Погода стала врагом Кристины, потому что такая близость неизменно возбуждала в Филипе желание.
Филип наслаждался их утренними любовными играми, поскольку теперь ему не надо было гоняться за Кристиной по всему шатру и терпеть ее постоянное сопротивление. По утрам он просто прижимал сонную девушку к постели, прежде чем она успевала опомниться и понять, что происходит. Тогда он не торопясь осыпал ее чувственными ласками и был вынужден выслушивать лишь довольно неубедительные протесты, прежде чем Кристина, забыв обо всем, страстно отдавалась ему.
Филип целые дни проводил на охоте, и поскольку был метким стрелком, часто привозил своему племени свежее мясо.
Кристина тоже находила себе занятия, хотя жизнь текла довольно однообразно. По утрам она сидела в шатре за шитьем или книгой. Эмина часто навещала новую подругу. Кристина любила детей и с удовольствием играла с сыновьями Эмины, особенно с младшим. Наблюдая за малышами, Кристина иногда гадала, что произойдет, если окажется, что она беременна. Конечно, ей очень хотелось бы иметь ребенка, но…, но только не от Филипа. Слишком сильна была ее ненависть к похитителю.
А что сделал бы в этом случае Филип? Отослал бы ее к брату, когда она стала бы толстой и неуклюжей и не смогла больше ублажать его? Он сказал, что привез ее сюда не для того, чтобы она рожала детей. Но что, если она родит ему сына? Он отнимет его? Отправит ее в Англию без ребенка?
Все эти вопросы, однако, казались бессмысленными, и она недолго мучилась ими.
Каждый день, после дневной трапезы, Кристина навещала Ясира Альхамара. Здоровье старика заметно улучшилось. Он стал дольше бодрствовать и подолгу беседовал с Кристиной. Главной темой разговоров был, конечно, Филип. Как только старик начинал говорить о сыне, ему не было удержу. Он рассказывал о детстве Филипа, прошедшем в пустыне, о том, как учил сына ходить и говорить.
– Первые слова Абу были наполовину английскими, наполовину - арабскими. Он не знал разницы между ними, - пояснил как-то Ясир.
Кристина чувствовала даже некоторую жалость к Рашиду. Каждому было ясно, что всю любовь Ясир отдал старшему сыну. Возможно, Филип тоже жалел брата, поскольку во всем уступал ему.
Выйдя из шатра Ясира, Кристина отправлялась на долгожданную прогулку верхом. В отсутствие Филипа она ездила с Ахмадом или Саади, и иногда даже с Рашидом, когда тот бывал в лагере, что случалось нечасто.
Мчась через пустыню на спине Рейвна, Кристина обычно представляла, что находится в родном Холстеде и жизнь по-прежнему светла и беззаботна. Ни Филипа, ни бед, ничего, что заставило бы терзаться и печалиться о прошедшем счастье. Только Дэкс под седлом и Томми или Джон рядом скачут вместе с ней по росистой траве, а прохладный ветер ласкает лицо. Но знойное дыхание пустыни всегда безжалостно рассеивало грезы и напоминало о жестокой реальности.
Кристина отчаянно молилась, чтобы Филип поскорее устал от нее. Но его желание казалось ненасытным. Каждый вечер она изобретала способы избежать неизбежного, но вскоре истощила весь свой запас уловок, которые, впрочем, все равно не действовали. Она становилась сварливой и брюзгливой. Притворялась, что хочет спать, что умирает от головной боли. Но -Филип всегда видел ее насквозь.
Если ей удавалось возбудить в нем ярость, он все равно безжалостно брал ее, причиняя боль. Однажды она надела шаровары, ложась в постель, но потом пожалела, поскольку дело кончилось тем, что они, разорванные и смятые, полетели на пол. Лишь когда Филип очень уставал, Кристина получала небольшую передышку, но обычно на следующее утро он всегда восполнял упущенное.
