой дед и мой отец этому не сильно обрадовались бы.
Флёретта пожала плечами.
— Но наши матери не будут иметь ничего против, — с оптимизмом сказала она. — А деду и отцу уж придется смириться с нашей свадьбой. И почему они столько лет враждуют?
