С другой стороны, кто такой писатель? Продавец слов. Не хочешь ноги протянуть с голодухи, садись за письменный стол и вкалывай. Не дожидаясь вдохновения. Его до могилы можно ждать и не дождаться. Все гораздо проще – больше напишешь, больше получишь. Да, хватит ныть. Назвался писателем – полезай за стол. Вон, старик Хемингуэй, каждый день по три часа за столом, как штык. Отработает норму и в кабак. А Хемингуэй не последний писатель был. Все – за работу.
С этой праведной мыслью сегодня утром Антон приступил к делу. Налил кофе и уставился в белый экран монитора. В течение часа на нем не появилось ни одной буквы. Что и не удивительно. Никаких эмоций экран вызвать не мог, кроме чувства досады. Принцип – оглянись вокруг, и идеи появятся, почему-то срабатывал плохо, особенно, когда смотреть приходится исключительно из запылённого окна комнаты.
Антон вспомнил своего приятеля Никиту Фролова, коллегу по писательскому цеху, частенько заходившего в их библиотеку. Он сочинял фантастические рассказы для научных журналов. Вынужденное пребывание в четырех стенах он разбавлял интересным способом. Каждое утро, в самый час пик Никита покидал квартиру, садился в автобус, делал круг, возвращался домой и заходил в соседнюю комнату, служившую рабочим кабинетом. Вечером, закончив труды, он снова выползал из дома, и снова делал круг на автобусе. Если по пути встречал знакомого, то на вопрос: «Куда едешь?» с чистым сердцем отвечал: «На работу». Антон, когда услышал это, покрутил пальцем у виска. Но теперь прекрасно понимал приятеля. Даже сорок минут в переполненном автобусе могут преподнести больше впечатлений, чем неделя у монитора. Хоть на людей посмотришь, хоть парой добрых слов перекинешься… А если ещё ноги отдавят, да пуговицу оторвут, глядишь, и вдохновение придёт.
Черт, какой-то творческий запор! В башку, ничего, кроме дешёвых запылённых сюжетов не лезет. Хоть, иди покупай, благо визитка продавца есть. Неужели финиш? Это все, на что я оказался способен? Какое применить слабительное, чтобы прорвало? Взять, тоже на автобусе прокатиться? Или потрепаться с кем-нибудь, водки выпить? Книжку, наконец, почитать! Ещё один месяц заточения и в голове произойдёт короткое замыкание. Как Стивен Кинг умудряется строчить по триста шестьдесят три дня в году, позволяя себе лишь два выходных?.. Черти мерещиться начнут. Хотя, он про чертовщину и сочиняет, ему проще.
Антон выключил компьютер, встал из-за стола, подошёл к окну. Ну-ка, дворик, подкинь вдохновения и побольше. Утренний пейзаж. Словно унылая заставка на мониторе. Одна и та же. Слякоть, островки грязного снега на газонах, серый фасад дома напротив с горчичными потёками. Нарисованная на стене стрелка с пояснительной надписью «Пиво от Жириновского». Предвыборные симптомы. Пьяный подросток лет двенадцати. Старая хоккейная коробка, огороженная колючей проволокой и превращённая в стоянку для иномарок, помойка, с очередью живописных бездомных. Рядом элитный дом, зажиточная публика может выкинуть вместе с мусором ценные вещички или что-нибудь вкусненькое, поэтому установлена очередь на потрошение дорогих отходов. Не дай Бог, полезешь просто так. В помойке и похоронят… Одним словом, эмоции бьют через край. Пиши – не хочу.
