— Что смотреть-то?
— Золото партии… Шучу. Материал для войны компроматов. Снова шучу. Мы вне политики, мы за чистую уголовщину. Короче, девочку он продажного поведения подснял на Старо-Невском. Три дня назад. Молоденькую-молоденькую. А потом девочка пропала. Не вышла на сотовую связь и на работу. Дома, на съемной хате, тоже не появилась. Может, он и ни при чем, но мне почему-то сдается, что при чем. Были у него по молодости сексуальные грешки. Политики, они ведь тоже люди, и ничто криминальное им не чуждо. Сейчас живет один, семьи нет. Вполне мог воспользоваться «плечевыми» услугами, а потом войти в раж. Или чтобы не платить по природной жадности.
— Откуда сведения насчет девочки?
— Подружка-коллега срисовала, когда снимал. Вспомнила, что по телику его показывали. И мне рассказала. У нас с подружкой контакт. Без контактов, сам знаешь — никуда. Убийства и разврат, конечно, не совсем мой профиль — так, факультатив, но уж больно любопытно, что он с девочкой сделал. А то и не с одной. Я б тебе и не предлагал, но случай особый. Выручишь?
— Вы его вызывали? — не ответив, переспросил Коля.
— Зачем?.. В милиции пока даже заявы о пропаже нет. Девочка с Украины, здесь никого. А подружка в свидетели не подпишется, боится.
— Так что у него искать?
— Ну как что? Вдруг она в подвале на цепи сидит и плачет? Или ванная комната в крови, а под кроватью топор зазубренный? Хоть что-то найди. На голом месте, без улик с ним беседовать бесполезно. А через неделю следов не останется.
— У него свой дом?
— Да, под Сестрорецком, на заливе. Успел надепутатствовать. Небольшой, но забор, как у всякого политика, высокий. Чтобы политические враги не подглядывали.
— И как я туда попаду?
— Я навел кое-какие справки. Больше всего на свете он любит поиграть на бильярде и послушать «Как упоительны в России вечера». Играет в клубе «Золотой свояк» на Петроградке. В основном на деньги. Вот и сыграй.
— У меня денег нет.
— Не проигрывай.
— Я играю не очень. Не мастер.
— Первую партию предложи на щелбаны. Тебе ведь лишь бы языками зацепиться. И напроситься в гости. Проиграешься, я потом возмещу. С государевых счетов, если начальство разрешит.
— Боюсь, если девочка на цепи или топор под кроватью, вряд ли он меня пустит, — резонно возразил Коляныч.
— Согласен. Но ты же мастер. Постарайся.
Лесть, а особенно лесть от близкого друга, вдохновляет. Да и встряхнуться бы не мешало, а то совсем паутиной покроется. Бильярдный клуб, дым сигарет, виски, коварный насильник, зарубленная девица на цепи. Красота, Голливуд! Никаких скучных пылесосов и бытовухи. Есть цель, есть к чему стремиться.
Конечно, инстинкт самосохранения шептал в правое ухо: «Зачем тебе это надо? Уже раз получил битой по голове, хочешь, чтоб добили? Угомонись». Но природный авантюризм кричал в левое голосом Шарапова: «Бабанька, ты мне Аню к трубочке позови…»
Следующим вечером Коля отправился в бильярдную. Татьяна, с которой он на тот момент еще сожительствовал, не допытывалась с пристрастием, куда уходит супруг на ночь глядя, да еще в парадном костюме. Ответ «по делам» ее вполне удовлетворил. Хотя пылесос остался дома, а других дел у супруга, по идее, быть не должно.
Колянычу повезло: бывший политик оказался в клубе. Спокойно, попивая пивко, гонял шары по зеленому сукну. И не скажешь по внешнему виду, что маньяк. Его действительно когда-то показывали по телику. И не раз. Но на последних выборах он пролетел, остался не у дел и теперь зарабатывал игрой на бильярде. Слетела и экранная холеность — сейчас он больше походил на обрюзгшего завсегдатая дешевых пабов. Видимо, поэтому снимал не дорогих кисок по газетным объявлениям о «массаже», а девочек подешевле — на Старо-Невском проспекте.
Коля вошел в контакт легко, в прямом смысле — играючи. Потому что первую партию продул всухую, несмотря на то что политику сильно мешал гонять шары круглый живот. Тут же заказал бармену «Упоительные вечера» и попросил реванш. Деньги он на всякий случай захватил, игра на щелбаны — заведомо провальный путь. Угостил соперника пивом (с негласно добавленной водкой). Тот реагировал позитивно — халяву уважал. Представился Коляныч по конспиративной привычке Вадиком. И хотя политик был старше нового знакомого лет на пятнадцать, общение с молодежью поддержал. Приятно, когда тебе в лицо восхищенно выдыхают — неужели вы тот самый, из Законодательного собрания?! Класс! А с Путиным случайно не работали? Ах, да, он же в Смольном был. Но все равно — здорово! Я вас всегда поддерживал и голосовал двумя руками. Вы наш, народный, не то что эти дерьмократы и либерасты недорезанные — лишь бы карманы набить.
После третьей проигранной Колянычем партии господа перешли на «ты». По предложению политика. «Хороший ты мужик, Вадик! И играешь классно!» Он оказался балагуром — взахлеб делился воспоминаниями о большой политике. В основном потешными, порочащими репутацию слуг народа фактами. Кто, как и на какие пьет, кто хороший человек, а кто так себе — сволочь, экономические махинации лоббировал и на конкурентов в органы стучал. Не к бильярдному столу помянул Чубайса. Коля плавно перевел разговор от политики к женской теме. И даже искренне поделился возникающими проблемами в семье. Мудрый слуга народа тут же дал совет:
— Проверенный способ сохранить семью — измена. Лучше физическая. Только после этого понимаешь ценность семейного очага! Поверь! Доказано великими!
— Я бы изменил, — подыграл Коляныч, — да как-то… Не с кем.
— Какие пустяки! Бабки есть? Или все проиграл?
— А сколько надо?
— За полтаху баксов уговорим. Можно взять одну на двоих со скидкой, ха-ха-ха.
— Полтаху найду. — Коля вспомнил обещание Виталика возместить расходы. — А где изменять будем?
— Не боись, Вадюха, есть место. Ну что, еще по партейке или едем?
— Едем! — Коляныч уже почувствовал вкус близкой победы, причем добытой без особых усилий.
Правда, это смущало. Не полный же идиот политик, даже не прошедший на новый срок, чтобы тащить незнакомого человека в логово, где на цепи сидит принцесса? Или валяется окровавленный топор? Может, конечно, после Законодательного собрания он уже ничего не стеснялся, но не до такой же степени.
Поехали на потрепанном «Лендкрузере» бывшего народного избранника. Свой «Ниссан» Коля светить не стал — по номеру можно вычислить владельца. А политику прятать нечего — он теперь бывший. Девочкам, не обремененным приличным поведением, общественный статус клиента вообще по барабану, лишь бы платил щедро.
Время приближалось к полуночи. Политик хорошо знал маршрут. Твердо вел «Крузера» к месту концентрации питерской проституции. По пути вновь веселил политическими воспоминаниями, подтверждающими, что минимум по половине депутатского корпуса плачет тюрьма или психбольница.
Потом, устав, экс-депутат перешел к женской теме:
