– Нет, – мрачно покачал головой Вадик, – там все ясно. Он сам сказал. Классная у тебя жена… Сволочь.
– Да, за такое действительно урной по носу надо… Ну-ка, пойдем. Посиди еще в застенках.
– Позвоните жене, скажите, в каком я отделе. А то она переживает, наверное.
– Хорошо, давай номер.
Записав номер на перекидном календарике, майор отвел Вадика назад в дежурную часть и посадил в каземат.
Носки уже подсохли, и Вадик надел их. Все-таки ходить босиком по полу в госучреждении не очень культурно.
Ждать пришлось недолго. Быков забрал его через полчаса. Они вернулись в кабинет с игрушками. Вадик обратил внимание, что зайчик висел в настоящей петле, затянутой вокруг шеи.
– Короче, Заречный отказался писать заявление. С тебя пузырь.
– Почему отказался?
– Я ему по-простому объяснил. Так и так, написать, конечно, можешь, только за последствия мы не отвечаем. Обидчик твой – человек отмороженный напрочь. Во-первых, в розыске, во-вторых, имел задержания, в-третьих, сиганул с Биржевого моста при попытке к бегству… Компьютер ему показал с твоим портретом. Для наглядности. В общем, решай сам, говорю. Дело мы можем возбудить, но охранять тебя никто не будет. А такому, как он, человека замочить, что ухо почесать.
– Ну, это вы напрасно…
– Ну, подумаешь, блефанул немного… Он замямлил, будто про тебя совсем другое говорили, что ты тютя… Я ему предложил – поехали к Биржевому мосту. Посмотрим, какой ты сам крутой. Отказался… И заяву забрал. Мне, если честно, еще и лучше. Писанины меньше. Но просто так я его не выпустил. Рассказывай, красавец, что там у тебя с его женой было. А не то он спросит, когда тебя найдет.
– И что, рассказал?
– Конечно… На полиграфе я его, конечно, не проверял, но, по-моему, не врет.
Майор закурил, грубо нарушив постановление Государственной думы.
– Он ее на бирже увидел. Месяца три назад. Она деньги приходила менять к приятелю твоему, Никите, кажется.
– Да, приходила, – подтвердил Вадик. – Деньги на кровать меняла.
– Зачем деньги менять на кровать? – не понял майор.
– Ну, в смысле валюту, чтобы кровать купить.
– А-а-а… В общем, приглянулась она ему. Чувствую, кобелек еще тот… Он к Никите – кто такая? Не сведешь ли? А Никита ему должен был. Пятьсот баксов. Вот и ударили по рукам. Он ему твою жену подгоняет, а этот Зачерный долг прощает.
– Пятьсот баксов?!
– Ну, если не врет…
– А что, что значит «подгоняет»?
– Адресок дал, сказал, где работает. Потом встречу устроил, якобы случайно. Подкараулили, когда она возвращалась… Через неделю он к ней в салон заявился. Типа на массаж. Ну и давай клинья подбивать. Цветочки, конфетки, ужин… Она повелась. Тетки вообще на это падкие.
– Я сам виноват.
– Ну, это ваше дело… Короче, в итоге домой напросился. Якобы на массаж. Намеки принялся делать недвусмысленные. Она вроде как сначала игру поддержала, но, когда до дела дошло, заупрямилась… А тут ты. Он со злости, что все обломилось, и сказал, что она классная…
– То есть… То есть у них ничего не было? – с замиранием сердца уточнил Вадик.
– Ну, получается, нет. Если он с испугу не врет. Но вроде не врет. Я и без всякого полиграфа человека вижу. И тебя, кстати, тоже…
– Погодите, но они же встречались потом в кафе. В «Ромашке».
– Если б я об этом знал, спросил бы. А сейчас уже поздно. Убежал он…
– А я? Значит, я могу тоже идти?
Майор виновато посмотрел на Вадика.
– Пока мы тут с тобой мурлыкали, мудила дежурный позвонил в Кировское РУВД, туда, где тебя ищут. Я его не просил. Они уже выехали. Но с ними разбирайся сам… Извини, придется опять в камеру…
Теперь, после рассказа Быкова, для Вадика это не было бедой. Так, мелкая неприятность. Ну дадут срок, ну отсижу… Главное, Лерка не изменяла ему! И она будет ждать его! И потом они снова поедут в Сан-Бенедетто! И все будет как прежде! Ну не совсем как прежде, но будет!
Не зная, что от радости спросить у майора, он показал на игрушки и шарики.
– А это зачем?
– Так это «детского» опера кабинет, то есть по делам несовершеннолетних. Украсил перед проверкой. У меня здесь своего кабинета нет, он мне ключ оставляет…
* * *
Камера уже не показалась столь мрачной. Будто в ней тоже висели шарики и плюшевые игрушки. И голос дежурного – таким страшным.
Правда, ощущению внезапно свалившегося счастья мешала одна запятая.
Никита. Неужели из-за каких-то поганых пятисот баксов?..
Теперь понятно, зачем он уговаривал Вадика изменить Лерке. Глупости, что потом легче идти на перемирие. С точностью до наоборот. Никакого перемирия. Да и он нашел бы способ намекнуть Лерке на их похождения.
А причины? Одну из них он нечаянно озвучил. «Завидую я тебе, Вадик. Ты ж ни фига сам не сделал, а все имеешь. И жену, и работу, и ипотеку… И все остальное». А он не имел, хотя и бился. Ничто так не вызывает зависть, как чужое счастье…
Но ничего, с Никитой мы еще поговорим. Узнаем его жизненную позицию.
Он прилег на нары. Впервые за эти дни со спокойным сердцем. Парадокс. Но заснуть не успел. За дверью послышался родной голос. Родной, но очень строгий.
– Мне позвонили. Сказали, что моего мужа привезли сюда. Исаев Вадим.
– А вы кто ему будете?
– Жена. Немедленно пустите меня к нему. Его били ваши люди, я хочу знать, что с ним.
– Он дожидается конвоя из другого района. Устроил массовую драку. А вы, пожалуйста, покиньте дежурную часть.
– Вадик – драку?!!
– Возможно, и не только.
– Где он? Пустите меня к нему!
Вадик вскочил с нар и забарабанил в дверь.
– Лера, я здесь! Все нормально! Дождись меня! Обязательно дождись!
Он услышал звук ее приближающихся шагов и через мгновение почувствовал тепло ее ладоней. Прямо через дверь.
– Вадик! Я здесь, я с тобой!
– Да, родная, да, я слышу!
Бас дежурного помешал диалогу:
– Девушка, я сказал, выйдите в коридор!
– Пустите меня к нему! Вам что, жалко!
Вадик не видел происходящего, но понял, что между ними завязалась борьба. Судя по звукам, дежурный схватил Лерку и пытался вытолкнуть в коридор.
– Отпусти ее! – заорал он и вновь забарабанил кулаками в дверь. – Иначе со мной разбираться будешь!
– Ай! – вместо ответа раздался крик дежурного. – Что ж ты делаешь, зараза?