* * *
Кристина не видела Филипа весь день. Прошлой ночью Рашид ужинал с ними и подарил Кристине прелестное зеркальце в резной оправе. Она в благодарность наградила его легким поцелуем в щеку, и Филип остаток вечера был угрюм и неразговорчив.
Кристина напрасно гадала, в чем причина его плохого настроения, но все-таки решила пойти к загону, где Саади ожидал ее, чтобы ехать кататься. В этот момент от костра поднялась женская фигура, но Кристина так спешила, что, ничего не замечая, столкнулась с Нурой, сбив ее с ног.
– Пожалуйста, прости меня, - охнула девушка, протягивая руку. - Дай я помогу тебе подняться!
– Не прикасайся ко мне! - прошипела Нура полным ненависти голосом. - Ты, злая женщина! Коварная ведьма! Заколдовала Абу, чтобы разжечь в нем желание! Но я разрушу чары! Абу не любит тебя! Скоро выкинет тебя прочь и женится на мне! Ты никому не нужна здесь! Почему ты не уберешься?
Кристина потеряла дар речи. Ей хотелось поскорее скрыться от злобы, сверкавшей в глазах арабки. Она и не подозревала, что ревность может породить столь жгучую ненависть.
Девушка бросилась к загону, где стоял потрясенный словами сестры Саади. Его смуглое лицо, обычно такое добродушное, было нахмурено. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Кристина вскочила на коня и помчалась как ветер, сама не зная куда.
Саади отчаянно пытался догнать ее, зная, что шейх Абу сдерет с него живого кожу, если с его женщиной что-нибудь случится. Кристина скакала вниз по холму с такой скоростью, что могла легко упасть с коня и разбиться. Конечно, виновата Нура, она расстроила Кристину, но позор падет на голову Саади.
Ох уж эта Нура! Он заставит ее за все заплатить! Вобьет в ее глупую голову, что шейх счастлив со своей чужеземкой, хотя еще и не женился на ней. Пора оставить глупые надежды - Абу никогда не сделает Нуру своей женой!
Глаза Кристины застилало слезами. Нет, она плакала не из-за того, что сказала Нура, ведь ей безразлично, любит ее Филип или нет. Кристина охотно отдала бы его Нуре и уехала…, если бы только могла. Она никого не просила ее похищать!
Девушка остановила Рейвна у подножия холма, чтобы вытереть слезы, прежде чем вновь послать коня в галоп. Она помчится вперед и вперед, и все равно, что ждет ее в пустыне!
Неожиданно Кристина заметила вдалеке двух всадников, неподвижно стоявших у подножия горы. Она хотела было подъехать ближе, так как ей показалось, что тот, который повыше, - это либо Филип, либо Рашид, других мужчин такого роста в лагере не было. Правда, Кристина не могла разглядеть, кого из двух братьев она видит - было слишком далеко, и на голове у высокого всадника была куфья, скрывающая его черты.
Если это Филип, она не сможет сбежать от него. Услыхав за спиной топот, Кристина обернулась и взглянула во встревоженные глаза Саади.
– Я хотел бы извиниться за сестру, - пробормотал араб, пытаясь отдышаться. - Она не имела права говорить тебе такое и будет за это наказана.
– Ничего страшного, Саади, все в порядке. Не стоит наказывать Нуру из-за меня. Я понимаю ее чувства.
Она вновь взглянула туда, где заметила всадников, но оба они исчезли. Кристина и Саади поехали дальше и вернулись в лагерь на закате. Войдя в шатер, Кристина увидела Филипа, поджидавшего ее, чтобы отвести купаться. Казалось, он был в необычайно хорошем настроении и даже шутливо шлепнул ее по заду, когда Кристина прошла мимо него, чтобы взять мыло и полотенца. Она хотела поинтересоваться, был ли он одним из двух всадников, встреченных ею сегодня, но передумала. Филип дал ясно понять, что не любит расспросов.
