— Мы заключили временное перемирие. Сейчас же развяжите пленных.
Подчиненные начали перешептываться, но повиновались. Когда приказ был выполнен, слово взяла Рыжая Мэри.
— Друзья, вы помните Яна?
В ответ раздался гул утвердительных ответов и слова брани.
— «Победа» принадлежит мне! Ян и его команда находятся на разбитом фрегате! На нем сломаны мачты и пробита палуба.
Теперь из толпы слышались восхищенные крики. Выдержав паузу, она продолжила:
— Хотите ли вы отомстить Яну? Хотите ли вы избежать виселицы? Хотите ли вернуться на Тартугу как люди, пленившие самого Яна и забравшие богатство, что лежит в трюмах «Победы»?
Одобрительные голоса наполнили своды пещеры.
— Тогда мы дадим ему бой!
— Да!!! Мы с тобой, Рыжая Мэри!!! Да! — послышалось со всех сторон.
Эдуард хмыкнул и передернул плечами, от этих возгласов и речи авантюристки ему стало не по себе. Он был неглуп и сейчас прекрасно понимал, что известная пиратка хотела решить свои проблемы с его помощью. Обида и досада душили его. Сэр Левод не мог простить себе, что пошел на такую низость, как сделка с Рыжей Мэри. Кашлянув, он повелительно приказал:
— Все на «Победу»!
Повисла тишина. Пираты не шевелились, солдаты, не зная, что делать, тоже стояли на месте, озираясь на разбойников. Эдуард побелел от негодования и сжал кулаки.
— Мои люди не станут выполнять ваших приказов, — спокойно улыбнулась Мэри, смерив офицера насмешливым взглядом. — На «Победу»! — громко скомандовала она.
Глава 45
Эльза осторожно переступила порог пещеры, сэр Габриель, придерживая на поясе шпагу, последовал ее примеру Окинув глубокую выемку в скале быстрым взглядом, он удивленно посмотрел на девушку, не понимая, зачем она привела его в пустой грот.
— Они здесь, — шепотом пояснила она, — господа спрятались, увидев «Победу». Мы подумать не могли, что на корабле — вы.
Сэр Габриель откашлялся и громко крикнул:
— Это я, Габриель! Выходите, не бойтесь! Здесь только я и Эльза. Выходите!
Ждать долго не пришлось. Из тонкой, почти неразличимой расщелины стали быстро появляться дамы. Увидев кузину, Габриель радостно воскликнул и подбежал к ней. От счастья Кэти расплакалась и бросилась к родственнику на шею.
— Ты жив, Габриель, — она всхлипнула. — Я думала, что уже никогда не увижу тебя. Я думала, что мы уже не выберемся из этой дыры. Эти два дня были самые ужасные в моей жизни…
— Кэти заохала и, разжав руки, выпустила кузена из объятий. Утерев набежавшие слезы накрахмаленным платочком, она продолжила: — Ты не представляешь, что нам пришлось здесь пережить! Это место… голод… холодный ветер… Я начала бояться, что сойду с ума!
— Нам, Кэти, тоже было несладко, — слегка улыбнулся тот.
Тут взгляд Кэти упал на горничную, стоящую рядом с ее кузеном. Негодование, что эта особа стоит рядом с Габриелем, да еще в пещере, из которой ее изгнали, захлестнула Кэти. Уже не плачущим, но возмущенно-оскорбленным тоном она надменно произнесла:
— Эта прислуга отказывалась подчиняться моим требованиям. Мало того, эта чернь посмела поднять на меня руку. Но ей этого не хватило, она посмела перечить самому графу Улварду! А когда мы велели ей покинуть наше укрытие, она, пренебрегая нашим повелением, посмела сюда явиться! Габриель, ты посмотри на эту бесстыдницу, она ведь оголила свои щиколотки! Несмотря на то, что находится в лучшем из обществ Англии.
Габриель сдвинул темные широкие брови и перевел хмурый взгляд с дрожащей Эльзы на красную от возмущения Кэти. Негромким, но властным голосом, стараясь говорить спокойно, он произнес:
— Кэти, ты во многом не права.
— Но, Габриель…
— Я уверен, ты сама виновата в том, что произошло! А то, что ты выгнала ее на холодный берег, у меня вообще в голове не укладывается! Ты, дорогая кузина, бессердечная и жестокая!
Губы Кэти задрожали, на глазах появились слезы. Медленно и с отчуждением она перевела взгляд с кузена на горничную. Что-то изменилось в Габриеле. Она была уверена, что раньше он никогда бы не заговорил с ней так. Раньше он всегда был на ее стороне, что бы ни происходило. И тут новая догадка пронеслась у нее в голове: «В его перемене виновата миледи Вэндэр! Сначала она обманом увела у меня его светлость, а теперь хочет испортить Габриеля. Нет, это ей не удастся!»
— Габриель, скажи, — ласково спросила Кэти, моргая прозрачными глазами, — что с милордом и миледи Вэндэр?
— Они проявили немалую смелость, особенно миледи Вэндэр. Если бы не она, я бы, наверное, был рабом где-нибудь на Востоке, — с гордостью произнес он.
— А мне кажется, что поведение миледи Вэндэр было аморальным. Как посмела она, женщина, надевать мужскую одежду! Это верх неприличия! Это стыд! Это мерзость! Когда-то за это сжигали на кострах, и знаешь, я поддержала бы этот обычай и сейчас…
— Закрой свой рот, кузина! — жестко произнес сэр Габриель. Ноздри его часто заходили, втягивая воздух, на скулах заиграли желваки, щеки его пошли бледными пятнами. Он старался держать себя в руках, но напряженные за это время нервы отказывались успокаиваться. Понизив тон, он произнес гневным голосом: — Слушай меня, Кэти, слушай меня очень внимательно! Никогда, слышишь? Никогда не говори о Вэндэрах в таком тоне!
Губы Кэти опять задрожали, на глаза навернулись слезы обиды. В этот же момент она покачнулась и лишилась чувств. Габриель поспешил подхватить ее и усадить на землю. Перепуганная Ванесса подбежала к подруге и приложила ей ко лбу влажный платок. Эльза, молча стоявшая рядом с Габриелем, с восхищением и гордостью смотрела на него. Кузен Кэти даже не представлял, какое впечатление произвел на испуганную горничную своими резкими речами. Он вырос в ее глазах, преобразился, приобрел ореол смелости и твердости.
Вдруг у входа в пещеру послышались шаги, и бодрый голос Патрика произнес:
— Хорошо вы здесь устроились.
— Милорд, — почтительно воскликнул граф Улвард и подошел к гостю. — Какая честь для нас, что вы соизволили так скоро явиться к нам на помощь, вызволив этих милых и прекрасных дам и вашего смиренного слугу из этого мрачного и полного разбойников места.
— Граф, — улыбнулся Патрик, в глазах его заиграл задорный огонек, — к моему глубочайшему сожалению, вам и тем, кто оставался на «Ручье», когда вы уехали, придется еще некоторое время пробыть здесь.
— Ваша светлость, — подбежала графиня Улвард, — позвольте нам поехать с вами, ведь находиться здесь просто невозможно! Здесь страшно. Особенно по ночам. Прошу, ваша светлость, разрешите нам покинуть это место вместе с вами.
— Поехать к Яну? — усмехнулся тот. — Нет, графиня, для вашей же безопасности оставайтесь здесь. Мы оставим вам провиант, воду, оружие и теплые одеяла. Не беспокойтесь.
