Александру I было в ту пору тридцать семь, но выглядел он намного моложе. С тонкими, правильными чертами лица, высокий, хорошо сложенный, с золотистыми, уложенными наподобие короны волосами, он был идеальным воплощением государя. Как заметил кто-то из журналистов, в своей роли монарха Александр приблизился к совершенству.
Увидев вошедшего Ричарда, царь улыбнулся ему и сразу же воскликнул с юношеским пылом:
— Ричард, у меня есть идея!
— Идея, сир? — переспросил Ричард.
— Да, относительно сегодняшнего вечера. Вы помните, сегодня бал-маскарад, мы все должны там быть, насколько я понимаю. Так вот, я хочу, чтобы вы притворились мной!
— Вами, сир? Боюсь, что не понимаю.
— О, это так просто! Мы все будем в масках, все в домино, но все знают, что ни я, ни кто-либо из других правителей не может замаскироваться так, чтобы нас не узнали. На последнем бале-маскараде я снял с груди все свои награды, кроме ордена шведского знамени. Сегодня я сделаю так же, но мой мундир с этим орденом наденете вы, а я оденусь как обычный джентльмен.
— Понимаю, сир, но неужели вы полагаете, что этим мы обманем кого-нибудь?
— Почему нет? Вы забыли, что мы с вами родственники?
— Очень дальние, сир. Моя прабабка действительно была из семьи Багратион, но мне всегда казалось, что я выгляжу как стопроцентный англичанин.
Царь ухватил Ричарда за руку и повел его к большому каминному зеркалу в позолоченной раме. Александру помешала стоявшая у зеркала ваза севрского фарфора, и он нетерпеливо оттолкнул ее в сторону. Ричард успел подхватить вазу и поставить на полку.
— Смотрите! — приказал царь.
Ричард посмотрел в зеркало и должен был признать: они с Александром действительно похожи. Оба стройные, приблизительно одного роста и сложения, только плечи у Ричарда шире. У обоих одинаково твердый подбородок, красиво очерченные губы, тонкий прямой нос. Выражение глаз, правда, разное. У Александра взгляд проницательный, властный, у Ричарда более задумчивый и ленивый.
— Теперь понимаете? — спросил Александр. — Вы причешете волосы, как у меня. Я пришлю к вам Бутинского, моего личного парикмахера, и он все сделает. Наденете маску, и никто не поймет, что это вы, а не я. У меня кожа светлее — это можно поправить с помощью грима. Когда вы войдете в зал со шведским орденом на груди, никто не догадается, что он не ваш!
— А вы, сир? — с улыбкой спросил Ричард.
— А я сегодня буду танцевать и разговаривать с кем захочу и надеюсь услышать, что думают простые мужчины и женщины в Вене о моем плане с Польшей и о том, какую роль я сыграл в освобождении Европы от Наполеона.
— Предвижу, что это может доставить вам немало огорчений, сир, — сухо заметил Ричард, — но если вам так хочется, извольте, я поддержу вашу игру.
— Я знал, что вы меня не подведете, — сказал император, — и буду с нетерпением ожидать сегодняшнего вечера. У меня был трудный день. Меттерних был еще неуступчивее, чем обычно. Ужасно сознавать, что среди всех собравшихся здесь людей лишь я один отстаиваю идеалы и принципы христианского либерализма.
Александр говорил так искренне, что Ричарду стало понятно: император действительно верит своим словам. Однако, зная, что такое российское самодержавие, вряд ли он убедит кого-нибудь из участников конгресса в том, что подходит для роли поборника свободы и справедливости.
— Императрица знает о вашем плане? — спросил Ричард, желая увести разговор в сторону от уже навязшего у него в зубах польского вопроса.
— Конечно, нет, — нахмурился царь. — Никто об этом не знает, даже Екатерина.
— Сомневаюсь, что мне удастся хотя бы наполовину сыграть мою роль с таким же блеском, с каким вы сыграете свою, — сказал Ричард, — но я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Царь с улыбкой посмотрел на него.
— Придется нам с вами сегодня припудриться, — сказал он. — Знаю, что в Англии пудра среди мужчин больше не в моде, но здесь все еще в ходу. Не забудьте припудрить лицо и руки. Как вы считаете, я буду лучше выглядеть, если стану слегка загорелым?
— Венские дамы уверяли меня, что вашу внешность невозможно улучшить, сир, — ответил Ричард.
Царь вновь улыбнулся:
— Ах, женщины! Всегда они льстят! Но скажите мне честно, Ричард, вам когда-нибудь доводилось видеть столько хорошеньких женщин, собранных в одном месте?
— Никогда, сир, — честно ответил Ричард.
— «Стан твой как пальма, а груди — как виноградные гроздья», — процитировал Александр «Песнь песней» из Библии. — Вот как царь Соломон обращался к своей Суламифи.
Ричард знал, что царь любит пересыпать свою речь библейскими изречениями, но сейчас он не был уверен, насколько уместно прозвучала данная фраза. Но на всякий случай ответил в тон:
— Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви…
— В этом отношении конгресс уникален, — продолжал Александр, не заметив, что его высказывание вкупе с предшествовавшей ему репликой Ричарда являют собой некий в определенном смысле каламбур, — и сегодня я увидел ту, что затмевает красотой всех, кого я когда-либо встречал.
— Кто же она? — живо поинтересовался Ричард и мысленно посмеялся своему наблюдению над их диалогом.
— В мыслях я называю ее Прекрасной Селестой. А настоящее ее имя — графиня Юлия Жичи. Я должен вновь увидеть ее. Да, я уверен, что встречусь с нею опять. Напомните мне спросить у Волконского, чтобы он рассказал мне о ней. Он должен знать, нет ничего, что было бы ему неизвестно.
— Посмотрим, как скоро он разузнает о том, что случится сегодняшним вечером, — многозначительно отвечал Александру Ричард.
— Это мысль, Ричард! — хлопнул в ладоши царь. — Проверим его. Итак, когда закончится банкет, я поднимусь наверх. Вы последуете за мной. Наденете мой мундир, маску и домино, а потом выйдете так, словно вы — это я, и присоединитесь к императрице, которая будет ожидать вас внизу.
— И она распознает подмену, как только я заговорю, — предположил Ричард.
— Вам нет необходимости разговаривать с ней, — спокойно ответил царь. — Молча проведете ее в бальный зал. Вы слегка запоздаете, все уже будут сгорать от нетерпения поскорее начать танцы — а может быть, танцы к тому времени уже и начнутся. Войдете в бальный зал, оставите императрицу и смешаетесь с толпой.
— Я вижу, вы все продумали, — заметил Ричард.
— Когда готовишься к войне, важно предусмотреть каждую мелочь, — с достоинством отвечал царь.
— К войне, сир? — переспросил Ричард.
— И к миру тоже, — быстро добавил Александр. — Сегодня я даю бой скрытности и уединению, которые окружают всех, кто носит корону. Сегодня, как говорили древние пророки, я отправляюсь на поиски истины.
— А я, сир, отправляюсь с вашего благословения искать приключений, — рассмеялся Ричард.
