Но я не отчаивался, засучил рукава и с чистящих средств переключился на машинное масло. Ведь детки подросли и стали требовать еще больше финансового внимания. Нашел финских партнеров, рынок сбыта в Питере. Купил «Тойоту» в кредит. Стал подумывать о собственном магазине.
И удалось мне это все потому, что я не расслаблялся. А чтобы не расслабляться, достаточно было выйти на улицу и послушать пение птиц…
* * *
— Ну что, вы решились?
Продавец подсыпал в клетку порцию корма. Канарейка смолкла и набросилась на еду, словно голодный лев на мясо. Мерзкая все-таки тварь.
— Нет, спасибо… Мне нужен котенок.
Я решительно поднялся и отправился дальше. В кошачьих рядах выбрал симпатичного, мирно спящего в коробке рыжего котенка.
— Вот этого.
— Отличный выбор! — воскликнул благоухающий потом мужичок, доставая из коробки животное. — Среднерусский короткошерстный… Прекрасная порода, чистая кровь!
— А он здоров?
— Конечно! Мы не продаем больных. Санитария — прежде всего.
— И вы дадите мне сертификат?
— Да зачем вам сертификат?! Вам мало моего слова? Не волнуйтесь, если вдруг заболеет, я обменяю на нового! Но он здоров, разве так не видно?!..
И хотя теперь Ивангород не закрытая территория, искушать судьбу я не стал. Да и животное жалко — скотч не самая полезная штука. В конце концов, можно купить и плюшевого котенка с программным управлением. На него точно не нужен сертификат.
* * *
Вечером, лежа на кровати в небольшом питерском отеле, я щелкал кнопками пульта, переключая каналы в поисках чего-нибудь развлекательного, — после тяжелого трудового дня хотелось расслабить мозги и отвлечься. Но развлечение на местном ти-ви было в основном криминального толка. Даже на федеральных каналах. Посмотрев сюжет о колдуне-маньяке, насылающем порчу через Интернет, я в очередной раз нажал кнопочку и завис, словно меня заколдовал тот самый колдун.
С экрана, в окружении десятка микрофонов, вещал крупный полицейский чин. Судя по погонам — полковник. Я узнал его сразу, несмотря на сильно округлившееся лицо и мешки под глазами. Он заученно бубнил о высоких показателях в борьбе с преступностью, о новом мышлении сотрудников полиции, о чутком отношении к гражданам, опрятном виде и строгом соблюдении законодательства. В общем, нес казенщину. На вопросы корреспондентов о каком-то ЧП, случившемся с его подчиненным, он ответил стандартным «Прокуратура ведет проверку, но подобные факты больше не повторятся».
Я не знаю, что там случилось, да и не особо прислушивался.
Мне вдруг показалось, что полковник отодвинул микрофоны, хмуро посмотрел прямо в камеру, матюгнулся и от всей души выдал:
— Ну ты, Степаныч, и гондон!!!
Или не показалось…
Все-таки уже не мальчик…
Полнолуние
«…Радио „Нафталин-FM“. Реклама. Если диарея застала вас в пути, примите народное средство…»
Я крутанул ручку старенькой магнитолы, убрав ненавистную рекламу, и попытался поймать музыку или хотя бы новости.
— Зря не дослушал, — сидевший за рулем Никита погладил ладонью выпирающее под рубашкой пузо, похожее на небольшой воздушный шарик, — мы в пути. Вдруг застанет? И не знаешь, что принять.
— Меня — не застанет, — я энергично накручивал ручку, но, кроме шипения, эфир ничего не выдавал.
— Здесь плохо берет. Поставь кассету. В бардачке лежит. Этого, который «Смак» вел. И чего их всех петь тянет? Ну показывал бы, как звезды борщи варят, и не лез бы на эстраду. Денег, что ли, не хватает?
Никита придуривается. Это в его ключе. С болью в глазах брякнет какую-нибудь чушь, а потом наблюдает за реакцией собеседника. Я распахнул бардачок, отрыл старенький сборник «Машины времени». Тут же заметил потрепанную пеструю книжку из серии «Иронический детектив» со следами машинного масла на мятой обложке.
— Дюдики любишь?
— Да нет, — покачал головой Никита, — подарили. Там бумага хорошая, удобно стекла протирать, когда запотевают.
— Так ты хоть читал?
— Читал.
— И как? Много иронии?
— Хватает. То бабу найдут без головы, то мужика выпотрошенного. Я так смеялся, так смеялся….
Я кинул книгу обратно, воткнул кассету в магнитолу, распечатал пачку чипсов и, пожевывая, снова уставился в раскрытое боковое окно, за которым мелькали живописные родимые просторы. Леса, поля, реки и прочие воспетые классиками красоты. Золотились помаленьку облака. Пестрели веночки на деревьях, как напоминание о бренности и необходимости соблюдения скоростного режима. Встречный поток теплого воздуха массировал правую щеку. Макаревич голосил про «Синюю птицу».
— Не выспался ни фига, — пожаловался Никита, — до пяти крестьян мочил.
— Каких крестьян?
— Из последнего «Резидент эвил». Пиратку на рынке раздобыл. Там в начале через деревню надо пройти, а крестьяне вирус подцепили. Взбесились, и за вилы. Стандартная тема. На сложном уровне вообще не реально пробиться. Вот до пяти и парился.
— Да… Бедные крестьяне. Тащусь я с создателей игрушек. Какой мути только не придумают.
— На то они и игрушки… Я спиннинг на всякий случай захватил. Валерка говорил, у них в реке лещи есть. Завтра с утречка можно покидать. Совместить приятное с полезным. Когда еще в деревню выберемся?
— Лучше за грибами. Я спиннинг ни разу в жизни не держал.
— Можно и за грибами. Сейчас красные идут.
Едем мы вообще-то не на рыбалку и не грибы собирать. А проводить весьма ответственное общественно-политическое мероприятие. Агитировать деревенское население за кандидата в областной парламент. Фамилию выдвиженца я пока так и не запомнил, но это и не главное. Главное, кандидат не был скуп и платил без проволочек. Не то что руководство моего научно-исследовательского института, три месяца мурыжившее коллектив без заработной платы, а на лето и вовсе отправившее всех в неоплачиваемый отпуск. С такими начальниками мы никогда не доживем до развитого капитализма.
В итоге уже третий месяц я парюсь в четырех стенах малогабаритной квартиры, перебиваясь написанием дешевых статей для малотиражного научного журнала. Любимую супругу такое течение жизни, само собой, радует не особо, да и мне, признаться, уже хочется заняться чем-то солидным, значительным, приносящим моральное и материальное удовлетворение в особо крупных размерах. Или хотя бы в средних. Пока ничего солидного не подворачивается.
Зато подвернулся Никита, молодой компьютерщик из соседней лаборатории, озабоченный примерно теми же проблемами. Каким-то образом он сумел забуриться в предвыборный штаб и активно зарабатывал на хлеб агитацией и черным пиаром. А теперь и меня подтянул. Когда нас отправляли в отпуск, мы договорились держать связь, и если кто-то найдет что-то стоящее, обязательно пристроит другого.
