– О какой привязанности можно говорить, Филип, когда именно в тебе причина всех моих бед?! Ты знаешь, как я хочу вернуться домой, но продолжаешь держать меня в этом лагере, словно в тюрьме!
– А я желаю видеть тебя здесь, и только здесь, и мои желания - закон для всех, включая и тебя! Думаю только, что ты была бы намного счастливее, если бы нашла для меня маленький уголок в сердце.
Отпустив девушку, Филип устремился к выходу.
– А ты, Филип? - неожиданно спросила Кристина. - Что ты чувствуешь ко мне? Любовь?
– Любовь? - Филип обернулся и тихо рассмеялся:
– Нет, я не люблю тебя. Я никогда не любил ни одной женщины, кроме разве что матери. Я хочу тебя, и этого вполне достаточно.
– Но не для меня! Ты можешь утолить вожделение с любой другой - почему именно я?
– Потому что никакая другая женщина не дарила мне такого наслаждения, как ты.
Его чувственный взгляд словно раздевал Кристину.
– Боюсь, ты испортила меня. Тина, я ни о ком другом не могу думать, - усмехнулся Филип и вышел из шатра.
* * *
День выдался душным и жарким. Со дня возвращения Филипа в Египет еще ни разу не было дождя, и колодцы постепенно пересыхали. Но скоро начнутся ливни, как всегда в это время года.
Филип объезжал резвого жеребца-трехлетка, когда увидел Кристину, входившую в шатер Ясира, и, улыбаясь, вспомнил утренний разговор с отцом.
– Девушка добра и нежна, Абу, - упрекнул Ясир. - И ты должен обращаться с ней хорошо.
Сердце мое едва не разорвалось, когда я услышал ее крики прошлой ночью. Не будь я так слаб, сам пришел бы и вмешался!
Голова Филипа наливалась тупой болью - давало себя знать выпитое вчера вино, - и слова отца почему-то раздражали. Он уже был готов язвительно выложить отцу всю правду насчет истинной натуры Кристины, но все-таки передумал. Отец, по всему видно, питает к девушке искреннее расположение, и это Филипу нравилось. Кристина, должно быть, подобна глотку свежего воздуха для умирающего старика. И к тому же она могла быть самим очарованием, когда хотела.
Прошло не меньше часа, прежде чем Филип снова увидел ее. Он с подозрением наблюдал, как она приближается с легкой улыбкой на губах. Сейчас ее глаза были бирюзового оттенка. Что ж, значит, она по крайней мере не сердится на него - ведь в гневе глаза Кристины становились темно-синими.
– Филип, - застенчиво окликнула его Кристина и, прикусив губу, положила свои нежные руки на ограду загона.
Должно быть, собирается попросить о чем-то, решил Филип и, спешившись, зашагал к девушке.
– Что-нибудь случилось, милая?
– Просто хотела спросить, есть ли у тебя необъезженные лошади.
– Да, но к чему они тебе?
– Я хотела бы тоже ездить верхом, - ответила она, скромно потупив глаза.
Филип с сомнением покачал головой:
– Ты просишь доверить тебе одну из моих лошадей после того, что произошло прошлой ночью?
– О, пожалуйста, Филип! Я не могу больше выносить неподвижности и безделья! Ведь дома я ездила верхом каждый день, - умоляюще прошептала она.
Филип внимательно посмотрел ей в глаза:
– Но откуда мне знать, сможешь ли ты справиться с лошадью? А вдруг ты просто хвастаешь?
– Ты оскорбляешь меня! Я привыкла ездить верхом с детства, а мой любимый жеребец Дэкс на две ладони выше любого вашего коня!
– Превосходно, Тина, - рассмеялся он, показывая на лошадь, которую объезжал. - Вот эта сойдет?
– О да! - обрадовалась она. Вороной красавец жеребец напоминал ел Дэкса. Правда, он был поменьше, но обладал гордо выгнутой шеей, широкой грудью и тонкими длинными ногами. Просто невозможно поверить, что он будет принадлежать ей!
– Дай мне минуту, чтобы переодеться, - попросила она, бегом направляясь к шатру.
– Придется ездить без седла, - крикнул ей вслед Филип. Здешние бедуины не знали, что такое седло.
– Не важно, - прокричала Кристина в ответ. - Обойдусь! - Ринувшись в спальню, она вынула широкие, только что сшитые шаровары. Хорошо, что она решила сначала сшить бурнус, а не платье!
Швырнув юбку на кровать, девушка быстро натянула черные шелковые шаровары и повязала голову черным шарфом, полностью закрыв золотистые волосы. Потом надела бурнус из черного бархата с широким поясом и куфью из той же ткани, затянув ее тяжелым черным шнуром.
Представив, что подумает Филип о столь необычном костюме для верховой езды, девушка рассмеялась. Но тревожиться не стала - для этого она была слишком счастлива.
При виде Кристины Филип изумленно поднял брови. Она выглядела стройным юношей, пока не подошла ближе, так что стали заметны изящные женственные изгибы, подчеркнутые мягким бархатом.
– Я готова. - Кристина обняла коня, притронулась губами к его мягкому носу и прошептала:
– Мы обязательно станем друзьями, мой черный красавец, и я буду любить тебя как своего. У него есть имя? - спросила она Филипа, когда тот поднял ее на покрытую попоной спину жеребца и вручил поводья.
– Нет.
– Я стану звать тебя Рейвн «Рейвн - ворон (англ.).», - радостно объявила Кристина, нагнувшись так, чтобы жеребец мог ее слышать. - И мы будем мчаться, обгоняя ветер, совсем как огромные вороны!
Филип вскочил на Виктори, и они медленно поехали вниз, к подножию холма. Он не мог надивиться, глядя, как Рейвн слушается Кристину, а ведь ему стольких трудов стоило укротить этого коня!
Кристина быстро научилась скакать без седла и безошибочно направляла Рейвна по вьющейся горной тропинке.
Когда они наконец добрались до подножия, Кристина пустила жеребца легким галопом, потом поскакала еще быстрее, оставив Филипа позади. Она мчалась по безбрежным просторам пустыни, сама не зная куда, чувствуя себя вольным духом, летящим по ветру. Все беды и несчастья остались позади, и Кристина грезила, что снова вернулась в Холстед и объезжает поместье…, но тут с ней поравнялся Филип и перехватил поводья:
– Если ты так хочешь скакать со мной наперегонки, тогда, может, заключим пари?
– Но мне нечего поставить, - вздохнула девушка, хотя отдала бы все что угодно, лишь бы хоть раз взять над ним верх.
– Тогда подумаем, чего мы хотим друг от друга больше всего, - предложил Филип, пронизывая ее взглядом темно-зеленых глаз.
– Мы снова поскачем к подножию горы, и если я выиграю, ты отныне будешь отдаваться мне по доброй воле.
Кристина, немного подумав, кивнула:
– А если выиграю я, ты отошлешь меня назад, к брату.
Филип с любопытством оглядел девушку. Она прекрасно ездит на лошади! И вполне может обогнать его. Нет, рисковать нельзя!
