— До встречи, — кивнул Ян мужчине в черном плаще.
Тот отошел от камеры и медленно направился по коридору. Было видно, как в свете факелов на его губах играет легкая улыбка, а в темных, почти черных глазах горит насмешка. Он не испытывал удовольствия, получая новую работу, но большие деньги могли прельстить кого угодно. Мужчина покинул тюрьму и, перекинувшись несколькими словами с проводившим его солдатом, крикнул кэб и отправился искать некоего полковника Штефарда.
Глава 60
Замок Вандармин
— Что?!! Кэти?!!! — вскричал Патрик, вскакивая с места.
Кристофер кивнул головой, Эльза, лежащая вместо Сесилии на диване, слабо улыбнулась. Забыв о своей слабости и ноющей боле во всем теле, Мэри вскочила на ноги и угрожающе произнесла:
— Ну, Кэти, ну сволочь! Я ей покажу, как яд в чай подсыпать!! Мерзавка!
— Она сбежала, — невесело усмехнулся Кристофер.
— Я ее догоню, — сверкнула глазами Сесилия.
— Это бессмысленно, — вздохнул Патрик, опускаясь в кресло. — Ей некуда идти, а вернуться она не решится, смелости не хватит.
— Я согласен с Патриком, — кивнул Кристофер, — тем более, Сеси, ты еще не окрепла. Ты посмотри на себя, куда тебе кого-то догонять? Ты на ногах еле держишься.
Миледи Вэндэр сморщила нос и уселась на прежнее место. Эльза потупила глаза и слабым голосом предложила:
— Нужно сообщить сэру Леводу. Он примет необходимые меры.
— Что?! — вспыхнул доктор. — Этому надменному типу?
— Он не надменный, — сухо произнесла та.
— Я — «за», — вздохнула Сесилия. — Каким бы остолопом он не был на корабле, он ведь нам помог и сдержал свое слово.
— Я — тоже «за». Это самый разумный вариант, — кивнул милорд.
— Что ж, тогда мне придется присоединиться к большинству, — обреченно вздохнул Кристофер, мельком поглядывая на лежащую Эльзу.
В этот момент в комнату зашла Мангала, одетая в роскошное платье с множеством кружев и золотыми узорами. С ее приходом разговор прервался, все в недоумении посмотрели на леди Вэндэр. На фоне небритых, растрепанных, грязных, в рваной, измазанной кровью и грязью одежде людей ее наряд выглядел неуместно. Заметив неловкое молчание, Мангала скованно проговорила:
— Прошу за стол, господа. Я не стала посылать за вами слуг, не хотела лишних сплетен. В столовой тоже никого нет.
Кабинет полковника
Штефард широко зевнул, протер слипавшиеся после бессонной ночи глаза и начал писать приказ о повышении Эдуарда. Глаза его медленно закрывались, спать хотелось невыносимо. Было уже около полудня, а небо так и оставалось серым и мрачным, нагоняя еще большее желание опустить свинцовые веки.
Тяжелая туча повисла над городом, давя и угнетая людей. Казалось, вот-вот должен пойти проливной дождь, но он все не шел и не шел. Ветра тоже не было. Некому было очистить небо над Лондоном. Тишина и тяжелая давящая туча. Последние лучи солнца скрылись давно, и теперь темно-серые облака затянули все небо, не оставляя надежды на хорошую погоду. Унылое состояние окутало полковника. Он громко вздохнул и поставил сургучную печать в конце приказа.
В этот момент дверь отворилась. Штефард недоуменно поднял слипающиеся глаза. Солдат отдал ему честь и, быстро проговорив несколько неразборчивых фраз, впустил в кабинет высокого человека в черном плаще и черной треуголке. Как только незнакомец вошел, солдат закрыл дверь, оставляя их одних.
— Кто вы? — недовольно проворчал полковник.
— Мое имя вам ничего не скажет, сэр, — спокойно и немного высокомерно ответил гость.
— Что это значит?! — вскричал Штефард, поднимая на ноги свое грузное тело. — И снимите шляпу! Вы, сэр, не на улице.
— Как скажете, — мягко, как кот, улыбнулся тот и снял треуголку.
Полковнику предстало обветренное, чисто выбритое серьезное лицо. Глаза его, темные, почти черные, казалось, притягивали чужие взгляды. Коротко подстриженные черные волосы несколькими прядями спадали на лоб. Гостю можно было дать не больше тридцати лет, хотя взгляд его казался более сосредоточенным, чем ему полагалось быть.
— Молодой человек, назовите свое имя, — приказал полковник.
— Лучше я скажу, зачем я пришел, — спокойно улыбнулся тот. Не давая полковнику опомниться, он быстро продолжил: — Скажите, правда ли, что казнь преступника Яна должна состояться завтра на рассвете?
— Да, но…
— А правда ли, что на помилование или смягчение приговора рассчитывать не приходится?
— Какое смягчение приговора?! Да вы в своем уме?! — негодующе возмутился Штефард. — Ян — убийца, вор, пират, обманщик… Этот список можно продолжать бесконечно!
— Хорошо, — кивнул гость.
Штефард невольно отступил назад. Такое заявление его совсем сбило с толку. Он потер подбородок и, втянув воздух, громко осведомился:
— Что это значит, сэр?
— Это значит, — протянул тот, улыбаясь, — что сегодня же вечером вы напишете указ, в котором будет говориться об освобождении и помиловании сэра Яна. Завтра на рассвете вы отпустите его на свободу.
Штефард грубо расхохотался. Переведя уставшие глаза на неподвижно стоящего мужчину, он внутренне содрогнулся и твердо заявил:
— Этого никогда не будет, сэр! А теперь попрошу вас убраться отсюда, пока я не вызвал солдат и они не посадили вас рядом с Яном.
В этот миг незнакомец вытащил из складок плаща правую руку и выставил ее вперед. В руке его был зажат пистолет. Штефард втянул носом воздух и с силой топнул ногой.
— Вы кончите так же, как Ян!
— Пишите! — спокойно скомандовал тот.
Штефард не сдвинулся с места. Грудь его гордо выпятилась вперед, глаза с презрением смотрели на гостя.
Вдруг дверь отворилась, и в кабинет ворвался довольный и запыхавшийся Эдуард. В одно мгновение он оценил ситуацию. Огромным прыжком он достиг человека с пистолетом и выбил оружие из его рук. Мужчина ловко увернулся от удара и отбежал назад. Эдуард попытался схватить его за руку. Но гость оказался слишком ловким и не позволил себя схватить. Он быстро огляделся: до двери ему оставалось всего несколько шагов. Сэр Левод тоже смерил это расстояние и преградил незнакомцу дорогу. Тот хитро прищурил глаза и на мгновение замер. Офицер недоуменно посмотрел на него, он никак не ждал, что гость сдастся.
В ту же секунду сэр Левод получил сильный удар ниже пояса. Он охнул и сделал шаг в сторону. Незнакомец махнул черным атласным плащом и выскочил за дверь.
— Хватайте его! — закричал Штефард в дверной проем.
По коридору послышалась торопливая беготня и приказы остановиться. Раздался звук разбивающегося стекла и негодующие крики, затем выстрелы.
