Поезд тем временем замедлил скорость, приближаясь к
очередной станции, и мужчина отстранился, но Жюли успела почувствовать своими
трепещущими ягодицами эрекцию у незнакомца. Она взглянула на него краешком глаза,
и в этом взгляде уже не было враждебности. На какое-то мгновение лицо мужчины
оказалось совсем близко, и было видно, как от желания у него горят глаза. И
Жюли неожиданно почувствовала от этого необыкновенную радость. Робер и его
измена испарились из ее памяти, она забыла о своем промокшем платье, грусть
улетучилась, и ей захотелось пойти с этим мужчиной, который, сам того не зная,
вдохнул в нее новые силы. Но тот, бросив на Жюли в последний раз выразительный
взгляд и нежно улыбнувшись, - так нежно, словно был благодарен ей, - вышел из
вагона и затерялся в толпе.
С этого дня Жюли ездила только в метро. Разумеется, не все
путешествия оказывались столь памятными… к сожалению… В большинстве случаев
дело ограничивалось прикосновениями, легкими, но настойчивыми, или же только
взглядами, которые, без всякого сомнения, были исполнены самого неутоленного в
мире желания. Но не это имело для Жюли первостепенное значение: короткие
эпизоды в метро приносили неоценимую пользу. Они позволяли ей чувствовать себя
красивой и, пусть даже на мгновение, но желанной этими мужчинами - молодыми и
постарше, - блуждавшими в поисках наслаждений. Эти своеобразные приключения
являлись неисчерпаемым источником для фантазий, которыми она питала свое тело
вечером, лежа в своей одинокой постели. А так как мужчин, позволявших себе
известные вольности с ее молчаливого одобрения, было относительно мало, Жюли
нужно было позаботиться об усовершенствовании своей тактики.
В те дни, когда ей хотелось доставить себе удовольствие, она
выходила из дома намного раньше, чем нужно, ибо хорошие «кандидатуры» не
обязательно появлялись на первых же станциях, и ей часто приходилось запасаться
терпением. Несомненно, лучшим временем для этих небольших авантюр были утренние
и вечерние часы, когда все либо отправляются на работу, либо возвращаются
домой. Поэтому она старалась, по мере возможности, осуществлять свои замыслы
рано утром или в конце рабочего дня. Жюли даже, можно сказать, достигла
совершенства в выборе своих жертв и умела получать изысканное наслаждение в
подарок. Обычно игра заканчивалась в тот момент, когда она чувствовала у
мужчины ярко выраженную эрекцию. Значит, цель достигнута, и на следующей
остановке можно было выходить из вагона.
Понятно, что такие приключения могли таить в себе и опасность.
Например, достаточно осмелевший мужчина мог бы последовать за ней - и тогда она
попала бы в собственную ловушку. Но жизнь вообще полна опасностей, что же
теперь - и не жить?! К тому же, по ее наблюдениям, большинство соблазняемых ею
мужчин довольствовались малым. Никто еще не пытался ее преследовать. Конечно,
Жюли не была наивной простушкой и прекрасно понимала, что мужчины приезжали к
себе в значительном возбуждении, и этим, конечно же, пользовались их жены или
подружки. Ну и что? Зато Жюли неизменно получала прекрасное настроение и заряд
бодрости. Она чувствовала свою власть над этими мужчинами.
Случалось, что прикосновения оказывались на удивление
точными и решительными… Однажды, в страшной давке, она позволила какой-то
смелой руке проникнуть меж ее обнаженных бедер, почти до самого сокровенного
места - этот случай напомнил ей самый первый опыт в метро. Ладонь была такой же
горячей, как и та, хотя и немного жесткой. Впрочем, Жюли предпочитала именно
такие руки - огрубевшие руки рабочего, которому знакомы все стихии. Она не
видела лица человека, стоявшего за ее спиной, вернее, даже не хотела видеть. И
хотя его силуэт отражался в темном стекле, Жюли отвела глаза.
Ее нельзя было назвать невинным созданием, однако
действовать открыто она не решалась. Она безмолвно принимала эту игру, даже
провоцировала ее, но никогда не стала бы открыто афишировать свои намерения.
Мужчина продолжал свои ласки, крепко сжимая и поглаживая
шершавой ладонью ее ягодицы. Потом он скользнул пальцем вверх по расщелинке до
самых волосков у нее на лобке. И Жюли была поражена реакцией своего тела,
почувствовав, как у нее от возбуждения увлажнилось между ног. Эти ощущения
нельзя было сравнить с теми, что она испытала тогда, впервые.
Когда она почуяла, что мужчина пытается проникнуть под ее
трусики, она слегка изогнулась, чтобы помочь ему. Большим пальцем правой руки
он ласкал мягкие створки, прикрывающие ее лоно, слегка проникая внутрь, а левой
прижимал ее тело к своему возбужденному члену. Вдруг Жюли наткнулась на
осуждающий взгляд дамы, стоявшей справа от нее. Испытывая стыд, она подалась
вперед, отстраняя доброжелательную руку, и вышла из поезда, который как раз
остановился.
Она была сконфужена; возбуждение смешивалось в ней со
смущением и неловкостью. Домой Жюли решила идти пешком - надо было прийти в
себя, - но произошедшее только что преследовало ее. Жюли не терпелось оказаться
одной у себя в квартире и сполна насладиться испытанным. Она хотела довести до
конца то, что начал незнакомец, высвободить невыносимое напряжение, которое все
еще терзало ее на подступе к дому, несмотря на полтора километра пройденного
пути.
Вновь возвращаясь в памяти к тому эпизоду, Жюли нанесла
последние штрихи, прежде чем отправиться на собеседование. Встреча была
назначена на половину второго; значит, на дорогу в метро нужно оставить час…
День начинался без осложнений.
«Тем лучше, - сказала она себе. - Или тем хуже!». Сегодня
она не будет искать приключений. Не тот момент. Хотя это помогло бы снять
напряжение - она ведь нервничает. Понимая, что час пройдет быстро, слишком
быстро для того, чтобы хватило времени на привычные шалости, Жюли последний раз
оглядела себя в зеркале, поправила жакет и вышла из дома.
По дороге с ней не случилось никаких происшествий, и до
места она добралась даже на десять минут раньше. Пока оставалось время, можно
было осмотреться.
Шикарная и вместе с тем строгая обстановка, мебель из
красного дерева. «Настоящего», - заметила она. На стенах - картины известных
художников, а не примитивные акварели каких-то анонимов. Персонал казался таким
же добропорядочным, как и обстановка.
Ее встретила очаровательная девушка-менеджер. Держалась она
довольно холодно, устанавливая тем самым определенную дистанцию, что очень
ценят в менеджерах начальники. Всего лишь небольшая доля любезности, но
любезности все-таки искренней… Наконец Жюли пригласили на встречу с директором
по персоналу. Безупречный, как и все здесь, мужчина внимательно изучил ее
резюме, задал ей несколько вопросов, на которые она постаралась ответить со
всем очарованием и искренностью, на какие была способна.
Собеседование длилось не более получаса, после чего Жюли
благополучно возвратилась домой.
На автоответчике ее уже ждало послание от месье Болье, с
которым она только что беседовала. Вот так сюрприз! Голос сообщил, что ее
кандидатура их заинтересовала, и теперь с ней и еще тремя кандидатами желает
познакомиться руководство - для окончательного выбора. Она немедля позвонила в
фирму и договорилась о времени новой встречи.
