Ян улыбнулся и в один прыжок достиг своей жертвы. Он нанес сильный и быстрый удар. Мэри прикрылась кинжалом, но ее ладонь получила длинный порез. Виртуозным движением капитан выбил из уставших рук противницы клинок и заставил отступить назад. Сесилия выхватила пистолет, но не успела выстрелить, как Ян уже выбил и его, пытаясь нанести ей удар в сердце. Ловким движением она увернулась, но левое запястье и щека все же были сильно рассечены. Ян снова замахнулся, Сесилия поскользнулась и, упав на спину, получила ранения в бедро и колено. Машинально она прикрыла руками голову, зная, что сейчас наступит ее смерть. Ян занес сабли над ее головой для последнего удара. Рыжая Мэри тяжело закрыла глаза.
— Сэр, — закричал один из пиратов, — не убивайте сегодня Рыжую!
— Что?!! — заорал Ян, поворачивая голову назад.
Сесилия открыла глаза, голос показался ей до боли знакомым. Все пираты, затаив дыхание, смотрели на происходящее невиданное зрелище.
— Ты, пес помойный, смеешь мне перечить?! Ты будешь следующим, кого я убью!!! Закрой пасть и моли о пощаде!
— Сэр, — тем же хитрым тоном продолжил пират, пропуская мимо ушей угрозы. — Может, я и пес, но вы мне проиграли в карты…
— Да как ты смеешь об этом напоминать?!! — неистово взревел капитан.
Но тут он увидел, что вся команда смотрит на смельчака с уважением, а на него — с осуждающим интересом. Поняв, что, если он разделается с подчиненным, команда взбунтуется, Ян скривил рот.
Пират продолжил:
— Я, сэр, выиграл у вас две тысячи золотом. Но так как денег у вас не оказалось, вы, сэр, сказали, чтобы я просил, что захочу. Это было вчера. Сейчас же я прошу не убивать Рыжую Мэри сегодня. Подарите ей один день жизни. Все равно она никуда от вас не сбежит. Неужели такой могущественный и сильный человек, как вы, боитесь до полусмерти избитой девчонки? Сэр, верните мне свой долг.
Ян оглядел пылающими глазами свою команду и нехотя кивнул. Худой пират мог поднять мятеж, если он не согласится, капитан это прекрасно понимал. Еще никогда его подчиненные не позволяли себе такой дерзости. Ну ничего, он научит этого выскочку манерам. Со злобой он убрал сабли.
Превозмогая боль во всем теле, Сесилия засмеялась. Окружающие сочли это стоном боли. Ян развернулся и ударил ее ногой. Рыжая Мэри закашлялась и, сплюнув кровь, хрипло и тяжело задышала. Несколько ее зубов зашатались, из носа текла темная кровь, в опухшем рту была горько-соленая смесь из грязи, крови и слизи, в глазах плясали черные пятна, голова кружилась.
— Пленных — в трюм, в клетку, Рыжую — на цепь, — приказал Ян и, смерив Мэри презрительным взглядом, плюнул в нее и гордо направился прочь.
Сесилия опять закашлялась и на мгновение потеряла сознание от боли. В чувство ее привел сильный удар в глаз, полученный от Ардана, первого помощника капитана Яна. Увидев, что она пришла в себя, он крикнул:
— Поднимайся! Пошли!
Сесилия сделала попытку привстать, но сил на это не хватило, и она снова повалилась на палубу, больно ударяясь о нее спиной. Закрыв глаза, она приложила все усилия, чтобы не закричать. Затем ее грубо подняли и, взяв подмышки, потащили, волоча ноги по палубе. Этот путь отпечатался на ее окровавленных ногах множеством синяков. Следующее, что почувствовала Рыжая Мэри, это холод плотного ржавого кольца, сжавшего ее правое запястье. Мгновение спустя ее кинули на сырую прогнившую лавку, после чего от боли, усталости и значительной потери крови она потеряла сознание.
Глаза ее закрылись, и Мэри погрузилась в мирную безопасную темноту.
Глава 34
Патрику развязали руки и втолкнули в тесную железную камеру, где уже находились все его гости. Скрипя, дверь захлопнулась, и в ней громко повернулся ключ. Двое пиратов, которые привели милорда, пошли к лестнице, ведущей из трюма; они тихо переговаривались.
— Смотри, как Рыжая меня разукрасила. Хорошо еще, что жив остался, думал, она меня прирежет. Видел ее глаза?
— Да-с. А как она-с дралась, впервые-с видел такое-с, — с акцентом отозвался другой.
— Тао Линь, как думаешь, докторишка этот выживет, или капитан его…
Но продолжение фразы Патрик уже не услышал, так как плотная дубовая дверь над лестницей захлопнулась за ними. Милорд Вэндэр судорожно вздохнул и, присев на пол, огляделся.
Он находился в полумраке сырого тесного трюма. С потолка капала вода, на одной из стен рос зеленый мох и белая слизкая плесень. Единственным освещением был свет, который пробивался из щелей меж досок в стенах судна. Темная крутая лестница вела к тяжелой, хорошо смазанной двери. Патрик положил горящую руку на холодную ржавую решетку камеры и вздохнул. Камера их полностью состояла из кованой плотной сетки металла, что делало ее похожей на огромную клетку. Она делила трюм на две неравные части. Напротив клетки находилась прогнившая скамья, над скамьей на короткой толстой цепи висел металлический браслет.
— Кандалы, — прошептал Патрик.
— Это ужасно, ужасно, — запричитал Ридженайт, — мы погибли! Эти варвары нас убьют. Это ужасно!
— Тихо, — резко оборвал его милорд Вэндэр, услышав за дверью шаги.
Спина Патрика горела, из раны текла кровь, окрашивая рваную рубаху. Слух и нервы были напряжены до предела. Тихие жалобы Ридженайта, единственного не получившего ни царапины, сильно раздражали его. Рядом с милордом присел сэр Габриель и тоже прислушался.
Дверь отворилась, и в трюм ввалились двое пиратов, таща под плечи окровавленного и избитого человека. Ноги несчастного нещадно ударялись о ступеньки. Патрик с усилием привстал и оглядел нового пленника. Кто это был, в полутьме трюма он понять не мог. Габриель встал рядом и шепотом спросил:
— Кто это?
— Н-не знаю. Наши все здесь?
— Да, я уже посмотрел. Странно, что нас не убили.
Патрик неопределенно кивнул головой. Разбойники бросили несчастного на скамью и, сжав его руки кандалами, поспешно ушли. Патрик полностью прильнул к решетке, разглядывая пленника. Вдруг он понял, кто это был. Холодный пот прошиб все его тело, милорда начал трясти озноб. Вид жены ужасал его. Вместо лица — кровавое месиво, левый глаз заплыл и был сине-бурого цвета. Руки сплошь покрывали синяки и кровоточащие порезы. На левой ноге штанина имела алый цвет и длинный порез. Волосы, собранные сзади, были вымазаны грязью и запекшейся кровью. Одежда полностью превратилась в грязные лохмотья. Невидящим взглядом он взглянул на сэра Габриеля и бледными дрожащими губами прошептал:
— Скажи, она мертва?
— Если ее приковали, то нет, — неуверенно и пространно отозвался тот.
— Мы умрем, мы все погибнем, — еще громче забормотал Ридженайт, хватая голову руками и начиная ходить взад-вперед по тесной камере. — Кому же достанутся мои сбережения? Я даже не составил завещания! Как это скверно. Надеюсь, что племяннику, он такой славный…