А, может, не ломать особо башку? Замесить крутую чуму вроде «Детства Вменяемого». Это, в принципе, не особо сложно. Два притопа, три прихлопа. Имя уже есть, книгу в любом случае раскупят…
Нет, нет, нельзя… Имя, бесспорно, греет, но… На вершину забраться легче, чем удержаться. Будешь халтурить, слетишь в один миг. Сдует ветерком в пропасть, и забудут про тебя на другой же день. Поэтому надо соответствовать…
Двор пересёк сосед Борька. Слегка покачиваясь. Видно, уже загрузился с утра. Долг он пока не вернул, при встрече клялся, что вот-вот, якобы, получит какую-то старую зарплату и все отдаст. Брательника откачали, он пока дома лежит, на работу выйти не может. Антон, в очередной раз столкнувшись в подъезде с поддатым Борькой, намекнул, что на выпивку деньги находятся, а на долг почему-то нет. Так не бывает. Лосев, пробормотал что-то нечленораздельное и поспешил скрыться за дверью. «Гляди, братву пришлю», – пригрозил тогда Антон. В шутку, разумеется, пригрозил, ибо с братвой на жизненном пути он не сталкивался и знакомых среди этой публики не имел.
Угрозу Борис, скорей всего, не воспринял и денег пока не принёс. «Надо с ним серьёзно потолковать. И расписку взять. Мне деньги не из принтера выскакивают».
Так, однако, таймер тикает, работа стоит, мысли в гости не приходят. Необходимо срочно развеяться. Обязательно. Во, сгоняю в библиотеку, Марию навещу, а то обижается, что не захожу. Заодно новую книгу подарю.
Старый книжный шкаф давно вышел на почётную пенсию. Если б не подпорка, уже бы развалился. «Пора купить новый, тем более, деньги завелись, – подумал Антон, доставая из него глянцевый „Визит Шершня". Да и вообще, ремонт сделать и мебель поменять. Не солидно популярному писателю работать в таких непрезентабельных: условиях. Может, оттого и идей нет».
Через сорок минут Антон был в родной библиотеке. По дороге купил тортик. На стене, рядом с дверью заметил объявление.
«Издательству требуются авторы для написания романов на заданный сюжет. Гарантируется высокая оплата».
Телефон Антону был незнаком, по крайней мере, он не принадлежал «Ариадне». Интересно, Тургенев издательству подошёл бы?
Мария очень обрадовалась его приезду, сказала, что скучает и надеется на его возвращение. Желающих занять вакантную должность пока не объявлялось. Даже с биржи труда. Они прошли в кабинет, Мария поставила чайник. Антон извлёк из пакета «Визит Шершня».
– Я знаю, вам первая книга понравилась, вот, купил продолжение. Подарок.
– Спасибо, Антоша… У нас, правда, уже есть… Представляешь, к нам на прошлой неделе она сама заходила.
– Кто – она?
– Антонина. Бекетова… Искала материалы по обрядам древних инков. В интернете не смогла найти, а у нас есть кое-что. Для новой книги… Мы пообщались немного, она нам свой новый роман и подарила. С автографом. Очень приятная девушка. Честно говоря, я даже не ожидала.
– Почему?
– В газетах о ней всякую чепуху пишут, мол, высокомерная, с гонором, звёздная болезнь. Ничего подобного, абсолютно нормальный, скромный человек.
– А книга? Вам понравилась?
– Если откровенно, первая была сильнее. Здесь же чувствуется спешка. Возможно, это связано с временными обязательствами. Да, стиль стал более чётким, более отточенным, неплохие метафоры, образы, но вот что-то другое потерялось. Но это чисто моё мнение, возможно, я ошибаюсь. А ты прочитал?
– Только начал. Пока сюда ехал.
– Так и оставь себе.
Чайник закипел, Антон нарезал торт.
«Для новой книги, надо же… Древние инки. Роль отрабатывает на совесть. Не поленилась в библиотеку прийти. Молодчинка».
Антон при встрече поинтересовался у Ульянова, что это за Настя – Антонина с русой косой? И зачем, вообще, понадобилась эта комедия? «Это не комедия, – серьёзно ответил Лев Романович, – это грамотный подход к делу. Та же Курникова, например, не выиграла ни одного турнира, однако про неё знает весь мир. Понимаешь? Будет эпатаж – будет и тираж. А насчёт Насти не волнуйся. Биография соответствует легенде. Все продумано до мелочей». «Она знает, кто за неё пишет?» «Нет. Лишняя информация – лишние проблемы».
